Наследник Ярости (СИ) - Ляпота Алёна - Страница 18

- Не так уж она и стара, - возразил Анджей, - многие и постарше вдов берут.

- А скольких женихов она извела? Сколько смертей за ней тянется? Нет, брат. Эта обуза не сулит ничего хорошего. Всё Залесье косо смотрит - из-за лесничего. Я слышала, как мать его кляла наш род на чём свет стоит. Люди злые на тебя. И всё из-за Ярушки.

Анджей не нашёлся, что сказать. Сестра говорила правду. Молва не жалела ни его, ни сестёр. Любашку - за то, что росла невзрачной не в пример брату и младшей сестре, всячески посмеивались и перемывали кости. Анджея - за крутой нрав и мотовство. Ярушку поначалу любили - и красивая она была, и добрая. Но со смертью Илая воспылали лютой ненавистью.

- Никто из местных не возьмёт её, - упрямо говорила Любашка, - и заезжим историй наплетут, наш народ на такое мастак! А если и появится жених, так что за приданое ты за ней дашь? Останешься гол, как сокол. И не видать тебе тогда Купавы. Да и вообще ничего не видать.

- В дружину пойду, - неуверенно сказал Анджей.

- Да брось, - Любашка расхохоталась и всплеснула ладонями, - ты знатный боярин, удалой молодец, но лет тебе уже немало, да и войско своё снарядить денег нет. Хуже позора нечего и представить.

- Но что ты предлагаешь делать?

- Я, брат мой любимый, уже всё продумала. Пусть будет суд - а там народ решит. На то будет его воля - не наша.

- Ты думаешь, если Ярушку признают ведьмой, нам от того толк будет? Люди сторониться начнут.

- Наоборот, все решат, что несчастья в нашей семье из-за ведьмы. И когда её не станет...

- Что говоришь ты, глупая? Я не дам её казнить!

- Я о тебе только думаю, брат мой единокровный. Все несчастья уйдут вместе с ней. И на Купаве женишься, и приданое останется, и стыдиться никого не придётся. Скажем, что Алеля тоже ведьмой была - вспомни, сколько сыновей у неё родилось мёртвыми. Только дочь выжила - потому что ведьмовскую силу унаследовала. А про нашу мать никто и мысли дурной не подумает.

- Не нравится мне то, что ты говоришь, - Анджей закрыл глаза, а сердце сжалось от стыда и ужаса. Было в словах Любашки зерно истины, но каким же горьким оно было - стало поперёк горла и мешало дышать.

- А ты про то не думай, - Любашка подошла сзади и обняла брата за талию, прижавшись щекой к спине, - поезжай в Залесье. Все само сложится...

Путь домой затянулся на целый день. Пока Юрей гонялся по лесу за белками, Ирвальд  разобрался с торговцами, изловившими птицу с человеческим лицом и схоронившими её в небольшой клетке под кафтаном. Он не пожелал слушать их россказни о том, что за птицу им заплатила ведьма, и попросту срубил всем головы.

Были и раньше смельчаки, пытавшиеся вывезти диковинных зверей и птиц Межгорья, и всех их постигла та же участь. Владыки не терпели дерзости, считая, что лучшее лекарство от наглецов - срубленная голова. Но жадность людская не знала границ. Поэтому подлесок был усеян человеческими костями, изглоданными зверьём.

После расправы княжич задремал на маковом поле, а когда проснулся, в голове будто звенел колокол.

- Дьявол, маковица!

В отличие от других владык маковый морок действовал на него, пусть и не так сильно, как на других существ. Ирвальд знал, чьих рук это дело, но так и не собрался разобраться с маковицей. Он старался держаться стороной от ведьмы.

Поднявшись во весь рост, Ирвальд пошёл к лесу, пошатываясь, и добравшись до ручья, плюхнулся в него с головой. Сквозь журчание воды он услышал стук копыт ядокрыла.

- Нарезвился, плут? - смеясь, спросил он скакуна. Тот издал довольный крик и захлопал крыльями.

- Пора домой, - вылезая из ручья, сказал Ирвальд.

Наконец-то он прибудет домой, поплавает всласть в излюбленном пещерном озере, выспится в собственной постели. Небось, слуги его совсем заскучали и подустали от ворчливой Зельды, которая в отсутствие владыки не давала им спуску. Возможно, ей дозволялось больше, чем следовало, однако Зельда была надёжна, как скала. Она нянчила Ирвальда, пока Ольжанка плела свои сети вокруг старшего брата, оберегая его, как орлица. Сейчас княжич доверял ей управляться с делами замка и готовить ему пищу.

Как они будут делить власть с его будущей женой, Ирвальд не мог представить. Ему и не хотелось это представлять. Тем не менее, отец был непреклонен.

Верховный владыка требовал наследника, и долго тянуть не получится.

Но не жениться ему, в самом деле, на Топчанке? Ирвальд расхохотался, представив себе лица владык, увидевших в княжеских палатах лесную ведьму.

Но на Отраде он точно не женится. Ирвальд до сих пор сплёвывал, вспоминая их единственный поцелуй.

И тут он совершенно некстати подумал о Ярушке. Её губы не давали покоя. Так ли они сладостны, как он себе представлял? Он вряд ли узнает об этом наяву. И через некоторое время её образ сотрётся из памяти.

- Интересно, добралась ли она? - спросил он Юрея, взобравшись ему на спину. Ядокрыл ничего не ответил, только склонил голову набок. - Можно узнать.

Ирвальд запустил руку в карман под кафтаном, однако ничего не нашёл.

- Вот дьявол!

Он соскочил с ядокрыла и перетрусил всю одежду. Шнурка с крестиком не было. Должно быть, он обронил его. Только вот где? За эти дни Ирвальд побывал во многих местах долины. Поиски займут вечность, если вообще увенчаются успехом.

Может, оно и к лучшему? Последняя связь оборвалась...

Ирвальд стоял у ручья, задумчиво поглаживая перья ядокрыла. Юрей прикрыл веки от удовольствия и слегка подёргивал задними лапами. Внезапно владыка сжал кулак так, что острые когти впились в кожу, и на ладонях выступила кровь. Он вскочил на спину ядокрыла и стиснул коленями бока.

Юрей взмыл в воздух и, сделав круг над лесом, полетел  к селению ведьм.

Возле пещеры маковицы Ирвальд спешился и стал яростно топтать цветы, буйно разросшиеся с момента его последнего визита с Ярушкой.

- Мальва!

Ведьма выбежала из своей пещеры и всплеснула руками:

- Ты мне все заклинание разрушил!

- Ничего, переживёшь! И так всё поле загадила своей поганью.

- А-а-а, видать, тебя цепляет! - обрадовалась Мальва и, заткнув краешки юбок за пояс, прошлась перед княжичем, насмешливо виляя ягодицами.

- Не зли меня, ведьма!

- А то что будет?

- Прикую на цепь и велю торговцам по ярмаркам водить.

- Не страшно, - Мальва показала язык, розовый и на удивление чистый, - лучше расскажи, с чем пожаловал. Неужто соскучился?

- Не дождёшься, - хмыкнул Ирвальд, - отдай мне кровь девицы, что я приводил.

- Какую кровь? - Мальва невинно захлопала алыми ресницами, однако по щекам побежали пятна.

- Не ври мне, ведьма!

- Да нет никакой крови. Она дала монету, и всё.

- Так я тебе и поверил!

- Истинная правда!

- У тебя минута, Мальва. Далее моё терпение иссякнет.

- Да чтоб мне головы не сносить! - Мальва довольно искренне заплакала. Голубые капельки слёз причудливо дрожали на кончиках ресниц.

- Ану-ка, в сторону.

Ирвальд оттолкнул ведьму, и та полетела, задрав юбки, к подножию холма, сминая по дороге васильки. Княжич ворвался в пещеру и принялся крушить всё, что встречалось на его пути. Вверх полетели охапки сухоцветов и пригоршни колдовской пыли из порубленных мечом ведьмовских мешков. Ирвальд принюхивался, надеясь почуять знакомый запах, однако в пещере было столько ароматов, что он терялся.

Мальва, очухавшись, вбежала следом и завыла, увидев, что устроил владыка.

- Будь ты проклят!

- Отдай то, зачем я пришёл, и твоя берлога не сгорит. Иначе...

Ирвальд поднял вверх раскрытую ладонь, которая тут же разгорелась синим пламенем и продолжала пылать, пока ведьма, утирая слёзы, не сдалась.

Мальва достала из тайника шёлковую салфетку, в которую был завёрнут листочек с кровью Ярушки, и нехотя протянула Ирвальду. Тот развернул салфетку и лизнул листочек кончиком языка. Глаза его закатились от наслаждения, дыхание стало частым и хриплым.