Я просто тебя люблю (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 30

— Ясно, — кивнула ведунья. — То есть, конечно, ничего не ясно. Короче, мне к кому лучше в гости поехать, к Адину или Шаю? Просто у Ирраша и тут, у тебя в первую очередь искать станут.

— Ты сейчас серьёзно? — переспросил хаш-эд, искоса на ведунью глянув.

— Нет, шучу! — обиделась лекарка. — Почему вы меня дурой-то считаете? Может, с лёту всё не схватываю, но если объяснить…

— Никто тебя дурой не считает, — хаш-эд сграбастал Арху за шею, прижал к себе — неудобно, а всё равно век бы так сидеть. — Езжай к Шаю. Думаю, там безопаснее всего будет.

— Мне бы только с бабушкой попрощаться, — пискнула ведунья придушено.

— Прощайся, — разрешил лорд, — но потом сразу в замок и носа оттуда не высовывай.

Ну, естественно! Без последнего: «Это не обсуждается!» — обойтись никак нельзя было.

***

Степь встретила вернувшихся сумерками, пахнущими кострами, подгоревшим на углях жиром и нагретой за день травой, заревом костров и оглушающим ботаньем барабанов. Но даже этот кошмарный грохот, отдающийся в позвоночнике и заставляющий вибрировать грудную клетку, не мог заглушить диких, по-настоящему звериных воплей и взвизгов.

Кажется, в стойбище опять празднество намечалось.

— По какому поводу теперь веселье? — буркнула Арха и…

И ничего не поняла, всё слишком быстро случилось. Откуда не возьмись, словно из Тьмы вынырнули, появилось несколько полуголых шаверов. Сколько их — лекарка не сообразила, с перепугу показалось, что много. Демоны быстро переместились, как стёклышки в калейдоскопе и исчезли. А на месте Шая, тоже пропавшего, осталась Агной-ара стоять.

Выглядела бабуля жутенько. Жилетка, прямо на голое тело надетая, по плечи открывала вполне себе мускулистые руки, перевитые вязью выпуклых шрамов — не старых ранений, а специально вырезанных, давно заживших узоров. Лицо шаверки расчертили полосы, к счастью, не шрамированные, а синей и бурой краской нанесённые. Хотя бурой могла оказаться вовсе и не краска. Глаза, густо и длинно — до висков — подведённые чёрным мерещились горящими провалами в череп. А голову уважаемой Агной-ара венчал убор из рогов, неизвестно кому при жизни принадлежавших; кожаных полос, расшитых бисером и меховых лент.

Приснится такая вот родственница ночью — не проснёшься.

— Ар… — Арха сглотнула, облизав пересохшие губы. — Арычар, а что… происходит?

— Йе! — торжественно провозгласила степнячка, скрестив руки на груди. Не сложив, а именно скрестив, так иногда покойникам складывают. — Воистину, великий день сегодня! Степь не сумела напиться крови шаверов. И сердце моё омрачилось, потому что без крови не вырастет новая трава. Но кровь от крови моей принесла великий дар — привела к нашим шатрам злодея, погубившего табуны и учинившего великую паль. Значит, земля получит свою кровь, и трава вырастит вновь!

— Йе! — грохнули шаверы, которые, оказывается, успели собраться плотным кругом.

— Да в чём дело-то? — гавкнула обалдевшая от воплей и чрезмерной «кровожадности» бабулиной речи лекарка.

— Отведите кровь от крови моей в шатёр! — повелела Агной-ара, полностью внучкино возмущение проигнорировав. — И подготовьте её к пиру. Она доказала, что принадлежит к Истинным. Так пусть же достойно войдёт в круг наш!

— Йе! — дрогнул воздух.

— Я… — начала Арха, но как следует возмутиться ей не дали.

Схватили за руку — чувствительно, между прочим — и поволокли.

— Пойдём, я сейчас объясню! — прошипела рыжая ифоветка — это она лекарку тащила. — Да пойдём, не тормози ты, а то поздно будет!

— Для чего поздно-то? — буркнула ведунья, но шагу прибавила.

— Прикажи им уйти! — велела Ирда, втолкнув Арху в шатёр.

— Кому?

Всё-таки леди Нашкас нынче притормаживала. Или это остальные слишком бурную деятельность развели? Так или иначе, а бабушкиных «наложников», следом за ней вошедших, лекарка заметила только тогда, когда рыжая её развернула.

— Им! — никого не стесняясь, ткнула пальцев демонесса.

Лекарка икнула и попятилась. Разрисованные от макушки до пяток мужики, обряженные исключительно в замшевые лоскуты, срам прикрывающие, и штанины, висящие, кажется, сами по себе, способны напугать кого угодно.

— Велено подготовить! — рявкнул один.

Архе показалось, что рявкнул он кровожадно.

— Я сама! — выпалила лекарка. — Не надо меня… подготавливать! Я… Я приду сейчас.

— Пошли вон, — просуфлировала ей на ухо Ирда.

— Пошли вон! — послушно пропищала ведунья.

Шаверов её писк, вроде бы, не слишком впечатлил. Но, по-волчьи оглядываясь и разве что не щерясь, «наложники» из шатра вышли.

— Да что тут…

— Раздевайся быстрее, — приказала демонесса, едва не разрывая шнуровку на лекарском платье. — Ну шевелись, шевелись! Или хочешь, чтоб Шая без тебя прирезали?

— То есть, лучше, чтобы его прирезали при мне? — буркнула ведунья, выпутываясь из рукавов. — Погоди, что? В смысле, Шая прирезали?

— В прямом, — огрызнулась Ирда, напяливая на ведунью коротенькую жилетку, остро воняющую козой. — Если помнишь, твоя бабка отправилась соседей воевать. Ну так с войной у них дело не заладилось. Только до третьего поединка сильнейших воинов и дошло. А потом прискакала вторая бабка.

— Какая вторая? — мотнула головой Арха, цепляясь за рыжую.

Всё-таки стоя штаны напяливать, да ещё и на голое тело, не слишком удобно, а сесть лекарка почему-то не додумалась.

— Стаями они тут, что ли, носятся? — фыркнула Ирда, без всякого труда ведунью поддерживая. — Элной-ара, естественно. В общем, притащила она шейный платок и кисет. В нём, понятное дело, кресало, огниво и трут.

— Чей трут?

— Чей трут, не знаю. А кисет и платок совершенно точно Шаю принадлежат. На них монограмма вышита.

— Погоди-погоди, — Арха выпрямилась, позабыв гульфик до конца зашнуровать. — Какой кисет? Не может быть у него никакого кисета! Его ещё в Дубках научили огонь из… Ну, пальцами щёлкаешь — и огонь появляется, — ведунья сама пальцами прищёлкнула, хотя никакого огня, понятно, не добыла. — Шая там одна научила… В общем, не нужно ему никакое кресало! Тем более что в столице ими уже никто и не пользуется! Зажигалки нынче в моде. Ну, такое колёсико и кремень, колёсико щёлкает…

— Я ничего про столичные моды не знаю, — фыркнула Ирда, затягивая архе шнуровку, как ребёнку. — И, думаю, шаверы про них тоже слушать не захотят. Ведьма сказала, что вещи она на границе гари нашла. Выводы делай сама, а они уже сделали. Как раз оба стойбища собрались, чтобы решить, как дальше жить. Я три раза успела Тьму поблагодарить, что вас тут нет. И нате вам, прибыли! Зачем возвращаться-то приспичило?

— Значит, приспичило, — огрызнулась ведунья. — И чего они с Шаем делать собрались?

— В жертву приносить, — спокойно пояснила Ирда.

— Какую ещё жертву?!

— Да стой ты спокойно, а то нарисую криво. Я ж в их символах, как бес в гусином паштете! Обычную жертву, чтобы трава росла и кони плодились. Ну, заодно и наказать. Здесь степь, а не Ахар, детка.

— А у нас всё, что не Ахар, сплошная степь, — проворчала лекарка, дисциплинированно стараясь не морщится. Про источник бурых полос на шаверских физиономиях она догадалась правильно. Оставалось надеяться, что кровь козья. Ну, или овечья. — Вопрос, что теперь делать?

— Спасать! Или… — Ирда даже отступила на шаг, исподлобья глядя на ведунью. — Может быть, у леди другие планы?

— Спятила? — поинтересовалась Арха. — Я спрашиваю, как его спасать!

— Понятия не имею, — пожала плечами демонесса, возвращаясь к увлекательному занятию раскрашивания лекарской физиономии. — Но если кто это и сможет провернуть, то только ты. В конце концов, кровь от крови, плоть от плоти…

— Ну да, — не слишком уверенно подтвердила ведунья, сжимая цепочку на шее.

Вот только ответом ей стала пустота, глухая и бесконечная, как сама Бездна.

***

Идя к кострам, Арха снова и снова пыталась Дана дозваться — безрезультатно. Браслет, Иррашем подаренный, тоже никаких видимых плодов не приносил, сколько ведунья его не вертела. Лекарка была уверенна: с демонами ничего не случилось, просто они её не слышали. Невесть откуда взявшуюся стену девушка почти видела. Ну, может, не видела, но ощущала вполне ясно. Говорят, так летучие мыши преграду чуют.