Наследие (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 68

Наконец вспомнил молоденькую девушку со сметливыми глазами, но робкую и покорную. Молодость — это неиссякаемый источник жизненной силы. Дети — слабы, зрелые люди — их жизненная сила уже начинает иссякать, старики и вовсе могут отдать капли, а молодость — это пик, когда пить энергию можно даже стоя рядом.

Удовлетворенно кивнув сам себе, черный лорд дошел до женских комнат. Прикрыв глаза, он отпустил «змейку», отправив ее на поиски нужной ему служанки. Девушка обнаружилась почти сразу, она жила за второй дверью от того места, где стоял Эрхольд. Он уже хотел войти туда, когда из-за двери напротив послышалось приглушенное хихиканье, затем возня, и мужской голос произнес:

— Маген, завтра придешь убраться в моем кабинете. Ближе к обеду.

— Слушаюсь, лорд советник, — игриво ответила невидимая женщина.

— И будешь убираться тщательно, я лично прослежу за тобой, — с нескрываемым намеком закончил советник.

— Как прикажет мой господин, — от покорности, прозвучавшей в голосе Маген, так и разило фальшью.

Снова послышался звук возни, затем дверь приоткрылась, и Эрхольд услышал влажный звук поцелуя. Он шагнул в темноту, пропуская мимо себя коренастого лорда. Ну вот и еще один крючок готов впиться в глотку своей жертве. Королевский советник ходит по ночам к служанке при наличии жены, наложницы, одобренной супругой. Порочная связь, позволительная в собственном замке, где никто не увидит, где правят законы хозяина. Впрочем, можно было и здесь, главное, чтобы о связи не стало известно. Лорд Дархэйм уже знал, куда наведается завтра днем.

Дождавшись, когда шаги советника стихнут, Эрхольд вошел в комнатку, где жила служанка, ради которой он оказался на половине прислуги. Девушка свернулась трогательным клубочком на узкой кровати, зарывшись до носа в одеяло. Рядом с кроватью стоял стул, на котором была развешена одежда. Там же стояла оплывшая свеча, погашенная хозяйкой комнаты.

Эрхольд присел на край кровати, осторожно отодвинул край одеяла и всмотрелся в курносое личико. Веки девушки подрагивали, губы чуть шевелились, словно она вела с кем-то беседу. Милая, теплая, живая… То, что надо. Черный лорд бережно подоткнул под девичье тело одеяло, завернув, словно ребенка. После поднял руки и вновь отпустил Силу. Черная дымка заклубилась набухая и разрастаясь. Девушка вздохнула, потерлась щекой о плечо своего похитителя и открыла глаза, осоловело глядя на мужчину.

Он опустил взгляд, улыбнулся ей и ласково велел:

— Спи, маленькая.

Она послушно закрыла глаза и улыбнулась. Эрхольд шагнул в клубящуюся тьму. Еще шаг, и его окутали запахи родного замка… того, что от него осталось. Личи, унылыми тенями, вышли навстречу хозяину, но Дархэйм отмахнулся от них. Он неспешно дошел до лестницы, которая вела в склеп. Но услышал торопливые шаги за спиной — Ингер.

— Эрхольд! Ты вернулся!

Служанка вздрогнула и открыла глаза, испуганно глядя на мужчину, державшего ее на руках. Девушка дернулась, но одеяло, словно кокон окутавшее ее, и руки лорда не позволили пленнице освободиться.

— Эрхольд, — Ингер остановилась у него за спиной, тяжело и хрипло дыша.

— Убирайся, — шипящим шепотом велел ей Дархэйм.

— Я соскучилась…

Черный жгут взметнулся, словно плеть, влетел в грудь леди Илейни, откинув ее к стене и пригвоздив, подобно бабочке, приколотой к листу бумаги. Женщина обмякла и свесила голову на грудь.

— Спи, — тихо велел Эрхольд девушке, чей рот изломился в немом крике. — Это всего лишь кошмар, и он скоро закончится. Просто страшный сон.

— Где…

— Спи, котенок, — мужчина склонился к ней, нежно касаясь губами лба. — Спи, девочка.

— Мне страшно, — шепнула она, зевнув, но перестав вырываться.

— Это скоро пройдет, — улыбнулся ей черный лорд. — Засыпай.

Служанка еще раз зевнула и послушно сомкнула веки. Эрхольд бросил взгляд на бессознательное тело Ингер и выругался сквозь зубы. Нужно было избавляться от нее. Привязка тяготила Дархэйма. Он чувствовал теперь свою игрушку, знал все ее желания, мысли, переживания. Это мешало, порой выбивая почву из-под ног, когда ее желание накрывало полувиллиана.

— Все потом, — мотнул головой Эрхольд и продолжил путь в склеп.

Вактерды встретили его пристальными взглядами каменных глаз. Черный лорд прошел мимо стражей мертвых, привычно мазнув по ним равнодушным взглядом. Ему вдруг захотелось, чтобы изваяния ожили и остановили его. Именно в это мгновение, пока он шел мимо них. Пусть поймают в ловушку своих чар, пусть не позволят нарушить покой мертвых, пусть не дадут сделать то, что он задумал. Пусть остановят его безумие, потому что сам он уже не в силах.

Но вактерды так и не сдвинулись с места. Эрхольд усмехнулся и поднял глаза к потолку, вновь отыскивая признаки гнева Богов, но Огненные, как всегда, были слепы, немы и безучастны. Им не было дела ни до полувиллиана, ни до маленькой служанки, все так же мерно посапывавшей у него на руках. Каменный свод не раскрылся, и Огонь не спалил черного лорда. Боги то ли благословляли его, то ли карали, продолжая его муки.

Лорд Дархэйм донес свою ношу до саркофага Виалин, огляделся и все так же осторожно уложил служанку на соседний саркофаг. На его крышке не было изваяний. Оно стояло в изголовье, слепо взирая на место упокоения одного из предков Эрхольда. Подправив под головой девушки одеяло, он плотней завернул ее, сам не понимая, к чему эта забота. После нагнулся к служанке, убрал с лица волосы, провел тыльной стороной ладони по теплой щеке, и девушка снова улыбнулась. Кажется, ей снилось что-то приятное.

— Прости меня, маленькая, — прошептал мужчина. — Мне жаль.

И ему, действительно, было жаль ее. Девчушка Эрхольду нравилась. Нет, не как женщина, но ее наивное личико отчего трогало лорда. Впрочем, ложь, он знал, что ему нравилось в маленькой служанке. Она напоминала ему Виа, когда та еще не стала язвительной дрянью. Когда-то и она была так же открыта, немного стеснительна и доверчива, как девушка, лежавшая на крышке саркофага в склепе чужого рода.

— Ну, хватит, — оборвал сам себя Эрхольд.

Он отвернулся от служанки и позволил своей силе открыть могилу Виалин. После склонился и поправил черные пряди и без того лежавшие безупречно ровно на округлых плечах, затянутых лиловой тканью. Хрипло вздохнув, мужчина встал между саркофагами и закрыл глаза, привычно открывая дверь в мир мертвых. Еще мгновение, и черная Сила рванула на волю, с ураганным воем сворачиваясь в воронку.

Волосы Эрхольда взметнулись, но сам он остался неподвижен, управляя потоками, уже мчавшимися по тропе Смерти. По левую руку прогнулась служанка, из горла ее вырвался хрип. Глаза распахнулись и уставились в потолок незрячим взглядом. Тело вновь вздрогнуло и опало, тут же безжизненно обмякнув. Рука плетью свесилась с крышки саркофага, выпущенная из плена раскинувшегося одеяла. Она так и не проснулась.

Черный лорд вел юную чистую душу, оберегая ее от существ, которых боятся даже мертвые, прятал от взора настоящих стражей мертвого мира, не позволял свернуть с тропы, не давал очнуться и осознать, что произошло. Дух служанки верил, что ее сон продолжается, не понимая, что у нее уже никогда не будет снов.

Эрхольд провел бы другую душу, если бы мог с ней совладать, но… Виалин была слишком сильна даже после смерти. Она не желала возвращаться в свое тело, тем более не пошла бы в чужое, чей дух только что освободил вместилище. Но душа служанки была податливой и покорной. Она позволила увлечь себя, безропотно следуя за своим проводником. Так же послушно она вошла в мертвое тело черноволосой жизни, щедро наливая его жизненной силой, еще бурлившей в ней. И дверь темницы захлопнулась.

Черный лорд шумно вздохнул, вернувшись в свое тело, и открыл глаза. Его работа была еще не окончена. Слишком долго тело Виалин было безжизненным, но он справится, Эрхольд знал это. Он сам еще смутно понимал, зачем оживляет тело, без души Виалин оно останется всего лишь пустышкой, но отчего-то был уверен, что все делает правильно, и толк от вселения непременно будет. Сначала нужно восстановить тело, влить еще жизненной силы, чтобы подделка стала по-настоящему живой. Потом, когда черный лорд сумеет поработить душу Виалин, подчинив себе, родное тело будет уже готово принять свою хозяйку. А пока в его руках появится безупречно-красивая послушная кукла, которую можно будет использовать для своих устремлений.