Наследие (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 16

А потом старший лорд отбыл из замка по делам, и Ингер появилась в опочивальне Риктора… Хотя нет, все началось гораздо раньше. Череда случайных встреч на узкой лестнице, где невозможно было разойтись, не соприкоснувшись. Она на мгновение прижималась к своему пасынку, заглядывая в глаза. Являлась, когда он упражнялся с мечом, то поднося воду, то кусок полотна, вытирая пот с крепкого молодого тела. А как-то, когда он пришел к водопаду, падающему в небольшое ледяное озеро, то нашел там Ингер. Она вышла из воды в сорочке, облепившей тело. Соски натянули тонкую ткань, приковывая к себе взгляд. Мачеха подняла тонкую руку, выдернула заколку, удерживавшую ее волосы собранными на макушке, и черный водопад обрушился на точеные плечи. Женщина закусила полную губу и опустила ресницы, но стыдливого румянца не появилось, как не появилось и неловкости от случайной встречи, как не было попыток скрыть свою наготу, только еще больше подчеркнутую мокрой тканью. Тело Риктора отозвалось на эту встречу, налив твердостью его естество, но он развернулся и ушел, не желая притрагиваться к супруге своего отца.

В другой раз они поменялись местами. Илейни сильными гребками разбивал ледяную водную гладь, переплывая озеро с одного берега до другого. Он не опасался судорог или простуды: от этого тоже уберегал амулет. Остановившись, чтобы передохнуть, Риктор поднял глаза и увидел леди Илейни, стоящую у дерева, где лежала его одежда, и не сводящую с него взгляда. Заметив, что пасынок смотрит на нее, женщина исчезла за ближайшими кустами. Но стоило Рику выйти из озера и подойти к одежде, как Ингер снова появилась. Она молча подала ему полотно и отвернулась. Лорд поджал губы и так же повернулся к ней спиной, смиряя свою плоть, ожившую от взгляда зеленых глаз. В то же мгновение ему на плечи опустились женские ладони, скользнули вниз и, огладив спину, сошлись на мускулистом мужском животе.

— Это лишнее, — хрипло произнес Рик.

— Мы одни, — ответила она, целуя спину молодого лорда.

Илейни оторвал от себя руки мачехи, обернул полотном бедра, скрывая, что ее старания достигли цели, подобрал одежду и покинул берег горного озера, исчезая в густом кустарнике.

— Рик! — позвала Ингер, но ответа так и не услышала.

В тот день Риктор ожесточенно вколачивал свое естество в тело временной любовницы — миленькой служанки, с готовностью отдавшейся молодому господину, как только он выказал желание. Вряд ли это можно было назвать усладой. Возбуждение плотно смешалось со злостью, выливаясь в короткую и жесткую близость. Впрочем, девушка казалась довольной тем, как Риктор, ухватив ее за руку, затащил в первую попавшуюся дверь, нагнул и закинул юбки на голову, войдя резко, без всяких ласк.

— Господин так горяч, — кокетливо произнесла служанка, оправляя одежду.

Риктор коротко поцеловал ее и ушел к мечникам. Избавившись от желания, он хотел избавиться и от ярости, охватывающей его при мысли о молодой мачехе.

Рик начал избегать совместных трапез с отцом и его женой, старался чаще покидать замок и почти все время проводил с Гором. Лорд Октор поначалу удивился переменам в поведении сына, а после махнул рукой, отдавшись своей слепой страсти.

А потом был отъезд отца и появление Ингер в опочивальне младшего лорда Илейни. Рик проснулся оттого, что по его телу блуждают руки, бесстыдно исследуя его. Перехватив ладонь, сжавшую его естество, уже ожившее и налившееся желанием, мужчина опрокинул на ложе женщину, осмелившуюся будить его столь откровенно. В темноте он не увидел лица и лишь голос, простонавший его имя, когда он оторвался от женских губ, подсказал, кто оказался прижат его телом к кровати.

Риктор порывисто поднялся на ноги, ухватил за руку Ингер и стащил ее со своего ложа. Желание наполняло его кровь, но ярость оказалась сильней. Он, вытащив упирающуюся мачеху прочь из своих покоев, захлопнул перед ее носом дверь. Ингер еще какое-то время уговаривала его, бросалась на двери, и, наконец, начала угрожать.

— Если ты не впустишь меня, я скажу Октору, что ты взял меня силой, — успокоившись, сказала женщина. — Рик, любить и ненавидеть я могу одинаково сильно. Подумай хорошенько, кого ты хочешь видеть во мне: пылкую возлюбленную или врага, готового тебя уничтожить?

Риктор открыл дверь, но не дал ей войти. Вышел сам и, ухватив Ингер за горло, припечатал ее к стене, разглядывая сквозь сумрак ночного замка ледяным презрительным взором.

— Однажды отец поймет, что взял в жены шлюху, — сказал он. — Но узнает об этом, найдя тебя не в моей постели.

— Ты мне нужен, Рик, — прохрипела женщина.

— Ты мне — нет, — ответил молодой лорд, отшвырнул мачеху прочь от своих дверей и вернулся в опочивальню.

— Значит, враги! — выкрикнула Ингер.

Лорд Риктор Илейни не оценил силу страсти, которую может внушить молодая и горячая жена своему стареющему мужу. Лорд Октор ворвался в драконник, где находился в это время сын. Его лицо было белым от переполняющей старшего лорда ярости. Глаза пылали гневом, и отец впервые ударил горячо любимого сына, обвинив его в вероломстве и насилии над мачехой. Ее слезы и следы от пальцев Риктора, оставшиеся на нежной коже, были доказательством слов Ингер.

Гор заревел, оскалившись на мужчину, который посмел напасть на его человека. Дракон чувствовал боль и злость Риктора, и эти чувства будоражили его, наполняя ответной злостью. Но Рик остановил своего летуна. Он молчал, слушая крики и обвинения отца. Октор не пожелал услышать то, что отвечал ему Риктор, и молодой лорд сомкнул уста, сказав лишь одно, когда старший Илейни выдохся:

— Мы сходим к Оракулу, отец. Ты, я и твоя… жена, — отныне назвать Ингер этим благородным словом стало сложно. — Пусть он рассудит, кто прав, а кто лжет.

— И после этого ты уберешься из моего замка. Отныне у меня нет сына, — ответил отец и покинул драконник.

Стоило Октору уйти, как Гор ткнулся носом в спину своего драконоправа. И когда Риктор, на чьих скулах бешено ходили желваки, обернулся, дракон прошествовал к месту, где лежала его упряжь, и ухватил зубами попону. Молодой Илейни кивнул, оседлал летуна, и Гор помчался над горами, заставляя ветер хлестать в лицо человека, вышибая из его головы дурные мысли и злобу. Ночь они провели под открытым небом, так и не вернувшись в замок.

Разрешение на посещение Оракула было получено через несколько дней, и тогда Ингер пожелала выехать на охоту, с которой отец вернулся мертвым, так и не успев помириться с сыном. Сколько ни бился Рик, но вину мачехи доказать не удалось. Она осталась жить в замке, пользуясь правом вдовы. И пусть Риктор получил все, чем владел отец, но изгнать леди Илейни он не смог.

Уверившись в своей безнаказанности, Ингер врывалась на половину, которую занимал ее пасынок. Она вынуждала прислугу заботиться о себе, выполняя ее прихоти, бросив при этом господина. Даже притащила мага, опутавшего драконник запирающей магией, оставив внутри Гора без еды и питья. Это стало пределом терпения лорда, положившему конец женскому самодурству. Если до этого, Риктор молча выкидывал ее прочь из своего крыла, не обращал внимания на истерики и оскорбления, то выходку с драконником оставить без внимания не мог.

— Что ты хочешь? — спросил он женщину.

— Тебя, — последовал немедленный ответ.

Лорд Илейни кивнул и велел:

— Следуй за мной, ты получишь жаркие ласки.

Заинтригованная женщина последовала за пасынком. Они вышли во двор, и Ингер почувствовала неладное. Она попятилась к дверям, но Рик поймал ее, скрутил за спиной руки и подтащил к столбу для наказаний. Вскоре леди Илейни билась у столба, закованная в проржавевшие оковы. Лорд вытащил нож, вспорол ткань платья на спине мачехи и одним резким движением дорвал его, обнажив женщину по пояс.

Риктор постукивал кнутовищем по сапогу, рассматривая тело мачехи с холодным равнодушием.

— Нравлюсь? — яростно прошипела она.

— Обычная, — пожал плечами лорд Илейни. — Две груди спереди — странно.

— Что странно? — задыхаясь, спросила Ингер.