Неприкосновенное сердце - Савицкая Анастасия - Страница 72

«Наконец-то я дома! Я закрываю за собой дверь. И запираю за ней весь мир». Джеффри Дивер.

Когда мы приехали ко мне домой, Эмили пошла в спальню и не выходила оттуда до самого утра. Я тоже хотела зарыться в подушку и выпустить немного эмоций, но у меня был ребенок, и у нее не было отца, так что кормление и обязанности никуда не убегут. Я завезла Оливию к репетитору, и пока она занималась, купила продукты, оплатила счета и посидела на стоянке, давая возможности себе и Эмили просто побыть наедине. Хотела бы я, чтобы это был страшный сон, но это была суровая реальность. Приехав домой с Оливией через два часа, я заказала еду из итальянского ресторана и включила дочери уроки французского. Да, она решила изучать еще один язык.

— У тебя есть виски? — спросила Эмили.

— У меня всегда есть виски, — ответила я, доставая бутылку. — Эмили, прости меня. Я...

— Не говори ни слова, Донна, — перебила меня подруга. — Ты ни в чем не виновата. В том, что произошло между нами, виноват только Брайан. Адам мог не доверять тебе, но мне Брайан был обязан это делать. Он давал мне клятву.

Подруга выпила два бокала спиртного и снова закрылась в комнате. Ее глаза были красными от слез, и тело выглядело так, словно на ее плечах застыла вся тяжесть мира. Так и пролетел весь день, насыщенный лишь болью и алкоголем. Перед сном я, как и всегда, разогрела Оливии стакан молока и, пожелав спокойной ночи, отправилась в ванную. Я включила душ и, сев на холодный кафель, выплеснула все, что чувствовала. Этому было суждено случиться, и невыносимая боль пронзила мое тело, пока я содрогалась от рыданий. Я хотела быть рядом с Адамом. Боялась уснуть, потому что увижу во сне его глаза. Его аромат всегда окутывал меня, и этого было более, чем достаточно для счастья.

В дверь позвонили, и я завернулась в полотенце, чтобы тот, кто пришел, не разбудил моих девочек. У меня не было времени на страдания. Нужно было жить дальше и исправлять эту жизнь. Я открыла дверь и увидела всех своих подруг: Эбби, которая зачастую ночевала на работе, и Стейси с беременностью, которую она переживала практически одна. Долорес, которая потеряла несколько лет назад абсолютно все, и Еву, которая, вероятно, час назад прилетела из Парижа, чтобы просто быть рядом.

— Я рада вас видеть, — лишь сказала я, когда они подхватили меня, сжимая в объятьях. — Очень рада.

Эбби постелила мне в другой спальне и села рядом, приглаживая мокрые волосы. Мы минут десять молчали, не говорят друг другу ни слова, а потом она легла рядом со мной, и я прижалась сильнее к ее успокаивающей теплоте.

— Знаешь, милая, каждое утро, когда я смотрю на себя в зеркало, мне хочется замуж за пластического хирурга, но я понимаю, что у меня есть ванная, которая мне помогает, и люди, которые любят меня такой, какая я есть, без вмешательства. Ты должна быть красивой. И не ради Оливии, мужчин или других людей, чтобы они любили тебя. Нет, это все чушь. Внешний вид — это то, что у нас внутри. Красота — это не переделывание себя, а лишь любовь к себе. А еще наслаждение собой и жизнью, которую ты проживаешь.

— Я открыла салон, чтобы быть красивой, — ответила я, кладя голову ей на колени. — Оказывается, все это было бесполезно.

— Так и есть. Нет, никто не говорит, что здоровая кожа, волосы и ногти — это плохо. Так должно быть. Бесконечные укладки, маски, пилинги и массажи — это природа женщины, но не ее жизни. Следи не только за собой, но и за тем, что чувствуешь. И делай это не из-за необходимости, а из-за любви к себе и своему телу.

— Как ты делаешь это, Эбс? — подняла я голову. — Как ты держишь под контролем то, что неконтролируемо в жизни?

— Когда я была маленькой, хотела быть лучше брата. Потом лучше одноклассников, коллег по работе, и со временем, многих живущих на земле. Я знаю, что это глупо, но такая уж я есть. Я любила голод, который чувствовала к жизни. Любила страх, который могла внушить лишь произнесением своего имени. Многие люди знают меня, как бессердечную суку, которая сделает все, чтобы добиться того, чего хочет. И многие годы, пока я не встретила вас, я контролировала это положение в глазах и сознании других, а это, Донна, дело не из легких.

Каждый день я встречаю на улице, работе и в супермаркете десятки людей. Сотни. Большинство из них одиноки, при том, что у них есть ум, харизма, обаяние и приятная внешность. Чаще всего с ними кто-то есть, и они не одни, но каждый пятый, когда смотрит на человека, идущего рядом, хочет выть на луну. Многие люди наделены аналитическим умом, хорошим воспитанием, манерами, длинными ногами, тонкими щиколотками и глазами, которые видят насквозь. Но и они также одиноки. В этом мире мы всегда чего-то ищем. Своих людей, свой идеальный город, друзей и любимого человека. Мы все такие разные. Ева идет на контакт со всеми, с радостью улыбаясь старшим людям и детишкам, получая от этого удовольствие, в то время как мы, все остальные, не в состоянии за множество лет сблизиться с кем-либо. Эмили сгорала дотла множество раз, но все время возрождалась, а я, скорее всего, теперь упала и не хочу больше подниматься. Мы живем стереотипами. Это банально и даже пошло. Современное общество не больше, чем муж и жена, которые скорее партнеры по бизнесу, нежели друзья. Нам стало чуждо слово «тепло», и слыша фразу «отсутствие ссор», мы думаем, что люди не любят. Но именно в тишине истина, разве не так? Мы стремимся быть любимыми, а когда встречаем такого человека, пребывая в поиске долгое время, не чувствуем спокойствия, и простой необходимости побыть с ним рядом в тишине.

Проснувшись через шесть часов, у меня было такое ощущение, что я только что закрыла глаза. Мир казался таким пустым и темным. Я думала, что, если вдруг выйду на улицу, он исчезнет, тем не менее, с улицы были слышны звуки машин, и большинство людей уже ели ланч в перерыве. Адам прямо сейчас, может, был еще в постели или в спортзале, и я не увижу его больше. Я повернулась на бок и увидела Стейси. Она смотрела прямо на меня, без жалости, но с сожалением.

— Спасибо, — прошептала я. — Что не жалеешь меня.

— Я бы возненавидела тебя, если бы ты жалела меня. Но не умирай с тоски по человеку, который не хочет быть с тобой. Многие мужчины готовы любить тебя целиком и быть рядом с тобой и твоей дочерью, а этого более, чем достаточно.

— Как Эмили?

— Мы все часть друг друга. И она знает это.

Я встала с постели и накинула на себя халат. Стейси подошла ко мне и обняла, прижимая к себе. Что-то внутри разрывало мне сердце. Боль, которая там была, казалась почти невыносимой. Она взяла меня за плечи, смотря в глаза, и сказала:

— Я бы предложила себя, но, думаю, Эстель будет против.

— Эстель?

— Так я решила назвать свою девочку, — усмехнулась подруга. — Тебе нужно выговориться, покричать и делать все, что необходимо, чтобы выплеснуть это наружу. Не держи в себе, Донна.

Когда мы пришли на кухню, все подруги сидели за столом, попивая утренний кофе.

— У нас консилиум? — спросила я, смотря на Эбби. — И черт, где Оливия?

— Наша девочка на танцах, — ответила Ева. — И ты тоже сядь и выпей кофе.