Убежище (ЛП) - Кук Тонья - Страница 2

Она поставила ногу в стремя тонкого седла Орлиного Глаза и вспорхнула на спину грифона. Пока она усаживалась, море ожидающих лиц продолжало в тишине внимательно следить за ней.

«Армия двинется на восток, к морю», — сообщила она.

Некоторые были откровенно потрясены. Хотя побережье было менее суровым, чем глубокая пустыня, оно находилось под бдительным присмотром флота минотавров. Избежать обнаружения было невозможно. Враги могли проплыть и высадить войска в любом месте впереди отступавших эльфов.

Однако, служившие под началом Львицы в долгой кампании против рыцарей нираки, не были шокированы. Они знали, что она не была отчаявшейся или безрассудной, знали, что у нее в голове должен был быть какой-то смелый план.

Она тихо добавила: «Мне нужны добровольцы». Хотя она не уточнила, зачем, все присутствующие внезапно поняли, о чем она говорит. Офицеры выпрямились по стойке «смирно», как один вызываясь добровольцами.

«Мне нужно прикрытие, чтобы задержать минотавров. Держать оборону». — Она указала на небольшую возвышенность среди зарослей можжевельника. — «Здесь, на этом бугре».

Гитантас Амбродель открыл, было, рот, но прежде, чем он заговорил, она махнула рукой. «Нет, не вы, Капитан. Вы мне нужны для другой задачи».

Он не распознал вежливую ложь. Усталое лицо Львицы ничего не выдало, но она хотела избавить слишком молодого, слишком пылкого капитана от этой задачи. Она потеряла в этой кампании слишком много таких, как он.

Сильванестиец по имени Баранталонус, ветеран, отсалютовал. «Генерал, окажите мне эту честь».

Она спросила его, почему. Его загорелое лицо обернулось к югу, карие глаза устремились вдаль, будто видя зеленую землю, что все еще лежала за горизонтом. «Я бы хотел умереть хотя бы близко к земле Сильванести», — просто сказал он.

«Очень хорошо. Подбери отряд из пяти сотен хороших лучников. Задержите здесь врагов хотя бы на день».

Невыполнимый приказ, но Баранталонус кивнул. «Пять сотен сильванестийцев».

Никто не возразил против скрытой издевки. Все знали, что сильванестийцы считали себя выше всех рас, включая других эльфов. В другой ситуации, Львица бы не стерпела такое провокационное заявление, но сейчас вряд ли были обычные обстоятельства, да и этот эльф вызвался добровольцем на смерть.

Пожав плечами, она сказала: «Хотела бы я, чтоб с вами был сам Кит-Канан».

«Генерал, он был квалинестийцем».

Эта шутка вызвала у остальных хриплый смех. «Ну, в вашей компании будет, по крайней мере, один, не рожденный под звездой». Она указала на себя.

Ее офицеры запротестовали. Как командующий армией, она не должна была подвергать себя такой опасности.

«Я поступлю так, как посчитаю наилучшим для армии», — резко произнесла она, отсекая протесты.

Гитантас был отправлен за Таранасом. Как заместитель командующего, он должен был руководить в ее отсутствие.

Еще четыре офицера сильванестийца попросили присоединиться к Баранталонусу, так что он отправил их по шеренге собрать пять сотен воинов. В кратчайший срок силы прикрытия были собраны на песчаном холме. Все остававшиеся в армии стрелы были переданы им. Лучники тщательно выбирали позиции, каждый окружал себя частоколом стрел, втыкая те острием в крупный песок. Один из лучников, незнакомый Львице, отдал свою пищу и бурдюк с водой товарищу, который продолжал марш. Очень быстро все эльфы из отряда прикрытия отдали свои драгоценные рационы, а затем преклонили колени и принялись ждать прибытия врагов.

Прибыл лорд Таранас. Когда-то командир королевской гвардии Квалиноста, он был необычно высоким эльфом. Это, наряду со слегка скругленными ушами, всегда давало повод для слухов о смешанном происхождении. Таранас прославился невозмутимостью в бою, и подобные нападки были единственным, что приводило его в ярость. Известного как искусного фехтовальщика, его не часто оскорбляли.

«Леди», — произнес он, отсалютовав Львице. Ее не волновали условности, да и сейчас вряд ли было подходящее время упрекать ее отважного друга. Она с характерной краткостью отдала приказы.

«Отведи армию к морю, Таран. Следуй на север к Кхури-Хану, и с моими наилучшими пожеланиями вручи армию Беседующему».

Таранас поднял бровь. «Флот минотавров — как мы избежим его?»

«Весна почти закончилась. Кхурские кочевники будут покидать глубокую пустыню до установления летней жары». Кериан состроила гримасу; безумие было представить это как весну, тем не менее, летом, и в самом деле, будет намного хуже. «На прибрежной дороге будут сотни, тысячи их. Смешайтесь с ними, присоединитесь к их караванам. Быколюди не будут досаждать вам, пока вы будете следовать в массе кочевников». Было известно, что король людей Кхура, Сахим-Хан, был в дружеских отношениях с минотаврами.

«Разве почетно красться домой», — тихо сказал Таранас, — «укрываясь за ордами оборванцев кочевников?»

«Война — не вопрос чести. Это вопрос выживания — и победы». Так как последняя ускользнула от них, главным становилось предыдущее.

Монотонное завывание рога эхом разнеслось над песками. Кериансерай поднесла ладонь к глазам. Густое поднимающееся облако пыли обозначало прибывающего врага.

«Ступай», — сказала она. — «Передай Беседующему…» Она замолчала, нечастый румянец окрасил ее загорелые щеки, когда ей не удалось подобрать правильные слова.

Таранас был глубоко тронут, но уважал ее личные чувства. «Я знаю, что сказать Беседующему, леди. Прощайте».

Как отлив, оставляющий на берегу обломки, эльфийская армия утекла, оставляя на каменистом холме маленький отряд сильванестийцев. Семьдесят пять сотен воинов, верхом и пешком, скрылись среди сосен и можжевельника. Несмотря на усталость и тяжесть на сердце, с их стороны слышался лишь шелест ветра. Добровольцы следили за их уходом.

Львица выгнулась в седле. Из длинной обшитой кожей трубы, привязанной к бедрам Орлиного Глаза, она извлекла три отрезка полированной стали, каждый примерно четырех футов длиной. Свинчивая их концы, она вскоре получила грозное копье, смертоносное оружие всадника грифона.

Лучники подняли головы. Они услышали одиночный голос, намного басовитее эльфийского, даже басовитее человеческого, ревущий вдали. Командир минотавров подбадривал свои войска. Все посмотрели на Баранталонуса. Он в ответ посмотрел на Львицу.

«Я пока не буду отвечать», — сказала она, натягивая кольчужные рукавицы. Хотя они и были сшиты из светлой ткани, отражающей солнце, надевать их было подобно тому, чтобы сунуть руки в горячую сковородку. «Нет смысла выдавать нашу позицию».

Облака пыли становились гуще, растекаясь полукругом с юга на север, полностью охватывая небольшую возвышенность. Бряцая и грохоча, огромная бронированная армада минотавров приближалась. Камушки подпрыгивали, когда пустыня сотрясалась под поступью двух тысяч быколюдей. Орлиный Глаз больше не перебирал когтистыми передними лапами по горячему песку. Грифон стоял, не двигаясь и не сводя с приближающегося врага взгляда золотистых глаз, ожидая малейшей команды своего всадника.

Кериансерай затянула под подбородком ремешки шлема. Это не был боевой шлем, стальной или железный, а простая кожаная шапочка, главным образом нужная для того, чтобы ее густые золотистые волосы не падали на лицо, когда она находилась в воздухе. Она сняла с колен стальное копье и сунула его подмышку. У нее в голове роились мысли: Какой долгий путь она проделала от лесов Квалинести. Там она впервые сразилась с неракцами, имея лишь простую кожаную пращу. Теперь она с рыцарским оружием в руке командует со спины грифона лордами Сильванести. Причудливая судьба привела ее сюда.

Судьба — и ее муж. Когда-то презираемый как «Король-Марионетка», орудие рыцарей Нераки, Гилтас оставил тихую уютную жизнь, чтобы вести остатки эльфийских наций через горы и пустыню, и найти убежище в Кхуре. Теперь никто не называл его марионеткой. Коалиции квалинестийцев, сильванестийцев и кагонестийцев, покинувших свои лесные земли, было шесть лет, и она все еще была хрупкой, как яйцо колибри. Вместе их удерживал Гилтас, Беседующий с Солнцем и Звездами.