Оружейник (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович - Страница 74

«Первая цель накрыта!» — показал Т'Альдин Ар'Каю.

Сразу же после этого три снаряда попали вообще йоклол знает куда, должно быть, колдун начал пристреливать вторую свою трубу. Т'Альдин передавал поправки, и уже четвертый снаряд упал совсем рядом, убив нескольких быков, которыми гоблины пытались оттащить свои ужасные штуки подальше.

А затем частота выстрелов удвоилась. Снаряды, завывая, словно баньши, ложились тут и там, порой далеко от цели, порой совсем близко. Вокруг целей творился полный хаос, горели очаги пожаров, валялись трупы. Гоблины разбежались подальше, прекратив попытки перетащить платформы. Наконец, один снаряд, рисуя раскаленный след в воздухе, прочертил полосу прямо к цели. Удара Т'Альдин не услышал, но сумел разглядеть, как от деревянной платформы с колесами отлетают куски. А затем снаряд рванул уже под платформой, в земле. Огонь и треск, массивная черная громадина заваливается набок, ломая то, что не разломало взрывом.

Т'Альдин, ухмыляясь, сидел на верхушке дерева и созерцал весь этот разгром. Вой, светлая нить над головой, взрыв, пламя, дым. Вот еще один завывающий снаряд попадает во вторую цель, застревает в деревянной и с треском разносит ее на куски. Черная громадина обрушивается на землю вслед за первой.

Вроде бы все. Дело сделано… Но это еще не конец. Колдун-человек добился своего, но Т'Альдин Шасс'Кэрр не был бы самим собой, если б не попытался извлечь из сложившихся обстоятельств всю возможную выгоду. Серые ублюдки лишили его, Т'Альдина, дома, где он собирался прожить всю свою жизнь вместе с Таруной. Заставили Таруну плакать. И потому он не собирается так легко и просто сворачивать представление. Дело тут уже не в военных целях и задачах: Т'Альдину на эти задачи плевать, просто настал серой мрази черед плакать.

А точнее — умываться кровавыми слезами.

Если вдуматься, он сам тут и есть главный. Да, хитроумный колдун пускает свои воющие горячие подарочки — но важно не кто их пускает, нет. Важно, чья воля направляет их полет.

И потому именно Т'Альдин здесь главное действующее лицо. Это по его воле сейчас хаос, творящийся вокруг разбитых гоблинских конструкций, переметнется на весь остальной лагерь.

Он повернулся и экспрессивно прожестикулировал:

«Они увозят орудия! Увозят орудия! Стрелять сильно влево!! Семьсот шагов влево и двести вперед!!»

Вой снарядов — и вот они ложатся левее, по шалашам орков. Гоблины, сбежав из-под обстрела, привычно попрятались среди своих примитивных рабов, Т'Альдин хорошо видел, как местами образовались толпы. Не бросить им немного воющей смерти просто нельзя. Ловите, сволочи, жрите, давитесь.

Поразить точно указанные места колдуну не удалось, однако его снаряды в считанные секунды разорвали в клочья и поубивали до сотни ублюдков. Один неизвестно как залетел в загон к ездовым кабанам, развалил часть стены — и вот уже перепуганные животные носятся по лагерю, увеличивая хаос и панику.

Т'Альдин, ссылаясь на перетаскивание целей, передал новые поправки. У колдуна возникли сильные проблемы с точным прицеливанием, и теперь снаряды сыпались буквально везде. Осознав, что под ударом весь лагерь, а не его часть, гоблины и орки бросились врассыпную, рассеиваясь по значительной площади.

Со своего высокого насеста ему было хорошо видно, как группа орков и гоблинов, перегруппировавшись за пределами обстреливаемой территории, двинулась в сторону леса. Тысячи две, должно быть.

Т'Альдин перевел взгляд на лагерь врага. Твари, большие и мелкие, еще пытаются удерживать позиции, подозревают, видимо, что после огненного камнепада пойдет штурм. Значительная часть позиций нетронута, многие скопления повозок с припасами еще целы, испускают пар драконы… Кстати, о драконах.

«Триста влево, сто назад».

Летит, завывая, смерть, запрятанная колдуном в продолговатые чушки. Пара близких попаданий. Вроде бы должно получиться.

«Накрыто. Стрелять на поражение».

Огненная смерть бушует между драконами. Прямое попадание — и один из них лопается с протяжным стоном, выбросив клубы пара и дыма.

«Еще раз».

И снова над головой — свист. Вдали пожар и смерть. Т'Альдин улыбается: воздаяние что надо, а он ведь только начал.

Часть повозок кажется чуть светлее других. Хм… не о них ли говорила та паскуда, пригретая людским королем?

«Двести влево, триста вперед».

Первые две воющие штуки ложатся с недолетом, разрывая в клочья группу орков.

«Еще сто вперед».

Вой и грохот. Т'Альдину показалось, что небеса рухнули на землю, а снизу на поверхность вырвался ад. Или, может быть, вулкан пробудился. Столб пламени поднялся до небес, сгустки огня полетели во все стороны. Это было так неожиданно и так громко, что Т'Альдин едва не свалился с дерева. Он зачарованно наблюдал, как сыплются на землю горящие ошметки. Вот, кувыркаясь, падает колесо телеги. Долго же оно летало.

Густой дым, белый вперемешку с черным, затянул половину лагеря, так что посмотреть, какие разрушение причинила эта могущественная магия, не удалось. Обернувшись к Ар'Каю, Т'Альдин увидел, как тот подает знаки.

«Уходим, стрел больше нет».

Стрел? Ах да, ведь в их языке жестов нет никакого знака для тех ужасных штуковин, которыми колдун забросал позиции гоблинов. Пора сваливать, раз так. Т'Альдин, перед тем как спуститься с наблюдательного пункта, еще раз оглянулся. Это было просто чудесно — сидеть на высоком дереве и приказывать смерти, куда падать и что крушить. Особенно тот последний ужас, заставивший ад вырваться на волю — просто нечто. Т'Альдин просто должен выпытать у колдуна его секрет!

Он быстро добрался до ямы, в которой сидел Ар'Кай, и вдвоем они направились обратно, к следующему члену цепочки, следя, чтобы не напороться на врага.

Как только минометы, погасив жаровни водой, начали разбирать и грузить на телеги, с той стороны, где засели отряды заслона, донеслись выстрелы. Контратака, черт бы ее взял.

Оружейник-чужестранец повернулся к графу Марнею и крикнул:

— Задержите врага! Оружие не должно попасть в их руки ни при каких обстоятельствах!

Сэр Кэлхар проверил гранаты в седельной сумке и фитиль на внутренней стороне щита. Ну, ему не привыкать.

Марней выслушал доклад прибежавшего стрелка и вынул меч из ножен:

— Ну что ж, братья! Вот и наш черед снова послужить Арлансии наступил. Все за мной!

Тяжелая конница в лесу это, конечно, что-то новое под двумя лунами, но на фоне всего того нечестивого оружия, что перевидал сэр Кэлхар, уже не очень удивительное. В лесу — значит в лесу, отборным королевским рыцарям все равно, где сражаться. Он пришпорил коня и легким аллюром пустился следом за командиром.

Бой начался при колоссальном перевесе нападающих — точно больше тысячи орков — и позиционном преимуществе арлансийцев. Прячась за деревьями, эльфийские стрелки обстреляли наступающего врага с флангов и даже вынудили отправить небольшие отряды для их поимки, а затем основная масса орков напоролась на занявших позиции аркебузиров — и серая чума впервые отведала того же, с чего и начала эту войну. Дружные залпы трехсот стволов в упор буквально выкосили десятки наступающих орков. Громадные твари проявили баснословную стойкость к ранам, живые продолжали наступать по трупам убитых, а аркебузиры оказались в незавидном положении: оружие разряжено, а враг — близко. И в этой тяжелой ситуации граф Марней принял единственно верное решение, приказав трубить атаку.

Тяжелая конница ринулась вперед. Лошади видели в темноте плохо, выручили факела, брошенные пехотинцами для подсветки цели. С грохотом и лязгом рыцари налетели на орков, сминая фланг и вынуждая прекратить наступление.

Кэлхар на скаку рубанул первого подвернувшегося орка мечом, налетел конем на другого, взмахнул клинком еще раз, раскроив массивный череп без признаков лба третьему — и в этот момент громадная дубина с хрустом врезалась в грудь коню. Верный боевой товарищ испустил дух сразу же, не спас и доспех. Кэлхара опрокинуло и придавило трупом коня, а орк уже нависает над ним.