Большая игра (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 14

— Что за народ такой кровожадный, — на показ вздохнул Лыков и присел возле костра метрах в двух от противника.

— Не кровожадный, а практичный, — ответил копьеносец и сел там, где стоял.

Действуя небольшой палкой, Радивой осторожно выкатив из костра несколько крупных картофелин, посмотрел на своего оппонента и заметил, как тот сглотнул голодную слюну.

— Будешь? — Воин протянул копьеносцу одну из картофелин.

— Давай, — согласился тот.

Лыков перекинул ему пару пропеченных кругляшей, и подумал о том, что первый контакт с борейцами состоялся вполне нормально. Его не взяли в плен, на него не устроили охоту и не принесли в жертву какому–нибудь племенному божку. Он сидит у костра, кушает и вскоре получит первую более или менее точную информацию о мире, в котором ему теперь предстояло жить.

— Велик и славен вольный торговый град Валанс, раскинувшийся на берегах Доброго Океана, через который можно добраться от нашего материка Ахой к заокеанскому материку Илай и архипелагу Балеар. Высоки его новые каменные стены и красивы пейзажи вокруг города. С одной стороны океан, который не зря назвали Добрым. С другой высокие и богатые полезными ископаемыми горы Нуэво—Пиренеа. С третьей степь и караванные дороги в сильную Сеговию, гордый Андовер, могучий Шверин и веселый Мийо. Всем хорош этот град, имеющий мощный флот, сильную армию, гордую аристократию, знатных мастеров корабелов, великих кузнецов и трудолюбивых рыбаков, да крестьян. Но, больше всего он знаменит своими купцами, которые есть соль всего Валанса, ибо он не зря называется Торговой Республикой.

На слова купца Андрея Куникова, рассказывающего ему о месте, куда они шли, Квентин Мейсон только согласно кивнул головой, мол, действительно, все понял. Не приспособленный к походной жизни участник с ником Торгаш, как и Воин, был выброшен в жаркой степи, но в отличии от Радивоя его сбросили не в глухомани, а на караванный путь из Сеговии к побережью океана, где стояли вольные и не подчиняющиеся никому, кроме своего выборного правительства города.

Скорее всего, сам, он никогда не выбрался бы к людям. После высадки Квентин побегал по окрестностям, устал и сел на высокий холм. С него он увидел цепочку людей, идущих вдалеке и три десятка повозок. Это был караван Андрея Куникова, знатного предпринимателя из Валанса.

Не думая об опасности, и бешено размахивая руками, Мейсон побежал навстречу людям, и первыми, как положено, его встретили охранники. Воины в кожаных доспехах сбили Квентина в сухую пожухлую траву, затем подхватили его под руки и вытащили на широкую утоптанную тысячами ног дорогу.

— Кто таков будешь? — рядом с ним остановилась повозка с полотняным тентом, которую вместо лошадей тащили четыре крепких мускулистых мужика.

Подняв голову вверх, Мейсон увидел сидящего в повозке полноватого русоволосого мужчину с умным и проницательным лицом. Чем–то, он напомнил ему своего первого начальника Жакоба Леграна, гонявшего своего молодого подчиненного в хвост и гриву, и всегда чуявшего его ложь. Видимо, в этот момент, в голове Торгаша сработала ассоциативная цепочка размышлений, и он решил, что с этим человеком придется быть честным.

— Я сверху, из космоса, — ответил на поставленный вопрос Мейсон.

Полноватый мужчина в повозке, посмотрел наверх, машинально оправил простую белую рубаху из некрашеного холста, ухмыльнулся и спросил:

— И как там, в космосе?

— Нормально, — Мейсон растерянно пожал плечами.

— Раз там нормально, что ты делаешь здесь?

— Наказан за преступление и отправлен к вам на исправление.

— Ха–ха–ха! — видимо, найдя в словах Мейсона что–то смешное, громко засмеялся русоволосый и, утирая выступившие слезы, отдал команду кому–то из охранников: — Илис, берем этого парня с собой. Будет меня вечерами в дороге развлекать. Давно такого забавного сумасшедшего не встречал.

Так прошла инфильтрация Квентина Мейсона на планету Борея. День шел за днем, ничего не скрывая, он рассказывал Андрею Куникову о космосе и своей жизни, тот поначалу смеялся, затем задумался, а дальше стал верить этому странному человеку, который был найден в степи. Тем более, о том, что люди Бореи потомки землян, он, как человек образованный и много путешествующий по всему материку Ахой, знал.

До Валанса караван Куникова с товарами из Сеговии шел шесть дней, и за это время два человека, хоть и не сдружились, но поняли, что могут быть полезны один другому. Мейсон получал сведения о планете и товарно–денежных отношениях в этом мире, а купец новые идеи, которые Квентин, сам того не подозревая, ему подкидывал.

В итоге, уже войдя в пригородные районы Валанса, они заключили между собой соглашение. Куников принимал Мейсона на работу своим приказчиком и учеником, а тот должен был два часа в день рассказывать приставленному к нему писцу все, что он только знает. Кажется, что полезного может знать корпоративный работник среднего звена? Как оказалось, не так уж и мало. Счет, письмо, экономика, политика, психология людей, простейшие методы нейро–лингвистического программирования, устройство некоторых несложных приборов и так далее.

Мейсон вспомнил все, что произошло с ним за прошедшие шесть дней и, улыбаясь, продолжал идти по пыльной дороге.

— Квентин, слышишь, что говорю? — окликнул его словоохотливый Куников, как обычно, сидящий в повозке, — Мы, купцы, соль Валанса.

— Понял вас, Андрей Робертович, — согласился с ним Мейсон и, оглянувшись на далекие серые стены города, видные издалека, спросил: — Кстати, вот давно хочу спросить. А почему у вас лошадей нет, а как тягловая сила люди используются?

— А что такое лошади?

— Это прирученные четвероногие животные из травоядных, которые могут выполнять разную работу, таскать повозки и возить на своей спине людей.

— Вон, ты про что… — протянул купец и ответил: — В древних мудрых книгах сказано, что на том небесном корабле, который доставил наших предков в этот мир, были только люди, небольшой запас продовольствия, в том числе клубни картофеля, подсолнечника, лука, ячмень, пшеница и початки свежей кукурузы, а более ничего.

— Но, ведь можно попробовать приручить местных животных.

— Кого? — рассмеялся купец, вновь найдя в словах Квентина что–то смешное. — Степных антилоп или бизонов? Или может быть хищных хабарсов, зверопитонов и медведей? Наверное, пока были живы первопоселенцы, попытки сделать это, предпринимались, а мы, их потомки, уже привыкли к тому, что есть.

— Я все понял, Андрей Робертович.

— Это хорошо, что ты понятливый, Квентин. Мне давно верный помощник в делах был нужен, не просто еще один работник, а интересный человек. И как на заказ, ты, в оранжевых обносках на дорогу выбежал. Ну, чем не подарок судьбы? Так что, имеешь желание хорошо жить, держись меня. Поработаешь в лавке, потом с караваном заграницу сходишь, а там видно будет, что из тебя получится. Не упусти свой шанс, молодой человек, ведь тебе и таким как ты, насколько я понял, амнистия не светит, и придется с нами до конца твоих дней жить.

«Не упущу, — подумал Мейсон. — Я обязан выбраться из этого мира, вернуться домой, и разобраться в том, кто же меня так подставил».

Тем временем караван Куникова вошел на расположенный в десяти километрах от города постоялый двор, словно забором, огражденное от мира вечнозелеными деревьями, большое двухэтажное строение. Тридцать две грузовые повозки, по шесть тягловых рабов в каждой, одна ездовая коляска для хозяина, и двадцать охранников втянулись за ограду, и Мейсон спросил:

— Андрей Робертович, а почему мы сразу в город не входим?

— Смысла нет, Квентин, — спрыгивая с повозки, отозвался тот. — Дело к вечеру. Нам надо привести себя в порядок, а главное, переговорить с хозяином этого постоялого двора, который расскажет об имеющихся в Валансе товарах, ценах на них и городских слухах.

— Хозяин ваш друг?