Агнесс и серебряные швабы (СИ) - Гаан Лилия Николаевна - Страница 12

- Отец меня любит! - буркнул насупившийся Эрвин, волком глядя на воспитателя.

Агнесс поняла, что пора вмешаться. Со вздохом потянулась она за своим гребнем и жестом подозвала к себе графского отпрыска.

- Подойди сюда!

- Это ещё зачем?

- Я тебя причешу!

У мальчишки побагровело лицо. Однако вместо того, чтобы с негодованием отринуть неприятное предложение, горестно поморщившись, он покорно встал на колени.

- Вот дела, - пораженно ахнул пожилой мужчина и растерянно опустился на крышку сундука, - чего только не увидишь, на ночь-то глядя! Как же вам, фройляйн, удалось укротить этого дикого зверька?

Агнесс только нахмурилась, метнув неприязненный взгляд на рассевшегося на её сундуке невежу.

- Чем говорить всякие глупости о бедном ребенке, - заметила она, с тоской оглядывая спутанные в единый колтун грязные волосы, - следили бы за ним лучше! Никогда не видела, чтобы маленький шевалье был таким же грязным, как никчемный раб!

- Молода ты ещё, девчонка, - загрохотал возмущенный рыцарь, - чтобы упрекать меня! Попробуй-ка сама его усадить в ушат с водой, так он тебя обдерет, как дикая кошка! Не могут его скрутить даже впятером!

Девушка с тяжелым вздохом заглянула в разъяренные и одновременно смущенные синие глаза.

- Я выкупаю тебя так, что мыло в глаза не попадет, - пообещала она, поднимаясь с места, - пойдем!

- Но... - ахнула тетка, - ты же ещё ничего не ела! Да и...

- Ночь на дворе, - вторил ей совсем опешивший Фриц, - какое купание! Где воды-то взять!

Да и сам Эрвин был явно не в восторге от такого предложения.

- Я уже взрослый, чтобы меня купала девушка!

Отвечала им Агнесс по порядку и начала с мальчишки:

- Успокойся, - повязала она передник, - я понимаю, что ты уже стыдишься, и не буду смотреть, куда не следует! Но даже взрослых рыцарей иногда моют дамы: в этом нет ничего зазорного!

- В доме полно слуг! Куча дармоедов сейчас точит языки на кухне! Найдете, кому согреть котел воды и принести несколько ведер холодной! Да и ушат, я думаю, у вас имеется!

И уже напоследок устало объяснила тетке:

- Я потом съем лепешку - перед тем, как лечь спать!

В этот период средневековья люди ещё не боялись воды, любили её, и в каждом замке хранились лохани и принадлежности для купания. Страх придет позже, когда горе-лекари сделают вывод, что через поры отмытой кожи в тело проникает чума, уничтожившая в следующем столетии половину Европы.

Графские отпрыски и другие неженатые мужчины семейства фон Геттенбергов так же, как и знатные рыцари, подвизавшиеся при графском дворе, обитали в восточной сторожевой башне, почти равной по величине господскому паласу. Оглядев увешанные щитами, кольчугами, копьями и луками стены огромной комнаты, кое-как подметенный пол и паутину в углах, Агнесс со вздохом поняла, что женщины здесь вообще не бывают. Помимо склада разнообразного оружия, здесь ещё стояли покрытые овчинами лавки, где спали обитатели комнаты, да несколько огромных сундуков с одеждой. На самом видном месте красовались несколько гербовых щитов; на одной стене висело большое деревянное распятие, а на другой - истыканная ножами мишень.

Пока Фриц своим зычным голосом, от которого позвякивали кольчужные латы, распоряжался насчет воды и ушата, девушка пыталась освоиться в этом месте.

- Где ты спишь? - ласково спросила она Эрвина.

Тот ткнул пальцем на одну из лавок.

- А кто спит на остальных?

- Фриц, его оруженосец, братья... их сейчас нет дома!

Очевидно, граф отдал всех сыновей под присмотр дяди и, судя по обстановке, тех отнюдь не баловали! Даже прислуга отдыхала на более мягких соломенных тюфяках, чем истертые облезлые овчины, служащие подстилками юным рыцарям. Не заметила Агнесс в этой комнате даже следа столь милых сердцу любого мальчишки камешков, перышек, забавных коряг или раковин.

- Где твоя одежда?

Эрвин откинул крышку одного из сундуков.

- Ты уже взрослый и должен знать, что юноша, не желающий следить за собой, всегда будет казаться окружающим жалким и беспомощным, - пояснила она, выбирая чистое бельё.

- Эй, девушка, - возмущенно загудел за её спиной пожилой рыцарь, - не тому ты учишь мальца! Главное на поле боя - смелость и отвага, а не щегольство! Воин не должен бояться залезть в грязь или испачкать платье.

- Но он не должен отказывать и от чистой воды, мыла, аккуратной одежды!

- На это есть оруженосцы. И вообще, лучшее украшение рыцаря - кольчуга, копье, щит и верный конь!

Агнесс, терпеливо вздохнув, заглянула в лицо юнца.

- Сам решай, дружок! Кому ты хочешь нравиться - девушкам или своему коню?

В ушат Эрвин влезал с видом мученика христианина, шествующего на арену со львами.

Девушка с улыбкой закрепила косы вокруг головы и взялась за мыло.

Она действовала машинально, ведь когда-то сколько раз помогала матери купать младших братьев. В два движения намылив волосы, она помассировала кожу, и, ухватив за нос, задрала лицо купальщика и моментально смыла пену.

- Всё, дружок! Теперь можно поплескаться в воде - она теплая, ласковая... ну-ка, покажи мне ноги!

Эрвин был столь худ, что его кожа казалась прозрачной и мягкой, как у маленьких детей. Намыливая, щекоча и ополаскивая этого мальчишку, Агнесс и сама не замечала, как счастливой улыбкой расцветают её губы, как оттаивает сердце, и только нежданно повисшие на ресницах слезы болезненно дали понять, что она начинает приходить в себя после страшной ночи взятия Крайца.

- Ты плачешь? - тут же разволновался отфыркивающийся от воды Эрвин. - Я тебя обидел?

- Что ты, - девушка ласково нажала на кончик мокрого носа, - ты мне подарил радость! Я вспомнила родной дом и тех, о ком боялась вспоминать!

Тогда она ещё не знала, насколько круто изменилась её жизнь в тот момент: Агнесс стало просто грустно.

- Фройляйн? - Эрвин мягко взял её за руку. - Вы не расчешите мне волосы?

- Да, конечно!

Она осторожно вычесала из мокрых локонов колтуны. Нахмурившись, удалила гнид, а потом заплела передние пряди и, перетянув тоненьким шнурком лоб, закрепила прическу.

- Так удобнее бегать: косички не будут лезть в глаза. Не могу понять: какой у тебя цвет волос?

- Белый, фройляйн! Как у отца. Нас из-за этого ещё называют Серебряными швабами, а вот мои братья все рыжие!

Агнесс с горечью кивнула головой: лучше бы и Эрвин оказался рыжим! А она-то думала, что его вихры просто выгорели на солнце.

- В следующий раз, когда нужно будет искупаться, сразу же присылай за мной. Я тебе помогу! А теперь укладывайся спать: час уже поздний!

Назад через двор крепости валящуюся с ног от усталости девушку сопровождал оруженосец графского дядюшки:

- Фройляйн! - сказал он напоследок. - Мессир Фриц благодарит вас за мессира Эрвина и надеется, что ваше будущее в семье фон Геттенбергов окажется счастливым!

Агнесс натянуто улыбнулась. Старый рыцарь, конечно же, хотел поддержать её, но.... что хорошего могло с ней произойти в этом доме?

Однако уже в следующую минуту девушка поняла, что была не права: кое-что для неё мог сделать и мессир Фриц. Сияющая тетка ждала её рядом с сундуком, на крышке которого были разложены: половина зажаренного цыпленка, кусок сыра, полкаравая хлеба, а также стоял кувшин с простоквашей

- Вот, - удивленно произнесла Луиза, обескураженно разводя руками, - принесли на ужин. Да ещё с поклоном... Раньше я и чёрствой лепешки выпросить не могла: кидали, как собаке! Этот пожилой рыцарь - родственник графа?

- Дядя!

От усталости девушке не хотелось есть, но всё равно она отдала должное столь вкусной снеди.

Наверное, никогда раньше Агнесс не испытывала такой неприязни к графине как на утро следующего дня. Посматривая на брюзгливое лицо дамы, с трепетом взирающей на свое чрево, девушка не могла понять: как можно быть такой равнодушной к мальчику, врученному самим Богом, коль именно она стала его мачехой? Эрвин нуждался в ласковой заботе матери, а его сунули старому воину, который только и умел, что шуметь да драться.