Игры с огнем (СИ) - Акула Ксения - Страница 6

- Это жестоко, Драко, я не виновата в том, что родилась на Земле, а не в твоем мире, - злость начинала давить на мою черепную коробку изнутри. Хотелось схватить Драко за шею, притянуть к себе и подчинить этого мужчину любыми способами. Он должен плавиться от моих рук, от моих ласк. Он должен их желать!

- Маша, - прошептал мне Драко и провел губами по шее вниз к ключице, - ты такая сладкая, ты часть меня, моя наездница. Кровь моих предков в твоих жилах. Но ты никогда не сядешь на меня верхом, не почувствуешь вкус полета, не сольешься со мной в танце страсти и не обретешь единения.

Драко выпрямился и подхватив меня за плечи с силой дернул на себя. Мы упали на заваленный бумагами стол, мои волосы закрыли наши лица, а руки блуждали по телам в поиске чего-то, что оба мы так стремились получить. Драко впился в мои губы в таком жестком поцелую, что мы стукнулись зубами, а потом я почувствовала это... Как будто кровь забурлила в венах и решила вырваться огнем наружу, как будто мои кости расплавились и тело приобрело невесомость и свободу. Танец тел, танец душ, танец крови! Я вдыхала в себя мужское начало, смесь чего-то невыразимо желанного, что сводило с ума и заставляло сейчас же, сию минуту, слиться с ним в одно целое.

-Драко! - закричала я и выгнулась ему навстречу, но он уже оторвался от моих губ и бесцеремонно сбросил с себя.

- Больно, правда?

Боль... я почувствовала, как меня рвут на части, а вернее отрывают от чего-то родного, от моего. Хотелось вцепиться в Драко всеми имеющимися возможностями, но я не знала как... Меня просто раздавили и так и оставили.

- Ты только почувствовала пробуждение зова крови, и теперь он начнет усиливаться и притягивать тебя ко мне. Ты не сможешь этому препятствовать. И я не смогу. А в итоге..., - Драко замолчал, а я сидела и пыталась выровнять дыхание. - А в итоге, Маша, мы оба обречены сойти с ума, потому что в этом мире я не смогу обернуться драконом и унести тебя в попет, потому что в этом мире мы никогда не сможем стать единым целым, а в мой мир, дорогая наездница, путь для меня закрыт навсегда.

Драко поставил меня на ноги, открыл дверь и выпихнул вон.

- Сказке конец, - ядовито бросил он мне на прощание.

«Чудовище», - снова мысленно обозвала я Драко и прислонилась к закрытой двери. Меня только что подняли на вершины Эвереста, а потом беспощадно сбросили оттуда. Я ничего не понимала, стараясь унять головокружение и побороть тошноту.

- Машка! - Анфиса налетела на меня как торнадо и уже шепотом добавила. - Почему в таком виде под дверью зама? Что с тобой? Мы с Дэном с ног сбились.

Я засмеялась и посмотрела на подругу.

- Мой мир рухнул, Анфис.

Она как-то странно покосилась на дверь и уверенно потянула за собой.

- Ничего, поправим мы твой мир, вот увидишь.

Глава первая

Зализывание ран

Кто жизнью бит, тот большего добьется.

Пуд соли съевший выше ценит мед.

Кто слезы лил, тот искренней смеется.

Кто умирал, тот знает, что живет!

Омар Хайам

Золотая осень, осень золотая! Сколько тебе посвящено стихов и песен, сколько эпитетов, метафор и сравнений применимо к тебе! Как же мне напоминают эти реки золота и багрянца в парке на дорожках кровь в моих жилах - золотую и красную. Золото разбудил в моих венах дракон, и оно разъедает меня изнутри, сжигает все человеческое, вспенивает остатки красного и доводит их до кипения.

Мне плохо! Мне так плохо, что прямо сейчас хочется лечь в эти падающие листья и уснуть, чтобы проснуться прежней Машей Снегиревой. Мама и папа возили меня к психологу, а Анфиса таскала по клубам и студенческим вечеринкам. Даже Дэн, покоренным мной в первый учебный день, пытался отвлечь от грустных мыслей шоколадками и пирожками из столовки. Но не помогало, вообще ничего не помогало. А самое главное, что я сама себе никак не могла помочь. Вроде бы пыталась выбросить из головы всю эту дурь драконью, вроде бы не обращала внимания на нового преподавателя Юрия Владленовича и на его предмете вела себя тише воды да ниже травы. Я даже собаку себе купила - тойтерьера Пикки, Пикколо, но он меня почему-то боялся. Прижмется к маминой ноге, и не оттащишь, а как гулять со мной выходит, то так поводок тянет, что под конец руку ломить начинает. Однокурсники уже коситься на меня стали недобрым глазом, мол, не наркоманка ли. Приехала с юга странная, а теперь и вовсе страннее странного. И вид у меня подходящий - волосы потускнели, и я стягивала их в конский хвост, одевалась как придется, не говоря уже о синяках под глазами от постоянного недосыпания из-за кошмаров. О них стоит упомянуть подробнее, ведь именно из-за них меня повели к психологу (сначала) и посоветовали обратиться к психиатру (потом).

Первый сон приснился в ту ночь, когда я узнала правду. Начиналось все совершенно банально, сон как сон. Я плыла на лодке по реке, опускала ладони в воду и разбрызгивала в разные стороны. За моей спиной сидел мужчина неопределенного возраста. Вроде и не молодой, но и не старый. Черты я с утра помнила плохо, но ощущение, что он несет мир и покой, сохранилось. И вот я в очередной раз опускаю ладони в реку и поднимаю их с потеками крови, стекающими по запястьям. Мне становится жутко, я кричу, а мужчина в лодке страшно так округляет глаза и начинает бормотать что-то вроде молитвы. Кровь течет по рукам, и ее никак не стереть, она достигает сердца и мне становится больно, грудь готова разорваться от боли, я кричу еще сильнее и пытаюсь стереть руками кровь. А потом я перестаю чувствовать биение своего сердца, потому что оно превращается в кусок металла, в золото, и из моих запястий начинает течь золотая кровь, а, попадая в реку, заставляет ее менять цвет и вскипать.

Я просыпаюсь в поту и слезах, меня трясет и мутит так сильно, что я встаю и иду в туалет, где обнимаю унитаз и чуть ли не прижимаюсь к нему щекой. В таком отчаянном положении меня находит отец и сильно волнуется. А сны продолжаются каждую ночь.

Под конец недели я боюсь засыпать и рыдаю в подушку. Слышу, как за дверью о чем-то перешептываются мои родители, но не хочу с ними разговаривать. Какое странное ощущение - я ничего не хочу. В том числе и вспоминать о том разговоре в кабинете Юрия Владленовича. Он для меня просто преподаватель иняза, заместитель по внеучебной части. Какая-то блажь толкнула меня в тот день в его кабинет, и я никак не могла вспомнить, как я очутилась снаружи в объятиях Анфисы. Но тут же в памяти всплывали его горячие руки на моем теле, тот жадный и злой поцелуй. Дракон! Настоящий Дракон, который нашел-таки свою наездницу и разбудил в ней кровь, а потом наказал за все, что ему самому пришлось выстрадать. Несправедливо! Обидно!

Нет, Маша, только не жалей себя! Не сейчас!

А ночь пришла опять, и река потекла в обратном направлении, бурливая, пенистая, переливаясь золотом и багрянцем, а я разделась на берегу и начала погружаться в нее. Медленно, шаг за шагом, а мужчина, который вносил в мои сны покой и тишину, разворачивается и уходит, голова опущена, а плечи сотрясают рыдания. Но мне его не жалко, он сам выбрал этот путь, он сам отказался ступить со мной в реку. Пусть уходит, пусть все уйдут, а я войду в золотые волны реки и окунусь в них с головой. Из воды поднимается морда дракона, освещенная закатным солнцем. Оскал хищника приводит меня не в ужас, а в трепет, я тяну к нему руки, но он отворачивается. Взмах крыльями - и дракон исчезает, а я чувствую, как река перестает течь и превращается в металл, сковывая меня ледяными оковами. Я снова просыпаюсь от собственных криков боли. Отец сидит на краю кровати и смотрит на меня очень пристально.

- Так больше не может продолжаться, Маша. Ты летишь к брату, подальше от своих проблем. Что бы с тобой ни случилось, Америка очень далеко отсюда и, знаешь, племянники по тебе соскучились.