Побочная Личность (СИ) - Горбунков Василий - Страница 2

— Очнулся наконец? — спросила она. — Лучше пока не вставай, полежи ещё немного.

Парень послушался. Строить из себя героя было не к месту, да и состояние было такое, словно его пару раз пропустили через мясорубку, а потом слепили получившийся фарш слепили обратно в некое подобие человека.

— Что со мной случилось? — глухо спросил он.

— А ты разве сам не знаешь? — она посмотрела прямо в глаза. — Кстати, как твоё самочувствие?

— Голова раскалывается.

— Не удивительно, я признаться не была уверенна что ты вообще придёшь в сознание.

Она запустила руку под свой плащ, и извлекла на свет маленькую фляжку. Села на колени рядом, одной рукой приподняла голову, а второй поднесла горлышко фляжки к его губам.

— Выпей пару глотков, полегчает. — заботливо произнесла она.

Проследив как парень выпил положенные два глотка, какой-то незнакомой густой и горьковатой жидкости, перехватила фляжку своим хвостом, покрытым короткой словно пушок белой шёрсткой. На кончике хвоста мелькнул костяной заострённый наконечник, привлекая к себе внимание.

Слишком просто было бы сказать, что парень удивился… Нет, он был шокирован, и далеко не чрезмерной заботой к своей особе, или вкусом странного напитка. А вот хвост! Словно зачарованный, парень не в силах был оторвать взгляда от хвоста, который к слову вёл себя как ни в чём не бывало. Поставив фляжку чуть в стороне на пол, он потянулся было обратно под укрытие плаща, но неожиданно снова открылся взгляду, и словно заигрывая стал вертеться из стороны в сторону. Тем временем его хозяйка с интересом наблюдала за удивлением незнакомца. Так прошло наверное с минуту, пока хозяйка хвоста не засмеялась, приводя в чувство заворожённого. А когда он посмотрел ей в лицо, она скинула капюшон, выставляя на показ причудливой формы рога. Они были не велики, но на фоне белых, словно бумага, волос, выделялись более чем отчётливо, своим коричневым цветом.

— Помянул на свою голову… — в слух произнёс парень, вспомнив свою последнюю, перед тем как замёрзнуть мысль.

— Что?.. — не поняла хвостатая особа.

— Да это я так. — спохватился он. — Кто ты?

В ответ она улыбнулась, словно хотела показать, что не опасна для него. А после произнесла:

— Моё имя, Сира.

К его удивлению головная боль уже отступила, как и было обещано. По телу растекалось удивительное спокойствие. Но слабость оставалась по прежнему, вместе со звенящей пустотой в голове. Он по прежнему ничего не помнил. Так что ему нечем было ответить на молчаливое ожидание Сиры, но он не знал как ей представиться в свою очередь.

— Ну! — не выдержала она. — Скажи мне своё имя, человек.

— Имя… — парень ещё надеялся что его имя всплывёт в памяти, но тщетно. — Я… не помню. Ничего не помню…

Он снова приподнялся на локтях, но Сира настоятельно уложила его обратно.

— Успокойся. Тебе лучше ещё поспать. А имя я тебе ещё успею придумать.

Он молча повиновался, закрыв глаза, и стал погружаться в сон. А Сира отстранившись от него, подтянула котелок и стала не спеша есть. У неё было много вопросов к безымянному, но в ближайшее время что-то узнать у него не удастся. Если даже имени своего не помнит, то что тогда говорить об остальном, но это не говорит что в будущем от него не будет пользы. Правда придётся поменять свои планы, и вместо выбранного маршрута повернуть обратно.

Задуматься только, этот человек, был так удивлён её внешность, с интересом разглядывал её хвост и рога. Неужели ему раньше никогда не доводилось видеть тифлингов? Откуда же его принесло? Хотя это не столь важно, гораздо важнее другое. Он каким-то образом смог проникнуть в этот мир. Что бы это не значило, его нужно отвести в Аксель. Там то найдут способ выудить полезную информацию. Вот только ей теперь придётся отложить запланированную охоту, и повернуть обратно.

Сира отстранилась от уснувшего парня, подсела поближе к костру. Аккуратно пододвинула котелок, и не спеша стала есть. Когда она закончила с трапезой, похлёбки в котелке оставалось меньше половины, она бы и это доела, но вовремя вспомнила, о появлении нахлебника. А после и вовсе фыркнула, не сдержав недовольства, вспомнив что единственный комплект постели, подстилку и одеяло, отдала. И самой теперь придётся ночевать в полном неудобстве, на твёрдых сырых камнях.

* * *

Пробуждение было крайне не приятным. Во-первых, он замёрз во время сна, во-вторых, его грубо и настойчиво растолкали, в третьих, тело всё ещё болело словно недавно его кто-то избил. Но самым жутким оказалось то, что по прежнему находился в той же пещере. Тщетная надежда, что все пережитые события окажутся лишь сном, разрушилась.

От собственного бессилия захотелось взвыть, ведь в памяти по прежнему ничего не всплывало, что причиняло не меньше, а возможно и гораздо больше, страданий, чем физическая боль и холод. Кстати, по всей видимости, спасительница забрала у него одеяло, пока он спал, вот почему он и замёрз.

Сира прекратила тормошить его, лишь тогда, когда парень открыл глаза. Она была чем-то недовольна, но заострять своё внимание на этом он не стал. Сел, и через силу улыбнувшись, произнёс.

— Доброе утро.

Сира лишь удивлённо наклонила голову.

— Что-то не так?

Теперь же она заметно напряглась, словно размышляла, что именно ответить. Впрочем почти так и было, только её заботили не слова безымянного, а как ей лучше поступить сейчас. И вскоре она заговорила.

— Ты что-нибудь вспомнил?

— Нет.

— Странно.

Не сводя с него подозрительного взгляда, Сира ухватила хвостом мешок, служивший ещё совсем недавно парню подушкой, и подтянула его к себе. Её движения были осторожными и плавными, так словно она боялась спугнуть его резким движением хвоста или руки, которой что-то искала в мешке.

— Во сне ты разговаривал, на странном языке.

От этих слов, в памяти что-то промелькнуло. Словно искра, «Я часто говорю во сне», осталось ухватится за эту ниточку, и возможно ему удастся выудить из глубин подсознание что-то ещё. И стоило ему сосредоточится на этой мысли, стали всплывать странные образы из прошлой жизни… Да ему часто говорили, что он говорит во сне, но никогда не говорили, что говорит он на «странном языке». Скорее наоборот, по утру его ночные речи, служили поводом для шуток…

Неожиданно Сира оборвала ход его мыслей, так и не дав вспомнить кто подшучивал над ним. Сидевшая на месте до сего мгновения, в один рывок оказалась позади него. Парень отшатнулся в сторону, но было уже слишком поздно, на его шее сомкнулся ошейник.

В голове воцарилась неразбериха, только пуще прежнего. Не успел он разобраться в произошедших событиях, разложить всё по полочкам, как произошли новые, не укладывающиеся в понимание. Для чего, почему, как, и когда он начнёт понимать что происходит вокруг?

— Что это значит? — спросил он, ощупывая ошейник.

Поведение Сиры снова изменилось, напряжение и осторожность куда-то испарились, и она стала спокойной и уверенной.

— Ничего особенного, просто посидишь некоторое время на цепи.

Так и не нащупав застёжки, парень попытался силой сорвать ошейник. Но тот в ответ, лишь сильно сжался на шее, а потом ещё сильнее, и ещё. С каждой новой панической попыткой сорвать его с шеи, он лишь сильнее сжимал горло и врезался в кожу.

Силы и ярость с которыми он боролся, иссякали так же стремительно как и воздух в лёгких. Он повалился на пол, но продолжал попытки несмотря на всю безнадёжность. И когда тьма уже застилала глаза, и до смерти оставалось всего ничего, послышался голос Сиры.

— Если хочешь жить, смирись…

Было что-то таинственное в интонации этого голоса что-то, и в тоже время величественное и холодное. Что-то, что заставило его подчинится, отказаться от желания, снять с себя проклятый ошейник. И он подчинился её словам, отпустил ошейник, и смог наконец жадно вдохнуть воздух.

— Запомни. — продолжила Сира. — Ты больше не волен, теперь твоя жизнь принадлежит мне. И до тех пор, пока ты не вернёшь мне долг за спасение, будешь носить сей ошейник. Попытаешься снять его, умрёшь. Попытаешься сбежать от меня, умрёшь. Попытаешься навредить мне, умрёшь.