Этот безумный мир (СИ) - Летто Виктория - Страница 21

-Не скромничай, Вероника, ты умная и самодостаточная женщина. А знаний своих нечего стесняться - они тебя кормят. - Пойдём, - строго приказал Иван Павлович, поднявшись с кресла. Я тоже встала и поплелась за редактором к его рабочему столу

Не нравится мне этот Глеб Илларионов. Почему выбрал меня? Может, посоветоваться

с Даниилом, прежде чем давать согласие на сотрудничество с писателем?

-Я обещал Глебу, что ты возьмёшься за это дело - строго добавил Иван Павлович, роясь в папках.

Понятно, значит, отказаться я не могу, если, конечно, не горю желанием остаться без куска хлеба. У Ивана Павловича суровый нрав. Он не любит, когда ему перечат.

-Это ступенька, Вероника. И деньги хорошие. Глеб щедрый человек. - Я закатила глаза, как будто деньги не имеют значение. Ох уж эти игры! Конечно, когда речь зашла об оплате, желание взяться за работу резко возросло. - Хочешь всю жизнь проваляться дома на диване?

Конечно, не хочу. Давно пора выбираться из своей берлоги к людям. Вот реальный шанс. Если справлюсь с работой, Иван Павлович останется у меня в должниках.

-Хорошо, - согласилась я, сама не понимая, во что ввязываюсь. Но у меня не осталось выбора и мне ясно дали понять, если теперь откажусь, потеряю всё, что имею.

-У тебя две недели, - предупредил Иван Павлович.

Две недели? Слишком малый срок.

-Не бойся, - улыбнувшись весьма добродушно, успокоил меня Иван Павлович. - Прочти и дополни на своё усмотрение.

А куда мне деваться? Меня устраивает работа в редакции, и терять её я не хочу. К тому же, я надеюсь получить должность.

Иван Павлович передал мне рукопись романа, и я с готовностью приняла её.

-Читать лучше с листа. Пометки оставляй на полях. Действуй, - приказал он и стал перебирать бумаги на столе: как он разбирается в этом беспорядке, непонятно.

-Просто я никогда раньше не работала с крупными формами, - бормоча, направилась я к выходу. - А тут и исправить, и дополнить...

-А я раньше никогда не был Главным редактором, - в шутку заметил Иван Павлович мне в след и звучно рассмеялся. - Справишься - место литературного редактора твоё.

Ого! А Наталья? Неужели уходит? Не иначе нашла место «потеплее».

-Ах, да, - остановил меня Иван Павлович. - Напишешь синопсис к роману.

-Ещё и синопсис? - Я замерла у двери. Моему возмущению нет предела. Для двух недель слишком объёмный труд.

-Ты ещё здесь? - вскинул на меня удивлённый взгляд Иван Павлович, и я спешно удалилась.

-Даже не ругался, - улыбнувшись, заметила Любаша. - Наталья уходит от нас, а Ивану

Павловичу тебя порекомендовали. Так что действуй, - заговорчески прошептала Люба. - Прояви себя. Иван Павлович любит, когда ему угождают.

Опять подслушивала. Водится за Любашей такой грешок, а потом по редакции распускает искажённую информацию. Сколько раз Иван Павлович обещал её уволить за сплетни. Люба от дурной привычки не избавилась, но так и сидит в приёмной.

Она исполнительная и ответственная девушка, что её и спасает от увольнения.

Любаша улыбается. Внешне девушка осталась студенткой, хоть ей уже далеко за тридцать. Она симпатичная, невысокого роста, с вздёрнутым носиком и слишком большими глазами для её лица. Волосы жидкие и собраны в «хвост» на макушке.

Я попрощалась с Любашей и вышла из приёмной. Всё! Я свободна!

Да уж, свободна, взглянув на рукопись, я нахмурилась.

Избаловалась я, сидя дома. С утра сходила в редакцию, и уже ни на что больше

не осталось сил. Бросила рукопись на столе, села на диван, поджав под себя ноги, и включила телик - узнать хоть, что творится в мире реальном. Жизнь проносится мимо на огромной скорости, а я стою на обочине и провожаю взглядом «поезд счастья». Отошла я от проблем житейских, застряла в параллелях. Это нехорошо. А если Иван Павлович выполнит обещание и возьмёт меня в штат на место Натальи? Справлюсь ли?

Подумать только, что придётся работать с девяти тридцати и до пяти. Это же весь день насмарку. В личном распоряжении остаётся только вечер, а ночью нужно спать, чтобы восстановить силы. Это невероятно. Но, с другой стороны, я хочу войти в систему. Одиночество не принесёт успеха, а людям нужно чувствовать себя значимыми. Я должна выполнить качественно порученную работу, и я это сделаю. Иван Павлович сказал, что у меня две недели на всё про всё, а это четырнадцать дней. Роман нужно прочитать, а ещё дополнить, если потребуется и синопсис к нему написать. Что ж, придётся постараться, но только не сегодня.

Легла на диван и взяла в руки книгу. Не роман Глеба Илларионова.

-Лень родилась раньше тебя.

Чёрт возьми, это Даниил. Конечно, я вскочила с дивана. Как можно появляться без предупреждения - это, по крайней мере, неприлично.

-Испугалась, потому что не ждала, - произнёс Даниил и с присущей ему грацией опустился в кресло.

-Да, конечно, - с готовностью ответила я. - То есть, ждала, конечно. Я жду тебя две недели и... отчаялась уже.

Волнуюсь ужасно и это не хорошо. Нежелательно выставлять свои чувства напоказ.

-Это слишком долго? - спросил Даниил.

-По нашим меркам - да. - Не трудно догадаться, что у них там время не имеет значения, если для него две недели ничего не значат. - У меня накопилось много вопросов, - взяв себя в руки, деловито сказала я.

-Попробую ответить, - пообещал он и в одночасье посуровел.

-Мне предложили поработать над романом «Жизнь в двух реальностях». Автор Глеб Илларионов. Не знаешь, почему он обратился ко мне?

-Думаю, ты ему приглянулась, - подмигнув мне, предположил Даниил.

-Шутишь?

Мне не понравилось его предположение. То есть, ему всё равно и никакой ревности?

-Шучу, если я правильно понимаю смысл этого слова.

-И, как ты его понимаешь?

-Шутить, значит говорить неправду, но не злую, а добрую.

-Молодец, - похвалила я Даниила.

-Так что мне делать? Согласиться?

-Ты уже приняла решение, - напомнил Даниил. - Рукопись лежит на твоём рабочем столе.

-Глеб Илларионов известный писатель, а я журналистка. Чем я могу ему помочь? - стала рассуждать я.

-Не слишком ли ты превозносишь этого человека? У тебя заниженная самооценка, а это не хорошо.

Так и есть. Когда люди тебя не принимают, откуда взяться значимости, а без неё человек естественным образом теряет самооценку. То есть, в этом мире всё решает толпа - ты или есть, или тебя нет. Это не честно и не правильно, но изменить что-то в системе невозможно, твоё мнение так и останется твоим - против толпы мы никто.

-Кажется, ты собиралась спросить у меня о чём-то?

Да, я увлеклась, а между тем, Даниил ждёт моих вопросов. Разве не для этого он здесь? Как не печально, но я должна признаться, что Даниил мой «проводник» и не более того. Как несправедливо. Впервые в жизни я встретила мужчину, который полностью удовлетворяет все мои требования, но он не из моего мира, а значит, случай безнадёжный.

-Четвёртое измерение - это Временное пространство? - спросила я без особого рвения. - Мне Нави рассказывал.

-Так и есть, - ухмыльнувшись, ответил Даниил. И добавил, покачав головой. - Всех заботит время.

-Меня время не заботит - я просто хочу понять. Теория относительности определяет единый пространственно-временной континуум - это оно и есть, четвёртое измерение?

Я прочла научную статью. Кое-что прояснилось, но не настолько, чтобы разобраться, что есть «время».

-На этих знаниях вы остановились, - кивнул Даниил.

-Скорей зашли в тупик, - предположила я. - Мы знаем о существовании иных измерений, но выйти туда... это невозможно. Одни предположения.

-Если есть начало, неизбежно найдётся и конец, - констатировал Даниил. - И мы ищем, не останавливаемся. Вся наша деятельность направлена на изучение материи окружающей нас, а вы чаще заботитесь о собственном благополучии и это неправильно. Век короток, а тайн так много.

-Я бы хотела взглянуть на ваш мир. Вы, наверное, как пчёлки трудитесь с утра до ночи.