Записки из тайника - Пеньковский Олег Владимирович - Страница 16

Серова, нынешнего начальника ГРУ, трудно назвать блестящей личностью. Он знает, как допрашивать, как сажать в тюрьму и расстреливать. В более сложных материях разведки он разбирается куда хуже. Серов был человеком Берии. Тот испытывал симпатию к нему и стремительно вознес на самый верх.

Пост Председателя КГБ автоматически приравнивался к министерскому рангу; переведенный в ГРУ, Серов утратил министерский пост, но стал заместителем начальника Генерального штаба. В ГРУ Серов изучает ситуацию в плане сбора разведданных, но большая часть работы лежит на плечах его заместителя, генерал-майора Рогова. Другой его зам, генерал-майор Мамсуров, армянин, занимается только хозяйственными и административными проблемами. Сотрудники ГРУ уважали Серова за то, что он не разрушал устоявшуюся в нем структуру.

После его перевода в ГРУ официальных приказов о более тесном сотрудничестве ГРУ с КГБ не поступало. Но зато теперь, когда ГРУ посылало в КГБ те или иные запросы относительно иностранцев или новых советских нелегалов и т. п., КГБ незамедлительно давал исчерпывающие ответы. Ведь, как ни крути, бывшие подчиненные Серова из «соседей» уважали его подпись. Но по большому счету кардинальных изменений в отношениях с КГБ не произошло.

Иван Александрович Серов. Первое знакомство с Серовым было связано с моей работой в Турции, когда я через канал связи КГБ послал телеграмму в ЦК КПСС о неправильных действиях нашего резидента ГРУ Рубенко. Телеграмма попала в руки Серова (он тогда был Председателем КГБ) и через него — в Центральный Комитет КПСС. С тех пор Серов запомнил мое имя и, когда его назначили начальником ГРУ, стал лично интересоваться моей работой. В конечном итоге между нами установилось нечто вроде дружбы, я несколько раз бывал у него дома и на даче. Хотя особого желания превозносить его у меня не было, я был одним из его подчиненных. В таковом качестве я выполнял все его приказы и ради своего продвижения по службе старался поддерживать с ним добрые отношения. Когда другие старшие офицеры и руководители управлений ГРУ узнали о моих хороших отношениях с Серовым, их собственное отношение ко мне заметно изменилось к лучшему. Серов жаловал меня своей особой благосклонностью.

Серов жил на улице Грановского. В этом же доме жили многие маршалы, министры и члены Центрального Комитета; ходили слухи, что тут же находится и квартира Хрущева. На одном этаже с Серовым жил Генеральный прокурор СССР Руденко. Когда Серов был Председателем КГБ, он арестовывал людей, а Руденко подписывал им смертные приговоры. Вечерами они ходили в гости друг к другу и за бутылкой решали, кого посадить в тюрьму, а кого расстрелять. Очень удобно. Под квартирой Серова были апартаменты маршала Жукова. Этажом выше жил Суслов, член ЦК КПСС, а над ним — Фурцева.

Генерал-майор Феденко был заместителем начальника ГРУ. Сейчас в Москве.

Генерал-полковник Федоров — начальник 10-го управления ГРУ, которое занимается странами народной демократии.

Генерал-полковник Тюленев тоже работает в 10-м управлении.

Полковник Кондрашев, военный атташе в Турции, инженер, сейчас преподает в Военно-дипломатической академии. Провел в Турции пять лет. Работал весьма посредственно.

Некий турок, занимавшийся бизнесом в Афганистане, был завербован советской разведкой. Его отец — курд, но он скрывает этот факт.

Всех африканцев, равно как представителей Афганистана, Турции и Ирана, мы скопом называем цветными (чернокожими). Так их принято называть во всех управлениях и отделах.

1-е Главное управление Генерального штаба считается оперативным. 2-е Главное управление Генерального штаба — это мы (ГРУ).

Долгое время заместителем генерал-майора Коновалова был генерал-полковник Меклишев. В настоящее время генерал-полковник Меклишев — начальник 4-го (восточного) управления. Он сменил на этом посту генерал-полковника Зотова, который в свое время был военным атташе в Италии и Франции, а сейчас отправляется на должность военного атташе в Венгрии.

Начальники Военно-дипломатической академии: Славин, бывший посол в Швеции; генерал-майор Дратвин; генерал-майор Кочетков.

На каждом курсе академии от девяноста восьми до ста слушателей.

Военный атташе в Пакистане — полковник Дубровин, офицер стратегической разведки.

Наш агент Капрал на Цейлоне представил очень ценную информацию.

Полковника Василия Максимовича Рогова, который невысок ростом, не следует путать с генерал-майором Роговым, заместителем Серова.

Начальником 1-го отдела ГРУ является генерал-полковник авиации Шелыганов. В составе его подразделения есть фотографический отдел, отдел тайнописи и так далее.

Действующий резидент в Лондоне — Карпеков, татарин.

Резидент ГРУ в Индии Сергей Вещунов, а также резидент ГРУ в Египте Постников участвовали в конференции резидентов в Центральном Комитете, которая состоялась во второй половине июня 1961 года.

Советником посла в Японии по научно-техническим вопросам является полковник Сергеев, офицер ГРУ. Сергеев — это не настоящая его фамилия.

Майор Николай Кишилов работает у Коновалова; полковник Фуковский пребывает в Иране; полковник Бокарев — заместитель Смоликова; полковник Бычко работает в 3-м управлении (до этого занимался вербовкой агентов в Канаде).

Я уже упоминал, что часть «Записок» Пеньковского воспринимается как лекция, читаемая им слушателям в аудитории. Как и многим русским, ему присущ ярко выраженный дидактический склад ума. Но вместе со своими соображениями и мнениями по многим важным вопросам он смог переслать и несколько лекций, которые действительно читались слушателям в аудиториях — и, наверно, далеко не один раз. Они представляют собой часть курса, в 1960–1961 годах прочитанного студентам Военно-дипломатической академии, высшего учебного заведения ГРУ, которое сам Пеньковский окончил в 1953 году. Пеньковский упоминает несколько лекций, посвященных агентурной работе в странах Западной Европы, а также различным аспектам шпионской деятельности. Одна из них представляет особый интерес. Она озаглавлена «Особенности агентурной связи и руководства агентами в США».

«Американская» лекция была прочитана подполковником Приходько, в прошлом работником англо-американского управления ГРУ, ветераном разведки, который между 1952-м и 1955 годом бывал в Нью-Йорке в качества члена советской делегации в ООН. Хотя язык суховат и порой перегружен техническими терминами, читать стенограмму лекции надо тщательно и вдумчиво, ибо она представляет собой не что иное, как учебник или наставление по шпионской деятельности советской разведки в Соединенных Штатах.

Вынести секретную стенограмму лекции Приходько из ГРУ — это уже само по себе поступок из ряда вон выходящий. Никогда ранее оперативные методы современной разведслужбы не формулировались с такой обнаженной ясностью. Редко какой документ давал более полное представление об ограниченности советского образа мышления, чем эта попытка нарисовать объективную картину другой страны и ее культуры.

Мы предполагаем, что Пеньковский передал копии этой лекции и других материалов сходного характера своим контактам в английской и американской разведках. Но мотивы, побудившие его присовокупить эти тексты к своим «Запискам», выходят за рамки желания всего лишь представить дополнительную информацию. Как пишет он в предваряющем текст лекции вступлении, он хотел предупредить «американский народ» о размахе направленной против него шпионской деятельности. Судя по «Запискам», Пеньковский буквально одержим тревогой по поводу того, что американское и английское сообщество пребывает, как он считает, в опасном неведении о подлинном размахе деятельности советской разведки. Текст лекции должен был подействовать на них отрезвляюще, как и вся информация, содержащаяся в «Записках» Пеньковского. Он был фанатиком, который жаждал, чтобы если его не оценят, то пусть хотя бы услышат. Он апеллировал к гораздо более широкой аудитории, чем искушенные эксперты англо-американского «разведывательного сообщества».