Дом с привидениями (Американские мистические истории) - Ирвинг Вашингтон - Страница 11

Тогда наследника Хэрроуби-холла посетила мысль увеличить в комнате камин, дабы жар его испарил привидение, стоит ему только появиться. Не успел Оглторп-младший порадоваться своей блестящей идее, как припомнил слова отца: мол, никакое, даже самое жаркое пламя не в состоянии выдержать губительной влаги, источаемой призраком. Тогда он принялся размышлять о паропроводе; насколько ему помнилось, паропроводные трубы могут проходить на глубине сотен футов и тем не менее сохранять достаточно тепла, чтобы испарять воду. В результате к злосчастной комнате были подведены вышеозначенные трубы, нагревавшие ее паром до раскаленной температуры, а наследник в течение полугода, что ни день, посещал турецкие бани, заблаговременно готовя себя к тому, чтобы в Рождественскую ночь стойко выдержать жар в собственных покоях.

План нового хозяина имел успех, но лишь отчасти. Водяное привидение явилось в свой обычный срок и обнаружило, что Оглторп-младший как следует подготовился к встрече; однако, как ни накалена была к этому часу комната, стоявшая в ней влажная жара сократила пребывание призрака не более чем на пять минут, и за время его визита нервы молодого хозяина оказались изрядно потрепаны, а сама спальня так потрескалась и покоробилась, что на ремонт ее потребовалась изрядная сумма. Но, что гораздо хуже, когда последняя капля водяного привидения с шипением испарялась с пола, оно прошелестело своему несостоявшемуся победителю: «Ничего у вас не получится! Там, откуда я явилась, воды более чем достаточно, и на следующий год я вернусь, полная сил!»

Именно тогда живой от природы ум наследника Хэрроуби-холла, обратившись от одной крайности к другой, подсказал ему новый способ навсегда покончить с настырным водяным привидением и вернуть счастье и радость в родное имение.

Прежде всего Оглторп-младший запасся меховой одеждой и, вывернув ее мехом внутрь, надел поверх нее сплошной прорезиненный костюм, сидевший на нем так же плотно, как джерси ^[30] на женской фигуре. На этот костюм он натянул еще один, на сей раз шерстяной, а сверху — опять резиновый, такой же облегающий, как и первый. На голову он решил надеть легкую и удобную маску для подводного плавания, и в канун очередного Рождества, снаряженный подобным образом, поджидал появления своей призрачной мучительницы.

Вечер двадцать четвертого декабря увенчался лютым морозом. Погода на улице стояла безветренная, но холодная, а внутри Хэрроуби-холла слуги с трепещущими сердцами ждали, чем же закончится поединок их хозяина с пришелицей из потустороннего мира.

Сам хозяин лежал на постели в злосчастной комнате, облаченный в вышеописанный наряд, и вот — чу! — часы пробили полночь.

Внезапно во всем доме захлопали двери, по залам пролетел холодный порыв ветра, дверь в спальню отворилась, раздался всплеск и у изголовья наследника Хзрроуби-холла появился призрак. По верхнему слою одежды Оглторпа тут же заструилась вода, но благодаря продуманному снаряжению ему было тепло и сырости он не ощутил вовсе.

— А, это вы! — воскликнул молодой хозяин Хэрроуби-холла. — Рад вас видеть.

— Воистину, вы самый большой оригинал из всех, кого мне доводилось встречать! — отозвалось привидение. — Откуда, позвольте узнать, у вас этот головной убор?

— О, сударыня, это всего-навсего маленькая переносная обсерватория, приспособленная как раз для таких случаев, — вежливо отвечал хозяин. — Однако скажите мне, верно ли говорят, что вы обречены преследовать меня ровно час, не больше и не меньше, — и сопровождать неотлучно, как тень?

— Да, такова моя печальная участь, — кивнула призрачная дама.

— Тогда давайте прогуляемся к озеру. — С этими словами молодой Оглторп поднялся с постели.

— Так вам от меня не избавиться, — заявило привидение. — Я не растворюсь в его водах, они лишь придадут мне сил и сделают больше.

— Все равно мы отправляемся к озеру, — твердо сказал хозяин.

— Но, сударь, помилуйте, снаружи адская стужа. — Призрак как будто пришел в замешательство. — Вы замерзнете до полусмерти, не пройдет и четверти часа.

— Вот уж я-то не замерзну, — откликнулся молодой хозяин. — Я очень тепло оделся. Идемте же!

Голос его прозвучал так повелительно, что привидение задрожало и подернулось рябью. Они отправились в путь, но, пройдя совсем немного, призрак приметно забеспокоился.

— Сударь, вы идете слишком медленно, — пожаловалась дама. — Я замерзаю. Колени у меня так застыли, что я едва передвигаю нога. Умоляю вас, ускорьте шаг!

— Я бы с радостью повиновался, сударыня, — вежливо ответил ее спутник, — но на мне весьма тяжелый и плотный костюм, и потому скорость в сотню ярдов в час меня вполне устраивает. Я даже думаю, что нам стоит присесть вот на этот сугроб и потолковать по душам.

— Ах, нет! Только не это, умоляю вас! — вскричало привидение. — Давайте пойдем дальше, тут я вконец замерзну. Я чувствую, что совсем отвердела.

— А вот ради этого, сударыня, — не спеша произнес молодой Оглторп, с удобством усаживаясь на ледяную глыбу, — я и привел вас сюда. Мы пробыли на воздухе около десяти минут, и впереди у нас еще пятьдесят. Не торопитесь, сударыня, мне того и надо, чтобы вы замерзли.

— Моя правая нога совсем онемела! — в отчаянии воскликнула призрачная дама. — А юбки застыли как цельная льдина. О, милый добрый мистер Оглторп, будьте так добры, разведите огонь, позвольте мне оттаять и высвободиться из этих ледяных пут!

— Ни за что, сударыня. Ни в коем случае. Вы наконец-то попались.

— О горе! — запричитало привидение, и слеза скатилась по его оледенелой щеке. — Помогите мне, заклинаю! Я замерзаю!

— Замерзайте, сударыня, замерзайте! — холодно ответил молодой Оглторп. — Сто три года вы лили воду на моих предков и на меня. Этой ночью состоялось ваше последнее протекание.

— Ах, я все равно оттаю, вот тогда вы поплатитесь! — угрожающе вскричала дама. — Если раньше я была прохладной, приятной влагой, то отныне стану талой водой со льдом!

— Нет, не станете, — возразил Оглторп, — потому что, когда вы превратитесь в ледышку, я отнесу вас на склад, положу в холодильник, и там вы навечно останетесь ледяной статуей.

— Но склады горят!

— Случается, но этот не сгорит ни в коем случае. Он выстроен из асбеста и обнесен огнеупорными стенами, и температура в нем вовеки пребудет четыреста шестнадцать градусов ниже нуля ^[31] — такой мороз превратит в сосульку любое, даже самое жаркое пламя, — объяснил хозяин имения, с трудом сдерживая смех.

— В последний раз умоляю, сударь, пощадите! Я встала бы перед вами на колени, Оглторп, да только они уже не гнутся. Я заклинаю вас, не-е-е…

В этот миг даже слова замерли на застывших губах водяного призрака, и пробил час ночи. Все его существо сверху донизу пронзила дрожь, и затем луна, показавшись из-за облаков, осветила неподвижную фигуру прекрасной женщины, выточенную изо льда — чистого и прозрачного.

Так был навечно пленен призрак Хэрроуби-холла, побежденный стужей.

Молодой Оглторп наконец-то взял над ним верх, и с тех пор в холодильнике на одном из лондонских складов надежно заперта недвижимая фигура той, что отныне никогда не затопит Хэрроуби-холл своими слезами и морской водой.

Что касается наследника Хэрроуби, победа, одержанная над привидением, прославила его, и эта слава по сию пору бежит впереди него, несмотря на то что прошло уже добрых два десятка лет. Да и неудачи Оглторпа в общении с прекрасным полом давно миновали: он уже дважды был женат и в самом скором времени, до конца этого года, поведет к алтарю свою третью невесту.

Джон Кендрик Бэнгс

Кухарка-призрак из Банглтопа

I

В истории, которую я собираюсь рассказать, Банглтоп-Холл стоит на зеленом холме, на левом берегу реки Ди ^[32], милях в восемнадцати от старинного живописного города Честера ^[33]. На самом деле он не только не стоит там ныне, но и не стоял вовек, однако в интересах ныне здравствующих лиц я должен скрывать его истинное местоположение и всячески морочить читателям голову, чтобы они не догадались ненароком, о каком доме идет речь, иначе его репутации будет нанесен урон. Дом предназначен к сдаче, и если бы сделалось известно, что с ним связана тайна столь давняя, мрачная и жуткая (а именно о такой тайне я собираюсь вам поведать), то, боюсь, как доходная собственность он утеряет практически всякую ценность и использовать его можно будет разве что в качестве антуража для романа.