Феникс Побеждающий (ЛП) - Райт Джон К. - Страница 19

Инварианты, выбритые, в белых мантиях поверх брони, вооружились резаками и усиленными лазерами связи и встали против океана чёрной гнили. Наноматериал накрывал их волнами и облаками кишащей полуорганики, бойцы сражались с ним спокойно, с точностью механизма, и когда эта точность высчитывала неизбежность краха, те без страха направляли оружие на своего брата и губили друг друга.

Чёрная скверна текла по улицам, затапливала тайники, она уже доставала до окон.

Волны перехлестывали через объятых влюблённых, они тонули вместе, а их лица, их плоть таяли и смешивались вместе. Матери пытались защитить младенцев от чёрных вод, и дети извивались, захлёбывались в расплавленном мясе матерей. Все утонувшие разлагались, их органы освобождались от тела, связки кабелей преследовали, судорожно заползали в шеи отделённых голов и тянулись к мозгу.

Наедаясь жертвами, чёрная масса умнела и оживлялась. Она заманивала к себе ещё целых людей, используя самые сокровенные знания их любимых, она переполняла тайные хранилища и выносила все воспоминания, а незащищённая мысль одной жертвы предавала, против воли, всю его Композицию.

Тьма затопила город по шпили, и в этом море плавали оголённые мозги, с них слущили всю лишнюю плоть, а глазные яблоки всё ещё подсоединялись ниткой нервов к переднему мозгу. Нейроны расплетались, слой за слоем кора теперь соединяла все сознания, увязывая неводами нервов все нейроны в однородный комок.

Выросли жидкие конечности, они воздвигли парный ряд чернейших пирамид на тёмной, обращённой к сингулярности стороне колонии, каждую пирамиду увенчала ноуменальная антенна. Над вершинами вращались с околосветовой скоростью диски псевдоматериальных кристаллов нейтрония, и гравитация вокруг них искажала пространство. Во сне пирамиды гудели от мощи, среди гула стенали миллионы, их вопль отчаяния, как и мыслеобразы, их души отсылали через диски антенн прямо в чёрную дыру, за горизонт событий.

Оттуда не вернуться.

Во сне тот, кто казался собой, в ужасе отшатнулся, открыл глубокие каналы разума. Он вспомнил пароли, открывающие в Ментальности общее пространство, чтобы оно вместило его письмо, предупреждение всем планетам, колониям, людям, всем, кому возможно.

Тщетно. Через кровь он заразил перчатку, руку, нервную систему, мысли сплелись в непознаваемый узор. В больном восторге он ликовал, как же его замечательно обманули, о как же скоро и его поглотят! Оскал ухмылки таял, растворялся вслед за плотью, обращался в угольный гной, он думал, как же хорошо в его послании поселятся вирусы и разрушат всех, кого он хотел предостеречь всего миг назад.

И, под конец, видны вокруг города, город за городом, такие же как тот, и все затоплены, все их жители тоже обезглавлены, поруганы нейронаноматериалом, их души, поток крика, тоже вылиты в бездонный сингулярный колодец. В тот же колодец смолой [10] потянулись четыре газовых гиганта с причудливыми атмосферами из пылающего водорода и метана, они слетели с орбит, раздробились о горизонт событий в жар и обломки, и были поглощены.

В той системе была и звезда, источник тепла и света. Её сожрало чёрное солнце, и перед смертью звезда растянулась в пылающие, исполинские рукава туманности.

Все огни, все энергии невиданных городов угасли. Вся связь, все радиоволны когда-то великой Ойкумены утихли.

Так сон окончился.

Открыв глаза, Фаэтон увидел только мрак морских вод. Он был один. От Старицы Моря не осталось и следа.

Вокруг, среди водорослей и кораллов, кто-то разложил все части золотого доспеха. Оживившись от счастья, Фаэтон встал, спугнув небольшой косяк рыбёшек, и подумал приказ наноподкладке на своём теле. Она дотянулась чёрными побегами до каждой детали лат, притянула к себе и собрала на нужных местах.

Утомление и трепещущая боль в голове всё ещё мучили. Старица Моря позволила выспаться, и теперь, после высвобождения кошмара, он мог спать нормально, но нужно исправлять уже нанесённый сознанию ущерб, для чего не хватало цепи самоанализа.

Размеров ущерба он не знал.

А где он?

Фаэтон осмотрелся.

Внизу протяжённого подводного откоса, в конце продавленной просеки, на боку лежал дом Фаэтона, катившийся прямо от залива, где его раньше затопил Йронджо. Свет в такой сумрачной глубине едва угадывался.

Вскарабкавшись по завиткам опрокинутой лачуги наверх, Фаэтон уселся в удобную вмятину. Раньше на её месте крепилась спутниковая тарелка, но её оторвало.

Усталость оставалась, как и заторможенность. Сон не взбодрил — нервную систему необходимо исцелить от последствий подавления сна. Радость от возвращения брони была как костёр из сухой листвы — яркой, но скоротечной. Смысл её потерялся. Обещались же нужные для выживания орудия? Что тут есть, кроме обломков его дома?

Нет. Она сказала так: он выживет, только если будет умён. Только тогда.

Для начала он обдумал кошмар.

Теперь (да и раньше было) совершенно очевидно, кто его враг.

За пределами Солнечной системы была всего одна колония, и, разумеется, подозрение падало на неё. Вот только она сгинула тысячи лет назад, до рождения Фаэтона.

Образы сна пришли из жизни. Во время своих урывистых занятий историей Фаэтон ознакомился с последним сообщением Молчаливой Ойкумены. Почти все люди видели, как единственная дочерь Земной цивилизации уничтожила себя в приступе безумия среди дальних звёзд.

Сообщение, едва различимое, пришло на орбитальную обсерваторию за Нептуном. Кто его записал, кто стоял посреди кровавой равнины, о чём хотели предупредить, не было ли сообщение мистификацией или поэтической гиперболой — этого не знал никто.

К Молчаливой Ойкумене отправили зонд с Софотеком. Топлива на торможение не хватало, остановиться в нужной системе зонд не мог, но он совершил пролёт около неё, и сенсоры крайне дальнего действия подтвердили картинку из послания — опустевшие космические поселения, разрушенные планетоиды, угасшие и пустые корабли, слой крови и чёрного нанопепла в каждом жилом отсеке. Нет энергии, нет движений, нет радиошума. Молчаливая Ойкумена.

Цивилизация Пятой Эры снарядила недешёвую межзвёздную экспедицию к чёрной дыре Лебедя X-l не только из любопытства, но и в надежде заполучить источник бесконечной энергии. Первые радиолазерные передачи из Второй Ойкумены (как её тогда называли) дошли уже во время Шестой Эры, и весьма обнадёживали. Хоть иноземный уклад и казался странным, достижения Второй Ойкумены были велики.

Их научно-промышленные коллективы открыли способ отправлять спаренные частицы по касательной к горизонту событий так, чтобы сингулярность поглощала только одну из частиц, и она передавала оставшейся больше энергии, чем до этого было в парной системе. С точки зрения космоса снаружи чёрной дыры энтропия обращалась вспять.

Избыток энергии можно использовать для отправки очередной пары, и оставалась энергия для прочих нужд. Эффект самоподдерживался, с каждым циклом вырабатывалось всё больше и больше, и теоретическим потолком была только гравитационная энергия покоя и масса чёрной дыры, которую при желании можно нарастить, сбросив в дыру астероид или небольшую планетку.

Сообщения живописали золотой век Второй Ойкумены, где каждый житель имел больше энергии, чем мог потратить, подсчитать или хотя бы оценить. В один миг нехватка ресурсов прошла, и обычные экономические законы перестали действовать. Пропала необходимость в дележе имущества, несогласия кончились, и суды потеряли смысл. Любой предмет, любые данные, любое строение можно скопировать, имея достаточно энергии, а энергии было более чем достаточно — её было неограниченно много.

Забавно, что именно мирная анархия Второй Ойкумены вдохновила Ойкумену Золотую повторить её успех на стыке Пятой и Шестой эр. Под присмотром недавно созданных Софотеков люди попытались воспитать в себе самообладание и самодисциплину такой беспримерной степени, чтобы правление силой оказалось практически ненужным. Его сменила власть убеждения.