Руины Камелота (СИ) - Липперт Джордж Норман - Страница 12

— Но они не скрылись полностью, — вставил Дэррик, когда Тоф сделал паузу. — Все мы знаем о дальних уголках королевства, где ведьмы и волшебники смешались среди нас. Они продают нам магические инструменты, заговоренные порошки и зелья, хотя осторожно и в очень маленьких количествах. У нас есть запас таких вещей в академии и даже в этом самом замке, вы не можете отрицать этого, профессор.

— Ты говоришь правду, — кивнул Тоф, улыбаясь. — Волшебные предметы существуют среди нас, хотя их немного. Большинство из них спрятаны и забыты, а волшебники ведут свои дела в тайне. Даже сегодня ходят разговоры о том, что общество волшебников обосновалось в заброшенном замке лорда Хайдена, на краю Зловещего Леса. По слухам, в лесу видели призрака лорда после его скоропостижной смерти, так что никто не осмелился претендовать на замок. Как бы то ни было, волшебники не боятся привидений. Таким образом, это место теперь принадлежит им. Я даже слышал, что маленькая, крестьянская община неволшебников живет в пределах видимости замка, работая вокруг и даже внутри него, хотя им запрещено наблюдать за любыми таинственными действиями, происходящими в его стенах.

— Все это болтовня и чепуха, — добродушно провозгласил отец Габриэллы. — Я посылал разведчиков, чтобы проверить поместье лорда Хайдена через несколько лет после его смерти. Они не обнаружили ничего кроме громадных развалин, да банды сбитых с толку бродяг. Может быть, там водятся привидения, но это, определенно, не место обитания волшебного общества.

— Простите меня за эти слова, Ваше Величество, — заметил Тоф, — но я подозреваю, что любой волшебник постарался бы, чтобы именно это увидели ваши разведчики. И я не сомневаюсь, что их чары были бы крайне убедительными.

— Как скажете, профессор, — махнул рукой король и улыбнулся.

— Я не вижу, какое это имеет отношение к нам с бабушкой и старому домику, в котором мы прятались, — возразила Габриэлла с растущим нетерпением.

— Совершенно верно, Ваше Высочество, — согласился Тоф. — Легко отвлечься рассказами о волшебном народе. Дело просто вот в чем. Когда-то волшебники жили среди нас и оказывали большое влияние на наш мир своей магией, но теперь они обитают секретно, оставляя лишь слабый след на делах человеческих. Как драконы и древние существа, которые, говорят, бродят по северным пустошам, мы ощущаем их присутствие в основном по оставшимся после них легендам, отражающимся сквозь завесу времени.

— Но, — сказал король, оглядываясь на свою дочь многозначительно, — в отличие от драконов северных земель, магический народ до сих пор изредка появляется в Королевстве. Самыми неожиданными и таинственными способами, когда мы меньше всего ожидаем этого, они вмешиваются в наши дела.

— Я не понимаю, — сказала Габриэлла, переводя взгляд с отца на профессора Тофа. — Как вы только что сказали, никакие ведьмы или волшебники не ступали в стенах этого замка на протяжении более ста лет.

Король кивнул. Он глубоко вздохнул и продолжил рассказ, перехватывая его у профессора Тофа.

— Когда мы обнаружили тебя и бабушку в охотничьей хижине, мы сразу же завернули тебя в одеяла и спрятали в тепло крытых саней. Однако, до того, как мы отправились в обратный путь к замку, несколько солдат обыскали домик, собирая оставшиеся припасы и вещи. Тогда и было обнаружено нечто странное, нечто достаточно любопытное, чтобы позвать меня и Магистра Магии.

Тоф снова заговорил:

— В снегу за домиком были признаки борьбы, — серьезно сказал он. — У черного входа был примят снег, как будто кто-то или что-то было сброшено туда, а затем уползло. Большие следы вели в лес. Отпечатки принадлежали либо человекообразному животному, либо очень большому человеку, невозможно было определить. Было очевидно, однако, что, какая бы борьба не произошла в снегу за домиком, она закончилась тем, что одна из сторон бежала в лес, а другая на своего рода санях, запряженных оленями.

— Конечно же, бабушка или я запомнили бы такое событие, — заметила Габриэлла, криво улыбаясь, словно это была какая-то замысловатая шутка. — Во время нашего пребывания там не было никаких гостей. В этом я совершенно уверена.

— Да, — согласился король, — моя мать говорила то же самое и, в отличие от тебя, за все время она ни разу не покидала дом.

Повисла напряженная пауза, пока Габриэлла и Дэррик обдумывали сказанное. Наконец, Дэррик сказал:

— Это противоречит здравому смыслу, не так ли? Конечно, один из них видел или слышал бы, если бы борьба произошла так близко.

— Это то, о чем мы также подумали, — согласился Тоф. — После того, как бабушка принцессы отогрелась и выпила немного горячего меда, мы пригласили ее, чтобы показать следы на снегу позади дома. Когда она увидела доказательства своими глазами, она упала в обморок и пришла в себя только значительно позже, во время обратной поездки в замок.

— Что это значит? — нахмурилась Габриэлла. — Ведь бабушка не стала бы лгать о такой вещи.

— Моя мать, возможно, была не идеальна, — улыбнулся король, — но лгуньей она не была.

— Мы сами удивлялись произошедшему, — сказал Тоф. — Это было довольно странное обстоятельство. Однако, это было до того, как мы обнаружили сигилу.

— Сигилу? — переспросил Дэррик, наклоняясь вперед в своем кресле.

Король кивнул.

— Я приказал осмотреть дом в поисках любого ключа к тому, что могло бы произойти там. Вот тогда мы и нашли странный предмет, затерявшийся в тени под кроватью.

— Булавка с каким-то символом, — пояснил Тоф, — возможно, застежка для плаща. Она была черная, изготовленная из какого-то неизвестного сплава, на удивление тяжелая. В холодной комнате она была странно теплой на ощупь. Круглая, как луна, со змеей, свернувшейся в центре. Два изумрудных глаза, сверкающие гораздо сильнее, чем мог бы позволить тусклый свет комнаты. Она пролежала там недолго, поскольку пыль из-под кровати не накопилась на ее поверхности. Конечно, мы знали, что подобная вещица не принадлежала ни Вам, принцесса, ни королеве-матери. Мы спросили гвардейцев, которые сопровождали нас, не видел ли кто-нибудь из них этот предмет или символ, изображенный на нем, но, конечно же, никто не имел понятия.

— Истина заключается в том, — сказал Тоф доверительным тоном, — что даже в тот момент, я понял, что знак был магического происхождения. Мы рассудили и пришли к выводу, что, по причинам совершенно неизвестным, какая-то ведьма или волшебник, действительно, посетили домик во время вашего пребывания там и использовали свое искусство, чтобы затуманить разум вашей бабушки и обеспечить ему или ей секретность.

— Но почему? — спросил Дэррик, качая головой в удивлении. — Откуда они узнали, что в домике кто-то был?

Профессор Тоф медленно улыбнулся и покачал головой.

— Мы можем только догадываться. Достаточно сказать, что у волшебного народа есть свои способы узнавать вещи, которые мы не можем себе даже представить.

Габриэлла нахмурилась, глядя на шкатулку, теперь начиная догадываться, что может быть внутри нее.

— Кто бы это ни был, — сказала она, — что они хотели, причинить нам вред… или добро?

Король раздумывал:

— После реакции моей матери при виде следов на снегу, я не хотел показывать ей таинственный знак. В конце концов, однако, мое любопытство взяло верх надо мной. Я пригласил ее в свою комнату и показал булавку. Когда она взглянула на черную сигилу и те сверкающие изумрудные глаза, она словно впала в своего рода транс. Только когда я поместил вещицу обратно в шкатулку, убрав с ее глаз, она вновь пришла в себя.

— Я присутствовал при этом случае, — добавил Тоф. — Я спросил королеву-мать, видела она когда-либо раньше этот символ. Она кивнула утвердительно. Когда ее спросили, может ли она сказать нам, где она видела его, на ком, и что произошло в связи с ним, она замолчала. Она либо не могла в полной мере вспомнить, либо была под силой какого-то заклинания, препятствующего ее ответу. В последующие годы я время от времени снова спрашивал ее, мягко, но методично, в надежде на то, что заклинание может ослабеть. Увы, этого не произошло. Была только одна вещь, в которой королева-мать заверяла нас, уверенно и с особым подчеркиванием.