В созвездии Семицветика (СИ) - Лавров Алексей Юрьевич - Страница 2

— Ага!

— Ну, представляйте себе, представляйте! — вальяжно велел инопланетянин.

— Представляю, только вы такой же! — недоумевает глава «Рособороны».

— Тогда у вас что-то с воображением или с чувством юмора, — Пожал плечами незнакомец, — давайте о деле поговорим?

— О каком? — не сразу смог прийти в себя Сергей Викторович.

— О вашей марсианской находке… вот только не надо мне делать такие глазки, я слушал весь ваш разговор! Вы сейчас думаете, как доставить с Марса находки, да что с ними делать, и будет ли толк? Ведь так?

— Допустим, — серьёзный человек поджал губы.

— Я предлагаю всё упростить. Вы отдаёте нам все находки. А мы авансом передаём вам технологии, которые вы могли бы, подчёркиваю — только могли бы… получить спустя годы исследований артефактов.

— А иначе? — Сергей Викторович не мог не задать этого вопроса.

— У вас точно не всё в порядке с воображением и чувством юмора, — инопланетянин покачал головой. — Хотите о грустном? Пожалуйста. У нас нет времени, чтобы ковыряться в песке и лазить по пещерам. Но пару лишних минут, чтобы сжечь ваши примитивные аппараты в пространстве, мы найдём. То есть в случае отказа вы не получите вообще ничего, это ясно?

Сергею Викторовичу впору было бы посмеяться, но в этой шутке от шутки было слишком мало. По этому каналу связаться с ним могли считанные единицы, причём президент в их число не входил. Собеседник откуда-то очень быстро узнал содержание самого закрытого на планете разговора. И серьёзно, по-настоящему, доказательств его слов было лишь два: отказ и проверка на пилотируемом аппарате охренительной стоимости, или согласие и проверка на полученной технологии. Сергею Викторовичу в целом всё стало понятно, оставалось лишь обговорить некоторые детали — процедуру передачи артефактов и технологий, суть этих технологий, характеристики артефактов, график контактов и прочие мелочи.

Россия пошла в отрыв. «Исследования марсианских артефактов» дали поразительные результаты. Не буду вдаваться в такие специфические и не столь наглядные примеры, как новые материалы, накопители энергии, неожиданные инженерные решения. В области коммутации человека и компьютеров был совершён эпохальный прорыв, имеющий серьёзные, даже драматические социальные последствия. Технологию вживления разъёмов через костную ткань черепа в России довели до совершенства и массовости всего за пару лет. Процедура «шунтирования» вызвала протестные настроения как внутри страны, так и за её пределами. Большинство взрослого населения отнеслось к новой технологии предвзято, порой даже агрессивно.

Но родители устали бояться за своих детей — несмотря на всю строгость закона, наркомания и подростковая жестокость убивали ребят десятками тысяч. Подключение чада к сети давало ощутимую защиту. Ребёнку, как минимум, остерегутся предлагать наркотики — по этой статье даже отменили мораторий на смертную казнь. У подключённых граждан появились реальные преимущества на рынке труда, а ряд законов, вообще, допускал к профессиям учителя, врача и инспектора ДПС лишь граждан с подключением. Только упомянутые факторы серьёзно изменили общественные настроения, а вообще их все трудно учесть. Например, шунт стал национальной чертой — за рубежом, после безуспешных попыток слямзить и передрать технологию, русских со зла стали называть «дырявоголовыми», ведь делиться новыми возможностями Россия ни с какими друзьями не собиралась.

В России победной поступью наступала эра повальной честности и простой вежливости. Подключённые учителя не могли измываться над подключёнными учениками, а ученики над наставниками и друг другом. Эмоциональный фон, состояние здоровья каждого ребёнка непрерывно мониторились. Резко повысилась успеваемость при серьёзном усложнении учебных программ — через шунты на контактные нанолинзы лились реки информации и аккумулировались в бездонных озёрах памяти. Стало просто спокойней жить — невозможно что-нибудь стырить в магазине, не говоря уж взятки вымогать — никто не мог быть уверенным, что разговор не сливается куда не надо! Подрастало поколение, в жизни не державшее в руках наличных денег. Преступность вымирала как вид…

В смысле обычная преступность. Пусть инопланетные чипы-процессоры и софт работали на иной логике. Иной для русских вундеркиндов она пробыла недолго. Люди сначала незаметно, но чем дальше, тем отчётливей разделились на большинство, просто наслаждающееся новым прекрасным, справедливым миром, и незначительное меньшинство, способное им управлять. Ведь не стоит думать, что каждый подключённый стал ходячей видеокамерой. Люди легко получали любое изображение и звуки, даже запахи! Но способность передавать означала уметь по той самой иной логике думать — уметь управлять памятью, иначе осмысливать всё «просто» увиденное и услышанное. И это меньшинство оказалось в положении хорька в курятнике — лишь они были способны на безнаказанное кибернасилие. Произошли несколько серьёзных инцидентов, которые с трудом удалось скрыть.

Глупые власти цивилизованных стран устроили бы поголовное тестирование и выявление носителей социально-опасных мозгов. Умные российские руководители считали лишним рассказывать о таких ужасах широким массам. Более того, они справедливо полагали, что самим вундеркиндам не следует знать, что они чем-то отличаются от других. Чтоб не травмировать ранимую детскую психику, и чтоб детки с психу чего-нибудь не натворили. «Рособорона» пошла к молодёжи верной кибердорожкой — через он-лайн игры. В которых, кстати, все вундеркинды запросто вычислялись и брались под контроль корпорации. А уж эта корпорация всему и всем находила достойное применение… впрочем, о том и книжка, а она чуть дальше.

Так прошли два десятка лет. Инопланетяне упороли серьёзный косяк, так и не поинтересовавшись, с кем они собственно связались. Для них, видите ли, не было особой разницы — просто земляне, и всё. Им бы почитать сказки этих «просто землян», например, о «Рыбаке и рыбке». Или поговорить о них с другими «просто землянами», те бы им рассказали, что для их надёжных партнёров просидеть двадцать лет на попе ровно — просто невообразимый доселе рекорд. И никто из соседей по планете не удивился бы, узнав о настроениях в высших эшелонах «Рособороны». «Типа, мы с ними, как с людьми, а они как эти! Нам без их ведома на свой Марс даже танк нельзя протащить, а вдруг кто-нибудь нападёт? И дают всякую фигню, сколько ещё у них клянчить гипердвигатель? Ну, хотя бы маленький, внутрисистемный! И артефакты мы добываем, а нам их даже пощупать не дают! Может, они очень ценные? И долго это будет продолжаться? Янки с европоидами и даже китайцы с индусами вон — почти готовы к отлёту на «общечеловеческий Марс», блин!»

Ну, инопланетянам дурость простительна, но нам-то, уважаемый читатель, ясно — «Ну всё — сейчас, конечно, что-то будет»!

Милая, очень милая девушка с пустыми, взрослыми глазами на нежном, почти детском личике, закусив до крови губку, прильнула к окну. Она провожала его навсегда, своего Сашку, этого… просто мальчишку… и она не заплачет, нет, ведь он и не её вовсе — просто ещё один пацан… хнык! Вот дурёха! Ну, сколько их уже было и будет ещё! И для Сашки у них нет любви, ведь она — просто его… Она знает, как всегда называлось то, чем она занимается всю свою сознательную, уже довольно долгую жизнь. И в этой жизни любви не место, её выгнали из судьбы девушки, как нашкодившую кошку. Тогда ей казалось, что жизнь закончена — так, наверное, думают молодые вампиры сразу после инициации — девушка обожала фэнтези про вампиров. И она уже знала, что будет делать дальше — от души наревётся и зачитается новой сагой о любви и обречённости, пока сон не разлучит её с книгой. Но в этот неизбежный момент расставания, который просто нужно пережить, она смотрела вслед уходящему навсегда Саше и вспоминала свою первую, самую настоящую, любовь.