Разрушитель божественных замыслов (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 22

— Тех, кто уцелел, доставил, но многие лишились своих детей, вздохнул управляющий, — и помощь Цу Кенброку было решено не отправлять.

— А где Жаркоб, знаешь? — поинтересовался нейтральным тоном Алеш.

— Ушел куда-то с караваном, а куда, ты можешь узнать у нового главы братства.

— А кто он?

— Ур Цванг. — ответил демон, посмотрел на Алеша и поинтересовался, — останавливаться будешь? Твой номер свободен.

— Нет. Прощай! — Алеш развернулся и направился на выход. По дороге к лавке алхимика он составил и отправил подробное донесение в Пограничное управление АДа и попросил инструкций.

Лавка Цу Кенброка была закрыта, рядом с ней валялся мусор, витрина покрылась пылью, здесь явственно ощущалось запустение. Прокс постоял, понимая, что попал в замкнутый круг. Остаться и попытаться разобраться с Жаркобом, удовлетворив таким образом свою месть, это значит потратить в пустую драгоценное время.

Братство, избегая мести иномирцев, спряталось и искать его нового главу не имело смысла. Нет, он поступит по-другому. В первую очередь, надо выполнять задание. Такая установка в сознании агента была впитана долгими годами службы. Все свои личные проблемы он спрячет далеко, чтобы они не мешали. Для него главным было закончить операцию, выйти в отставку и затеряться где-нибудь на новых мирах. А демон он и есть демон. Сегодня товарищ, а завтра враг. Такова их изменчивая природа. Будет возможность, он поквитается, но тратить на это время Алеш не будет. Он не может позволить себе двигаться чувством мести. Он еще раз осмотрел улицу, дом алхимика и невесело усмехнулся.

— Считай Жаркоб, что тебе повезло. — Приладив поудобнее мешок, направился к магу, который делал ему в рюкзаке пространственный карман.

Тот, как всегда, был неприветлив.

— Что надо? — его глаза смотрели холодно и настороженно. Прокс протянул рюкзак и так же кратко ответил: — пространственный карман.

В глазах мага мелькнуло узнавание, он выхватил заплечный мешок из рук агента Ада и ответил: — Приходи через час.

Это время Алеш потратил на покупку эликсиров и продажу ненужных амулетов. Он надеялся разжиться амулетами у сенгуров, туда он собирался пойти дальше. Кроме того, он хотел нанять сотню воинов мутантов для перехода в нижний слой.

Через час с обновленным мешком он вступил на портальную площадь. Кинув нищему монету, Алеш направился к очереди на портальную площадку. Там стояли, терпеливо дожидаясь своей очереди перед сборщиком платы за пользование порталом, караваны и одиночные отправленцы, как и он. К нему подошел полудемон и сунул в руки письмо. Прокс удивленно повертел его перед глазами, а полудемон пояснил: — от Цу Кенброка, — после чего затерялся в толпе.

Спрятав письмо в пространственный карман, чтобы легче потом было достать, Алеш оплатил отправку и вступил на портальную площадку. Случайно вскинул взгляд на очередь у регистрации и встретился с полными слез глазами Листи. Та заметила его раньше и с болью смотрела на него, кусая губы. Его сердце ухнуло в бездну, но в следующий миг он перенесся в стеклянную пустыню.

Он выплыл из темноты, пребывая в состоянии сильного смятения, мысли метались, не желая остановится на чем-то одном. Чувства разрывали нервы и совершали скачки от гнева и удивления, до радости и жалости, и сильного желания вернуться, накричать, объясниться, понять, простить, обнять, и проститься. Сердце билось и его стук отзывался болью в голове, стучало набатом в ушах, а в глазах было темно. Он без сил опустился на площадку и закрыл глаза. Потом тихо запел колыбельную, что пела в детстве ему мать, когда он боялся остаться один в темноте. Алеш отрешился от всего. Словно непреодолимой стеной отгородился образом памяти матери от мира, от своих печалей, от Листи, что так неожиданно снова появилась в его жизни. Был только он и молодая мать, какую он запомнил, какую он всегда любил, в глубине своего очерствевшего сердца.

Тихо звучала спокойная мелодия, она лилась медленным ручейком, принося успокоение и умиротворение, мысли перестали хаотично прыгать с одного на другое, а чувства обрели ровность и больше не рвали душу. Они перестали кровоточить. Он понял, что больше не годится для прежней работы, Алеш стал по-настоящему человечным, но это, как ни странно, не расстроило его, как профессионала, оказавшегося профнепригодным, а, наоборот, принесло облегчение, утверждая его в правильности выбора.

Он прекратил петь, встал, посмотрел на дрожащий за рекой горизонт, где простиралась бесконечная пустыня и, вычеркнув из жизни непрощение, обиду, тоску о потере чего-то, что ранее было привычным и даже казалось дорогим, которое глубоко пряталось, и только сейчас проявилось в его чувствах. Он понял, что отпустил Листи окончательно, и подивился прозорливости Кромы.

От воспоминании дриады, по сердцу разлилось тепло и уверенность, он справится, ему есть за что бороться и он сможет выжить, заберет отсюда девочку и Крому вопреки всем запретам и уверенно направился по тому единственному маршруту, по которому он проходил, сминая спекшийся до состояния стекла песок.

До первого транспорта он добрался без происшествий, отдохнул и пополнил запасы. Каждый транспорт он превратил в опорный пункт и создал запасы провизии, оружия и снаряжения. Прокс надел боевой скафандр, взял десантный нож, плазменное ружье, и дополнительные батареи для станера. Также забрал Арбалет, болты с разрывом и меч, оставшийся от своей первой команды. А кирасу, плазмобой, паек и батареи положил в пространственный карман. Арбалет он повесил за спину, меч и нож на пояс. Попрыгал чтобы проверить удобность укладки и остался доволен. Сел в кресло пилота и уснул на один час, это нужно было, чтобы настроиться на долгий поход. Он собирался идти до сенгуров без остановки.

Открытый космос. Станция Созвездие 57- т. Управление Административного дознания

Секретарь вошла в кабинет Вейса, она единственная из департамента Ада пользовалась таким правом. Не имея своих собственных детей, Блюм Вейс восемь лет назад пристроил у себя девочку из приюта и испытывая к ней почти родственные чувства, позволял ей то, что никогда не допускал в отношении других сотрудников. Рина была девушкой сообразительной и благодарной, в ответ на это она отвечала старику преданностью и заботой.

— Шеф, опять ваш племянник прислал сообщение, читать будете? Она прекрасно знала, что у главы Отделения всесильного АДа не было близких родственников, хотя тот усиленно поддерживал слухи, что имеет кучу племянников, правда не родных, а внучатых, пятиюродных и даже деситиюродных.

— Что пишет этот оболтус? — скрывая радость, безразличным тоном спросил Вейс. Он делал вид, что сильно занят и, поморщившись, словно его оторвали от важных дел и тратят его драгоценное время на разные пустяки, уставился на девушку.

— Пишет, что у него были неприятности, но все обошлось. Спрашивает, может ли он немного еще задержаться и погостить. Он простудился.

— Шеф, — возмущенно высказала свое мнение секретарь. — Гоните Вы этого бездельника. В наше время простуда лечится за один час. Он просто Вас использует. Вейс покачал задумчиво головой, как бы соглашаясь с девушкой.

— Ты себе парня нашла? — неожиданно спросил он, уже с интересом посматривая на Рину. От резкого перехода разговора на ее личную жизнь девушка смутилась. А причем здесь это? — она с вызовом посмотрела на начальника.

— Племяш тоже холост, вот, думаю, может вас познакомить? Глядишь сладится слюбится и ты добрее станешь, — словно рассуждая сам с собой и в тоже время обращаясь к девушке, ответил Вейс.

— Не надо! — отрезала девушка. — Уже и так видно, что он никчемный бездельник. Только и знает, что отдыхать и болеть.

— Ну нет, так нет, — спокойно ответил шеф.

— Еще что-то? — он вновь посмотрел на девушку, в его глазах запрыгали чертики, хотя лицо осталось непроницаемым.

— Нет.

— Тогда чего ты тут стоишь, иди работай! — Прибавив в голос строгости приказал Вейс. Девушка удивленно раскрыла глаза и возмущенно шипя что-то про старых начальников, вышла.