Люгер (СИ) - Владимиров Денис - Страница 19

Главная проблема заключалась в том, что приходилось эту мерзость убирать с дороги. Не везде, и не всегда, но часто туши свалены были так - мимо не протиснешься. Цепляли за трос самых здоровенных, оттаскивали в сторону.  Но и даже после расчистки тяжелая боевая техника наматывала на колеса немало дряни, начиная от каких-то непонятных ошметков мяса и заканчивая гирляндами кишок.

Работа была простой, поэтому я, внимательно смотря по сторонам, думал о прошедшем бое с тварями. До сих пор до конца не отпустило. После окончания эпической битвы, очень удивился ее результатам и количеству убитых и раненых с нашей стороны. Кроме обезглавленного Каспера из рейдеров-старичков больше никто не пострадал. Царапины, синяки, даже пара переломов у кого-то - не в счет. А мне показалось, что минимум потеряли половину. Свежакам же повезло меньше. Из них погибло трое мужчин, еще одного в бессознательном состоянии погрузили в десантный отсек БТРа. Две девушки тоже были убиты, на дочку депутата, ту самую белобрысую деваху, свалился сверху злополучный бардак, который руки чесались сжечь, вторую почти располовинил кто-то из зараженных.

Паникер же - водитель  нашего «Тайфуна» выполз из какой-то щели, какой я не уточнял, вид имел самый обычный, ни тебе сожаления, ни капли раскаянья. Мрачное лицо хипстера, украшенное, как и у Дохлера царапинами, перекосилось, сделалось жутким. Его рука метнулась к поясу, но стоявший рядом Третьяк  успел перехватить ее. Ловко завернул назад, взял на болевой.

- Ууу, сука! Убьююю!

Орал и брызгал слюной парень, не отводя взгляда от недоуменного водителя и  пытаясь вырваться из захвата крестного, но силы были неравны. Пусть Третьяк и не пытался давить сильнее. Так зафиксировал и все. Вскоре хипстер затих.  Затем несколько раз глубоко и шумно вздохнул-выдохнул, сказал, пусть и дрожащим от злости голосом, но уже гораздо спокойнее:

- Все, можешь отпускать!

- Точно? - осклабился Третьяк.

- Да!

- А теперь послушай меня, - рейдер так и не ослабил хватку,  чуть нагнулся, громко и четко проговаривая слова в самое ухо парня, - Водила ни в чем не виноват! Он спасал свою жизнь! Те, кто поддался панике, и бросились за ним - свою. Ему повезло, им - нет! Это Улей. Водила никого за собой не тащил, он никого не обязан защищать, он, вообще, никому и ничего не должен кроме нашего отряда! Так как с нами он заключил контракт. Это ясно?!

Конец монолога он произнес тихо-тихо, но сталь в голосе так и звенела.

- Они люди! Женщины! Девушки! Да каждый мужчина обязан..., - опять попытался вырваться хипстер. Но сморщился от боли, когда Третьяк чуть усилил нажим.

- Каждый мужчина, впрочем, как и каждая женщина, обязана окружающим, независимо от их половой принадлежности, ровно столько, сколько считает нужным. Считает нужным только он или она! А не Вася из седьмого подъезда, не Машка-соседка, и даже не добрый милиционер! Может, когда-нибудь, если доживешь, ты поймешь эту простую истину. А сейчас, я не воспитатель из детского садика и не трудовик-затейник, а вокруг, мля, не демонстрация «Первое мая», поэтому бери себя в руки, и перестань истерить, как девка. И тронешь водилу - завалим. Не я, так кто-то другой. И пусть лучше будет для тебя другой. Потому что я лично отрежу тебе башку вот этим ножом! - в руках Третьяка оказался тот самый небольшой чуть изогнутый нож, которым он вскрывал споровые мешки, -  Ты меня понял, свежак?

Тот закивал. А вот я, вообще, запутался. То помогай свежакам, делись последней рубашкой, спораном, то уже и вроде как никто никому и ничего не должен.

Водила пусть и растерял немного былую наглость, но полез ковыряться с машиной. Присвистнул, обойдя вокруг и оценив размеры вмятины от «Тигра», выругался сквозь зубы, когда обнаружил перед передними колесами средних размеров рапана. То есть, угрызениями совести абсолютно не маялся, его волновали не какие-то мертвые девушки, погибшие частично по его вине, но обычные житейские дела - как убрать без лишней волокиты препятствие, не привел ли такой мощный удар к какой-нибудь критически важной поломке, из-за которой можно застрять в чистом поле. Именно эти мысли читались на его роже.

- Третьяк, а что вроде как он не должен был костьми лечь, но свежаков спасти? - обратился я к крестному, когда мы отошли чуть в сторону, принимаясь вновь за чистку тварей.

- С чего это? - крестный даже остановился и уставился на меня, с неподдельным изумлением.

- А как же правила Улья?

- Правила Улья просты и говорят, спасай в первую очередь себя, потом остальных. Да, если особо не обременительно, то свежим поможешь. Новичку помочь - почетно и правильно, но как это сформулировать-то..., - даже задумался тот, - Это не в старой русской традиции, мол, последнюю рубаху отдам, сам теперь нуждаться буду, или там грудью лягу, но спасу. За дураков нас-то не держи. Главное не причинять зла, ну и помочь.

- Помочь, помочь..., - я поморщился, нет объяснить все четко и ясно, но балду крутил, балдокрут! Вот точно ему подходило! И ведь под простачка всю дорогу косил, а тут завернул: «независимо от их половой принадлежности»,   - Ты можешь на пальцах пояснить, четко и внятно, что можно делать со свежаками, а что нельзя?

- Если на пальцах, то все просто. Встретил свежака - помоги, чем можешь. Например, укажи, где ближайший стаб, поделись живцом, информацией, если по пути - доведи или до безопасных мест, выведи к людям. Если богат на снаряжение - поделись, но не в ущерб себе. Говорю же, по возможности! Нельзя свежаков только обижать, то есть кидать, как-то использовать в корыстных целях. А так встретил, обстановку пояснял, рассказал, уже плюс... А тут что было? У нас с водилами контракт только на то, что они будут вертеть баранку, в замесы их никто пускать не собирается. Решил так будет безопаснее, его дело. Он же не виноват, что тупоголовые девки за ним бросились.

- А ты бы не бросился? На их месте? Не зря же есть поговорка, про бегущего генерала. Мол, в мирное время это смешно, а в военное страшно. Он из них самый опытный, вооруженный, ломанулся на выход...

- Я бы не бросился! - сказал тот как отрезал, - И заканчивай мне на мозг капать. Не время сейчас. Зараженных надо чистить. Гранит в таком состоянии цацкаться ни с кем не будет. Поэтому я вскрываю, опыт у меня большой, тебя бы потренировать, но не время. Ты прикрываешь. Ферштейн?

Обернулся, возле тела мужчины, длинного и нескладного, болезненно худого, сидела на коленях, чуть раскачиваясь, красивая темноволосая женщина лет тридцати. Она закусывала кулак левой руки, правой гладила лицо покойного. На солнце блестели дорожки от слез на щеках.  Мда... Три дня, а насмотрелся уже столько и всего...

...Наконец-то вырвались из еще одного неизвестного города. Адского места. Конечно, можно и посмотреть на указатели, спросить, узнать название, но мне это было не нужно. Делали мы стабильно километров сорок-шестьдесят. Душа пела, когда я смотрел с пассажирского места рядом с водителем, на пусть и не пролетавшие, но мелькавшие на обочинах указатели и  пейзаж, характерный для средней полосы России.

За спиной у меня висел предпоследний гранатомет РПГ-26, рядом лежал АС.

Это я сразу, как только очутился в бронированной коробке, полез к своим сумкам, которые среди общей захламленности еле-еле удалось откопать.

Первое. Достал и осмотрел АС Вжики, той самой муровской девки, которую я прикончил несколько часов назад.

Нормально. Ухожен. Сделал неполную разборку, просто отличное состояние. А отсутствие коллиматора не критично, подсумок с приклада, как и хитрый переходник под оптику, который в отличие от последней остался цел, решил потом снять со своего автомата.

Мой ВАЛ перевыполнил свои функции на сто сорок шесть процентов. Ни разу меня не предал, даже не стреляя спас, ведь если бы этот удар кусача пришелся по мне, то о выживании речи бы не шло. Хотя может быть и защитил бронежилет. Но что-то брали меня сомнения.  Ствольная коробка вместе с крышкой хорошо так замялсь, сам глушитель был искривлен. Почему я вновь остановился на этом оружии?