Два дня перед каникулами (СИ) - Беляев Николай Владимирович - Страница 11

  С десяток икон в рамах-окладах с тончайшей гравировкой. Многие потемневшие - значит, древние. Вот она, та самая историческая и культурная ценность, что хотели вывезти фашисты... и за которую досталось в результате самому отцу Михаилу.

  Мишка огляделся. С противоположной стороны, прямо над дверью, через которую они с Машей только что вошли, красовалась огромная, метра три высотой, фреска, изображающая человека с ангельскими крыльями, мечом и щитом в руках. Надо полагать, тот самый Архангел Михаил, во имя которого освящена церковь. В той церкви, что на нашей стороне, от неё не осталось даже воспоминаний - впрочем, как и от других фресок.

  - Ну, здравствуй, тёзка, - еле слышно пробормотал Мишка.

  - Миш, посмотри, - тронула его за плечо Маша.

  У южной стены, под самыми окнами, в тенёчке, что-то лежало, прикрытое куском старого, выгоревшего брезента. Внешне это походило, словно что-то прислонили к стене, накрыв от пыли и света. Что-то плоское. Похожее на...

  Мишка присел, приподнял край брезента. Рядом наклонилась Маша.

  Иконы. Точно такие же, как на иконостасе. Более - того - не такие же, а ТЕ ЖЕ. Они словно раздвоились: вон, царапина сбоку - и там, на иконостасе, видна она же...

  Мишка посмотрел на Машу расширившимися глазами:

  - Это... что?

  Девушка выпрямилась.

  - Это значит, Миш, что отец Михаил спрятал именно здесь иконы и другие ценности из той церкви... что на нашей стороне. Чтобы они не достались фашистам.

  - То есть, он...

  - Да. Он тоже мог пользоваться проходом... Теперь это точно ясно.

  Мишка почесал затылок. Что-то не сходилось.

  - Маш, но... как? Они здесь лежат, получается, уже семьдесят лет! Но тут даже пыли особо нету, ты по сторонам посмотри! Кто тут прибирается, если нет людей?

  Девушка задумчиво пошла по залу, задрав голову и рассматривая узор на потолке. Остановилась:

  - Миш, наверное, ты скажешь, что я сумасшедшая... но мне кажется, что время тут не движется вообще. Это не прошлое. Это какой-то... мир вне времени.

  - Маш, я тут вместе с тобой - значит, с ума сошли мы оба, - буркнул парень. - Ты лучше знаешь всякие теории, чем я...

  - Кроме тех теорий, что в математике и физике, - грустно заметила девушка. - Как бы трояк не получить на ЕГЭ...

  - Знаешь, по-моему, тут вот и математика, и физика большой роли не играют, - улыбнулся Мишка. - Ну, хочешь, я помогу тебе с математикой? У нас ещё почти месяц есть.

  - Скажут, что жених и невеста, - неожиданно улыбнулась девушка. - Помнишь, как в третьем классе? Хотя ты в мою сторону тогда вообще не смотрел. А я жутко стеснялась и раздражалась.

  Мишка вспомнил.

  Он, кстати, тоже тогда очень раздражался, но поделать ничего не мог. Потом, со временем, научился не обращать внимания. И как-то совершенно не думал, что детские дразнилки задевают и Машу...

  - А пусть говорят, - смело сказал он. - Мы ж не маленькие дети, чтобы обижаться. И, - Мишка хитро улыбнулся, - зато никто не узнает правду!

  Он ещё раз приподнял брезент, взглянул на иконы.

  - Мир вне времени, да? Вот кто бы мне это сказал пару недель назад... Маш, подержи край.

  Отойдя назад, парень сделал несколько снимков.

  - Ну что, попробуем найти проход? Единственное место, куда мы не смогли попасть там, у себя - это крыша и звонница...

  Одна из дверей у входа вела в небольшую пустую комнату, похожую на кладовку. За второй начиналась прочная деревянная лестница, ведущая вверх - в "нашей" церкви её не было и в помине. После двух маршей она выходила на небольшую деревянную площадку меж основным зданием и внешней стеной со звонницей. Мишка, чувствуя нарастающий зуд, уже ничуть не сомневался, что проход окажется именно здесь...

  Тут он и был. Чёрная дыра парила посреди площадки, как полутораметровый вертикальный диск с колышащимися краями - прозрачный с одной стороны и непрозрачный с другой. Ничего удивительного, что в разрушенной церкви его обнаружить не удалось - вид снизу закрывал каменный карниз, на который и опиралась площадка звонницы. Но это было и неутешительным -можно с уверенностью сказать, что при любой попытке использовать "портал" прошедший сквозь него кувырком полетел бы со звонницы, поскольку на "нашей" стороне помоста не было...

  Спустившись вниз и выйдя к велосипедам, ребята присели на основание ограды, сложенное из выгоревшего добела плитняка. Вытащили воду и бутерброды. Тайна отца Михаила была раскрыта, и, несмотря на безлюдье, стало легче и спокойнее. Правда, появилась и своего рода опустошённость.

  Вот они, пропавшие ценности. Лежат себе тихо и спокойно в этом странном мире, в котором, по предположению Маши, не движется время - и могут в таком случае лежать здесь столетиями. При определённом желании даже можно их отсюда вытащить - например, перетаскав в дом с "проходом" или попытавшись приладить лестницу и временный помост в полуразрушенной церкви...

  Можно. Но - зачем?

  Церкви уже нет, и восстанавливать её никто не будет - потому что нет прихода, когда-то большое село превратилось в умирающую деревеньку, в которой живут лишь старики и дачники. Старинные иконы можно вернуть... но куда? В другие церкви? В музеи, где их положат в запасники - если вообще не объявят подделкой? Если они немногим меньше сотни лет пролежали здесь - скорее всего, они и сами стали настолько же "моложе", даже всякие-разные спектральные анализы могут ошибиться в определении их возраста.

  А гораздо хуже - придётся объяснить, откуда они взялись. То есть - раскрыть тайну проходов, а заодно и того, что Мишка может ими воспользоваться.

  Нет. Что угодно, но не это. Потому что тогда спокойной жизни придёт конец - и для Мишки, и, скорее всего, для Маши. Возможно, и для Даньки с Дариной.

  Стоит оно возвращения реликвий?

  Однозначно не стоит. По крайней мере - сейчас.

  А значит, пусть остаётся всё как есть...

  - Миш... Ведь мы не можем никому рассказать, что видели здесь, правда? - глядя себе под ноги, тихо сказала Маша.

  - Не сможем, - подтвердил Мишка, отпивая воду из бутылки. - Иначе нас возьмут в оборот.

  - Значит - будь что будет?

  - Ну да... - Мишка задумчиво повертел последний кусок бутерброда, сунул его в рот. - Пусть всё остаётся на своих местах, - добавил он, прожевав. - А для нас это пусть останется небольшим приключением, которое мы, наверное, скоро забудем...

  - Такое забудешь, - улыбнулась Маша.

  - А давай-ка вот что... - вскочил Мишка. Вытащил фотоаппарат, приладил его на основание забора. - Вставай на фоне церкви!

  Изогнувшись буквой "зю", он навёл резкость через неудобный видоискатель, взвёл автоспуск и метнулся к Маше. Фотоаппарат щёлкнул.

  - Вот так, - резюмировал Мишка. - Если что-то получится, то у нас будет хоть какая-то память.

  Маша вдруг напряглась, поправила очки...

  - Миш, что это вон там, видишь?

  Мишка посмотрел по её руке, и ему на мгновение показалось, что у еле видного отсюда столба, указывающего границу деревни, мелькнула фигура ростом с человеческую... мелькнула и исчезла.

  - Наверное, показалось, - извиняющимся тоном сказала Маша. - Миш, поехали домой...

  Ещё раз окинув взглядом село, ребята выехали на дорогу. После развезённой тракторами улицы дорога показалась даже хорошей - по крайней мере, по ней можно было ехать.

  Мелькали деревья вдоль дороги. Мишка думал.

  Ему всегда нравилось быть в центре внимания. Заводилой в играх, первым в соревнованиях. А вот сейчас...

  Вроде есть возможность стать первым в таком, что другим и не снилось - визит в другой мир. Но... никому же об этом не расскажешь. Даже родителям. Особенно родителям - их удар хватит... И друзьям не расскажешь. Потому что иначе его сначала порвут на куски друзья, чтобы просто посмотреть чёрную дыру. А потом доберутся и те, кому нужен ключ к проходу для корыстных целей... Сколько таких проходов? Не может быть, чтобы их было всего два, и оба в этой глуши. Наверняка есть и ещё, в том числе и в городе. Маша права - это идеальное место, чтобы что-то спрятать, и опыт отца Михаила это лишь подтверждает. Значит - молчать. Молчааать... лучше всего вообще забыть обо всём этом. Бегом домой, и плёнку лучше выбросить...