Хан (ЛП) - Бартон Кэти С. - Страница 25

Хан резко взглянул на Коррин.

— Я убедился, что она может связаться со мной, и я всё время говорю ей, куда иду, каждый раз, едва переступив порог дома, или даже, если просто иду в другую его часть. Моника лучше знает, где я, чем иногда я сам.

— Может ли она связаться с тобой?

Хан посмотрел на дверь в столовую, а после вновь перевёл взгляд на свою мать, когда та прошептала в его голове:

— Она разговаривала с Диланом, когда тот был здесь. И когда он попросил Монику связаться с тобой, она сказала, что у неё не получается найти тебя. Чт, о если что-то произойдёт, и ты будешь ей нужен, а телефон не будет работать? Дерьмово быть в другой части дома, когда в этой кто-то может ранить её.

— Она может это сделать. Я… — Хан попытался вспомнить, разговаривали ли они когда-то по их связи, и понял, что это имело место быть. Или нет? Она посылала ему свои образы, но говорила ли? Мужчина вновь попытался вспомнить это. — Она не сказала мне. Ей следовало бы сделать это.

Когда Хан поднялся, Коррин толкнула его обратно.

— Я ещё не закончила с тобой. Ты любишь её?

— Да, — ответил мужчина без колебаний. — Очень люблю. И думаю, что буду любить всю свою жизнь. Почему ты спрашиваешь? Она сказала тебе, что не любит меня?

— Нет, она не говорила. По факту, Моника едва упомянула тебя с момента нашего приезда. Ты обидел её? — Хан кивнул. — Тогда, что ты сделал, чтобы помириться с ней? Думаю, ничего. Знаешь ли ты, что отец спросил её о цветах? И Моника ответила, что ты подарил ей букет. Было ли это, потому что ты был зол на неё, и купил их как попытку примирения?

— Я хотел подарить ей что-то, потому что вынудил сбежать сюда. У неё было бы… Как это связано с тем, люблю ли я её? — Хан понял, к чему вела его мать, когда женщина посмотрела на него взглядом «ты не можешь сделать это со мной». — Я люблю её очень сильно, но я и боюсь за Монику. Я хочу забрать её домой и сделать счастливой.

Поднявшись на ноги, Коррин поцеловала своего сына в макушку.

— География не имеет значения, когда ты любишь кого-то. Ты можешь любить Монику здесь, равно так же, как будешь любить и дома. Ты можешь показать ей, что ты любишь её здесь так же сильно, как и дома. На самом деле, здесь у тебя даже больше возможностей сделать это, чем там. Вот почему мы с твоим отцом не уехали — он ведёт меня в театр, потому что мне нравится это, и мы можем встретиться с нашими упрямыми детьми.

— И он не злил тебя?

Женщина рассмеялась над вопросом Хана, и направилась к кладовке, после протянув мужчине большую коробку и три из пяти сумок, ранее стоявших на полу.

— Конечно, злил, но он не спал на полу из-за этого. Каждый раз он находил способ, чтобы заставить меня улыбнуться, — Коррин вновь направилась в столовую. — Скоро и у тебя появится малыш, и я накуплю для него много всего.

Хан хотел поухаживать за своей парой. Но проблема в том, что он не знал, как это сделать. Он подумал о том, был ли кто-то из его братьев романтичным, и решил позвонить Дилану. Безусловно, он ходил на свидания чаще их всех, с тех пор, как обнаружил, что с девушками может быть весело. Но взгляд Хана метнулся к Маршаллу, хоть этот человек и был геем — мужчина поставил бы свой последний доллар на то, что уж он знал что-то о романтике.

Хан попросил мужчину о разговоре после обеда. Оборотень намекнул, что речь пойдёт о плане, но, как только дверь закрылась, он понял, насколько мало знал о Монике, и тяжело осел в кресло. Когда Маршалл рассмеялся, Боуэн поднял на него взгляд.

— Это же не может быть всё так плохо, не так ли? — Хан кивнул, и он усмехнулся ещё больше. — Возможно, если мы спланируем это вместе — ты найдёшь из этого выход. Это лучший план действий для того человека. Он убил многих и…

— Нет, я не о том, — оборотень вскочил со своего места. — Я люблю Монику. И не знаю, как поухаживать за ней. Ей нужно немного романтики, и я думаю… на самом деле, вся моя семья думает, что, возможно, она — лучшее, что у меня есть. Но я понятия не имею, как показать ей это.

Маршалл сел.

— И ты пришёл ко мне потому что…? Неважно. Не отвечай. Ты хочешь поухаживать за ней — тогда поговори с ней. Моника станет для тебя лучшим источником информации, как сделать это. В смысле, если она не зла на тебя.

— Она обижена. Отличный совет. Прежде она… Что же, ты знал меня до встречи с ней. Я ничего о ней не знаю. Её день рождение, её любимый цвет — ничего.

Маршалл потянулся к столешнице, а после передал Хану маленькую записную книжку.

— В первую очередь, тебе стоит научиться подмечать детали. Например, когда ты дарил ей цветы и почему. Когда ты злишься на неё — зла ли она на тебя? Ты даришь ей что-то, что нравится тебе, или то, что нравится ей? Хоть это и может показаться глупым, но это тебе поможет. И её день рождение десятого марта. Но её любимый цвет? Даже я знаю об этом — синий. Моника постоянно одевается в этом оттенке. Если это не одежда — то это что-то на ней. Ты заметил её серьги?

Нет, он не заметил. Хан попытался вспомнить их, но понял, что и понятия о них не имел. Он даже не заметил, что она их носила. Маршалл покачал головой. Мужчина тоже подумал, что дело гиблое.

— Тебе стоит начать замечать о ней что-то. Например, её духи — тебе нравится их запах? Если нет — тогда скажи ей это так, будто тебя тошнит от него.

Хан знал это.

— Ты покупаешь ей что-то, что нравится тебе, что-то, чтобы заменить то, что ты не хочешь, чтобы она носила… Почему ты не записываешь это?

Мужчина открыл блокнот и принялся писать. Он делал заметки, будто ему предстоит сдать позже тест, и Хан не хотел провалить его. Потому что он понимал, что, если не сделает это — потеряет Монику. Спустя ещё час, Боуэн уже имел кое-какую картину. Он даже составил список журналов, предложенных Маршаллом. И купил билеты на концерт группы, о которой ранее никогда не слышал, но Маршалл сказал, что её слушала Моника.

Покидая комнату, Хан чувствовал, что он вполне сможет осуществить всё. Теперь ему стоило убедить свою пару, что он не был напыщенным мерзавцем, и действительно любит её. Мужчина нашёл Монику в их спальне, она уснула, сидя на подоконнике. Девушка плакала, и от этого Хан чувствовал себя ужасно.

Подняв свою пару на руки, он устроил её на кровати. Одной из вещей, что сказал Маршалл, было то, что кровать была не только для секса. Иногда она была и для объятий и разговоров. Хан не знал, что ответить на это, но всё же записал это в блокнот. И едва ли он лёг рядом с Моникой, мужчина понял, что имел в виду его собеседник. Ему просто хотелось держать девушку в своих руках. Довольный сложившимися обстоятельствами, Хан прикрыл глаза, понимая, что стоит заняться делом. Его цель заключалась в том, что его братья ещё будут бегать к нему за советами по ухаживанию за прекрасным полом. Мужчина уснул с улыбкой на губах.

***

Моника проснулась в одиночестве. Она знала, что Хан лежал рядом с ней, и она уже была готова сказать ему, что не в настроении для секса. На самом деле, это было не так, но у девушки не было причин так быстро сдаться. Но он лишь обнял её, а спустя пару минут, Престон уже слышала его мягкое посапывание. Мужчина уснул. Девушка попыталась было рассердиться на него, но попытка оказалась провальной, поэтому она последовала его примеру — уснула, вновь прикрыв глаза.

Но то, что Моника проснулась спустя пару часов в одиночестве — это вновь испортило её настроение. Как он посмел? Девушка не была уверена, как он вообще осмелился на что-то, но она упрямо собирала по комнате свои вещи. Зайдя в ванную, чтобы принять ванну и хорошенько отмокнуть, Моника остановилась. Кто-то крайне постарался.

Повсюду были расставлены свечи. На стойке, вокруг джакузи и на подоконнике. Девушка прикоснулась к лепесткам роз, что были рассыпаны вокруг каждой из ароматных свечей, изумившись их мягкости. Розовые лепестки идеально гармонировали со свечами. Рядом с ванной, в ведёрке была бутылка вина и два бокала.