Изменившаяся (ЛП) - Хантер Хейзел - Страница 8

Он кинулся к мониторам и присел перед ними.

Где она?

Он быстро посмотрел на каждый экран по очереди. Изабель не было ни на одном из них.

— Проклятье, — пробормотал Мак, просматривая их заново, просто чтобы убедиться.

Он взглянул на охранника позади себя. Все ещё в отключке. В этой маленькой комнате его негде спрятать. Маку придется оставить его здесь. Но когда он повернулся к мониторам, кое-кто привлек его взгляд.

— Морис, — пробормотал он.

Морис, который использовал электрический прут. Морис, которого Изабель в видении видела спорящим с Джоффри. Морис, к которому Дэниэл принёс своего похищенного сына.

Если кто и может привести к Изабель, это он.

Или Джоффри.

Но быстрый осмотр мониторов не выявил никакого Джоффри.

Морис, напротив, шел по коридору. Мак наблюдал за ним.

Где это?

Морис воспользовался ключом, чтобы войти в дверь, которая выглядела точно так же, как и любая другая дверь в здании. Мак посмотрел на другие мониторы, ожидая его появления, но он не появился. Мак встал. Еще раз посмотрел на все остальные мониторы. Члены коммуны выходили и входили, появлялись то в одном месте, то в другом, приближались к камерам и миновали их. Но ни один из них не исчезал. За исключением Мориса.

Его комната была вне наблюдения.

— Вот где она может быть, — пробормотал Мак.

Но где эта дверь?

— Камера номер семнадцать, — сказал он, читая ярлык ниже. — Где ты?

На столе перед ним, под оргстеклом лежала карта. Он ткнул пальцем в число семнадцать.

Здесь.

— А я…

Он просмотрел схему.

Я на верхнем этаже, как и камера семнадцать. Вот лестницы по обоим краям здания. На первом этаже — кухня. Я над ней.

Значит, он… тут. Его палец быстро проследил путь между двумя локациями. Мак кинулся к двери. Время найти Мориса.

***

— Нет, — сказал Джоффри, чувствуя, как ускоряется его пульс. — Не здесь, — Изабель помедлила в гостиной возле кожаного дивана. Джоффри поднял взгляд на датчик пожарной сигнализации. Одной рукой держа ее под локоть, второй обвивая талию, Джоффри торопливо отвел ее в другую сторону комнаты, открыл раздвижную дверь и вышел с ней на террасу. — Вот, — сказал он. — Здесь хорошо.

Он неохотно отпустил Изабель, когда та подошла к перилам.

— Он думает, я не знаю, — сказал Джоффри, закрывая стеклянную дверь. — Но я знаю, — он повернулся к Изабель, которая все еще пыталась перевести дыхание. — Мои комнаты, может, и под наблюдением, но полагаю, что гений упустил из виду террасу.

Джоффри широко улыбнулся, но Изабель уставилась на него с озадаченным выражением лица.

— У Мориса все под наблюдением, — сказал Джоффри, делая небольшую паузу, чтобы осознать, что он только что сделал. Он не подчинился своему брату. А учитывая странное настроение, в котором Морис пребывал в последнее время, кто знает, какой будет его реакция.

Черт с ним, подумал Джоффри, наблюдая, как Изабель делает глубокий вздох. Она буквально тряслась, когда он забрал ее из комнаты наказаний. Слава богу, что он выпивал с Морисом, когда тот охранник сообщил по рации.

— Я был с ним, — сказал Джоффри, делая шаг к ней. Она была прекрасна, как ему и помнилось. Может, даже прекраснее. Она была одета в легкую блузу с V-образным вырезом, аквамаринового цвета и без рукавов. Гофрированная юбка с темным узором облегала в талии, но быстро расходилась в стороны, подчеркивая ее бедра и доходя лишь до середины бедра. Легкие серые перчатки создавали ауру элегантности, к чему он уже начинал привыкать. Ее кожа раскраснелась, губы приобрели темно-красный оттенок. Джоффри уже решал, как будет ее раздевать.

— Когда охранник доложил о тебе, я был там, — он снова подошел ближе. — Просто радуйся, что я добрался до тебя раньше его, — Джоффри помедлил. Что-то в реакции Мориса действительно заставило его волноваться за ее безопасность. — Но в любом случае, — продолжил он, вставая перед ней и заглядывая в эти великолепные глаза. — Теперь ты здесь. Это самое главное.

Он знал, что она вернется. Не бывало такого, чтобы женщины попробовали вкуса старого-доброго очарования Джоффри и не захотели большего. Он начал приобнимать ее, но к его удивлению, Изабель попятилась к перилам, положила руку на его грудь и остановила его. Нахмурившись, он опустил взгляд на ее руку в перчатке.

— Джоффри, — произнесла Изабель. — Прости… я лишь… — она обмахивала лицо другой рукой. — Можно мне… попить что-нибудь? — он склонил голову. — Мне слишком жарко. Этот охранник…

Джоффри невольно улыбнулся, чувствуя, как улыбка расползается от уха до уха.

— Что-то попить? — сказал он. — У меня как раз кое-что есть.

— Ну же, — пробормотал Мак себе под нос.

Морис уже должен был услышать.

Рычажки замка отказывались выстраиваться, так что Мак снова пошевелил отмычкой. Он обернулся через плечо, но не поднял взгляд на камеру видеонаблюдения. Хоть он и пришел подготовленным к проникновению, он не думал, что действительно придется этим заниматься. Он слегка придержал вращающуюся отмычку и наклонил другие крючки вокруг шпильки. Наконец-то щелкнуло. Он быстро провернул инструменты по часовой стрелке, и замок отворился. Мак схватился за ручку уже открытой двери и пробрался внутрь, инстинктивно пригибаясь ниже. Но как только он вошел, осматриваясь по сторонам и закрывая за собой дверь, Мак осознал, почему Морис ничего не услышал. Морис уже ушел, и здесь не было ни следа Изабель.

— Проклятье, — пробормотал он.

Но как только осознание этого отложилось в мозгу, Мак также увидел, что эта комната не походила на все остальные. Это была лаборатория. Испытывая смутные ассоциации со школьным кабинетом химии, Мак уставился на окружавшее его пространство.

Это секретная комната?

Что-то не складывалось.

Какое это имеет отношение к органической коммуне?

Стрелки внутренних часов Мака крутились с бешеной скоростью. Изабель все еще где-то пропала. Но когда он вошел в лабораторию, беспокойство заполонило его нутро. Этой лабораторией пользовались. Высокотехнологичное оборудование поблескивало, пульсировали цифровые показатели, и огромные блоки, напоминавшие то ли печи, то ли холодильники, гудели вдоль одной из стен.

На ближайшем столе лежала открытая лабораторная книга.

Приблизившись к ней, Мак осознал, что она лежала перед рядом крысиных клеток. Он остановился. Все животные были мертвы — возможно, около дюжины в общей сущности. Их маленькие тельца лежали в разных местах, на боку или просто распластавшись на животике. Одна действительно лежала лапками кверху. Клетки были вручную помечены надписями черной ручкой на белой полоске, каждая содержала процент: 2 %, 10 %, 50 %, 100 %. Не касаясь журнала, Мак заглянул в него.

Первая колонка: время, разбитое на двадцать четыре часа. Вторая колонка: те же проценты, что и на клетках. Третья колонка: записи о крысах. Последние данные записаны всего несколько минут назад.

Вот чем Морис занимался здесь?

На следующем лабораторном столе, на вершине небольшого пьедестала внимание Мака привлекла огромная колба с кружащейся коричневой жидкостью. Маленькая белая капсула, едва различимая за темным осадком, крутилась на дне сосуда. За ней, на полках, стояли банки, содержавшие что-то, похожее на рубленое мясо, некоторое сгнило до черноты. Рядом с ними стояли бутылки с этикетками HCl[2] и NaOH[3]. Стеклянные трубки соединялись с одной из банок, и похоже, они вели — Мак прочел этикетку на оборудовании — к измерителю pH, его цифровой дисплей мигал зеленым.

Мак прошел мимо и направился к огромному боксу со стеклянной поверхностью в дальнем конце комнаты. У его основания выстроились чашки Петри, также подписанные от руки. Еще больше колб с коричневой жидкостью стояло в стороне.