Лжедмитрий. Игра за престол (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 46

- А в Азове мы станем делать уже морской флот?

- Верно, - кивнул Дмитрий. – Но даже один сам факт удержания Азова станет для крымских татар большой опасностью. Мы поставим их в то же положение, в котором мой отец Иван Васильевич, держал долго казанских татар. Угроза флангового обхода по реке и удара в тыл станет останавливать Гиреев не только от больших набегов на наше царство, но и вообще от покидания своих земель в интересах сюзерена – османов. А это – важная, серьезная и интересная карта в международной политике. Цезария и Речь-Посполитая будут вынуждены с ней считаться. Ну и Венеция, пожалуй, будучи природным врагом османов в наши дни.

- Большие же у тебя планы, - улыбнулся Басманов. – Почитай царем себя уже ощущаешь.

- Отнюдь. Ты же знаешь, я хочу Земский собор собирать. Ситуация очень темная и странная. Да и к венцу я не рвусь.

- Но готовишься.

- Ты про Воронеж?

- Да.

- Это просто логичный и разумный шаг. Не мне, так другому монарху пригодится. Конечно, могут избрать всех устраивающего дурака…

- Ты думаешь, что после всего произошедшего люди на это пойдут?

- А чего нет? Личный интерес никуда не делся. Каждый выборщик будет отстаивать именно свою позицию, до остальных ему не будет никакого дела. И уже тем более до державы, которую большинство воспринимает как ресурс. Этакая дойная корова, которая, если что, защитит от врагов. Да и я никого обманывать не стану и прямо потребую поддержки Земским собором больших реформ. Многое у нас тут устарело. Куда не ткни – все ветхие начала, доставшиеся либо от истлевшей восточной земли ромейской, либо покойной Золотой Орды, либо еще откуда-то глупостей нахватались. Возьми хотя бы тоже местничество. Что, польза великая в том? Дурень высокородный полки если поведет, то какой прок с того станется? Одаренные они широко разбросаны по земле. Не все среди именитых бояр рождаются. Таких надобно находить, да к делу привлекать, награждать и продвигать. Ибо наиважнейшее державное дело!

Сказал Дмитрий. Замолчал и внимательно посмотрел на собеседника. Вон как глаза вспыхнули. Да и лицо все раскраснелось. Он ведь такого услышать и не чаял. Царевич же, совершенно бессовестным образом решил поэксплуатировать чувства Петра, используя того в качестве носителя вируса. День-два и все худородные в его войске будут знать – Дмитрий хочет отменить местничество и дать им шанс. А еще через неделю – почитай вся Москва о том узнает. Нравилось ли местничество людям? Кому как. Когда оно позволяло получить преимущество, то да. Когда заставляло подчиняться – нет. Иными словами бояре да родовитые будут против, в то время как простые дворяне да худородные – очень даже за. Пойдут ли бояре против мнения большинства? Вопрос…

7 апреля 1605 года, Москва

Ранним утром второго дня после озвученного предложения в Кремле наконец-то закипела каша. Выстрелы. Крики. Шум. Даже кто-то из орудия ударил.

- Началось, - с улыбкой произнес Дмитрий, который как раз в это время завтракал.

- Что началось? – Поинтересовалась Марина. Не пригласить ее на этот завтрак не было никакой возможности без того, чтобы унизить. Как, впрочем, и многих других родовитых аристократов в его окружении. Считай – маленький двор. Пока все окончательно не разрешится большинство влиятельных бояр, не втянутых в эти разборки, предпочитают держать дистанцию. Мало ли Дмитрий проиграет? Яд, кинжал, шальная пуля. Всякое бывает. А обляпавшись связью с ним потом не отмоешься. По крайней мере, не сразу.

- В свое время Френсис Уолсингем научил королеву Елизавету Английскую тому, как нужно правильно воевать при пустой казне. Для этого достаточно одного своего врага натравить на другого. Потом же, когда один из них окажется повержен, а второй изможден и истощен тяжелым боем, останется лишь победить победителя и воспользоваться всеми выгодами настоящей победы. – Произнес Дмитрий, нарочито акцентируя на слово «победа» и голосом, и интонацией.

- Неужели он учил ее таким вещам? – Удивился Петр.

- Так гласит молва. Впрочем, именно с тех пор подобная метода и стала основой внешней политики Английского королевства. Посему, ничего зазорно не вижу в том, чтобы чуть-чуть ей попользоваться. Мы спокойно вкушаем завтрак. А наши враги режут другу друга. Что может быть лучше? Не будем им мешать.

Минут пять над столом царила тишина.

Каждый думал о своем.

- Дмитрий Иванович, - тихо произнес вошедший вестовой. – Там ворота Спасские открыли. Какие-то люди вас просят.

- Какие? Что хотят? Их привели сюда?

- Да.

- Разоружили?

- Да.

- Заводите.

Оказалось, что это гонцы от Мстиславского.

Расчет Дмитрия оказался верен. Князь не пожелал умирать в общем котле. Однако на стороне Шуйского оказался Шеин и ряд других родовитых бояр, так или иначе замешанных в убийстве Годуновых. Они прекрасно представляли свою судьбу. Поэтому не согласились сдаться на милость сына Ивана Грозного, закономерно ожидая закончить свою жизнь на колу или в петле. О том, что Дмитрий принародно назвал их ворами и разбойниками, им уже было хорошо известно. А значит, благородной казни могло и не быть, как и прощения.

Иными словами сложилась весьма неоднозначная ситуация.

На стороне Мстиславского выступили бедные поместные дворяне, для которых переезд под Воронеж был не самым плохим исходом. Их было много, но при плохом вооружении. Сторону Шуйского взяли состоятельные помещики, которым было что терять. Да бояре со своими люди. Немного, но прекрасно обучены и вооружены. Посему сражение за Кремль балансировало в очень неустойчивом положении, норовя ежеминутно сорваться в любую сторону. Вот Мстиславский и приказал своим – пробиться к воротам и открыть их, обеспечивая возможность пехоте Дмитрия прийти ему на помощь.

- А что патриарх? Жив еще?

- Жив, - не задумываясь, кивнул вестовой. – В холодной сидит на хлебе и воде. Но жив.

- Странно, я думал, что мой тезка постарается Иова убить.

- От него бы все отвернулись, сделай он это. И без того народ роптал. Столько бы не перешло к Мстиславскому, если бы князь с патриархом обошелся человечнее. А убил бы – остался бы в одиночестве или с сущей горсткой сторонников.

- Ну что же, - произнес, тяжело вздыхая, царевич. – Друзья, я вынужден вас разочаровать. Урок Френсиса Уолсингема я так и не смог усвоить. Все-таки мы не англичане. Выступаем! Петр – держи кирасир и поместное ополчение наготове. Если кто попытается уйти – смело руби без разбора и жалости. Пехота, гренадеры и драгуны – идут в бой. Я их поведу лично.

С тем и вышел на улицу быстрым, решительным шагом. А следом вылетели и остальные. Даже Марина, хоть и не в числе первых. Очень уж любопытной была ее натура.

Быстро снарядившись в свой латный доспех рейтара, Дмитрий выступил в окружение роты гренадер к Спасским воротам, куда уже входил первый пехотный батальон.

БАБАХ!

Чудовищный взрыв так ударил по ушам, что заставил всех присесть и начать испуганно озираться. Те же, что были близки к воротам, так еще и головой потряхивали, избавляясь от последствий оглушения.