Двуявь (СИ) - Прягин Владимир - Страница 46

Однако затея с кафе, несмотря на счастливый знак, так и осталась нереализованной. Дядя, со слов Кирилла, снова прикинул все будущие затраты и проблемы с логистикой, после чего решил, что овчинка не стоит выделки. Такой уж у него, у дяди, характер - как загорелся, так и остыл...

- Понятно, - сказал Юра уныло.

- А ты там как оказался?

- Тоже знакомые завезли, а рисунок я случайно заметил. Лишайник соскрёб и сфоткал, с тех пор и ломаю голову.

- Да, смешно получилось. Надо дядьке позвонить, пусть поржёт.

'Ага, только ржать и осталось', - подумал пентюх Самохин. С другой стороны, даже если снять с ушей всю лапшу, навешанную чекистом, ситуация не очень-то прояснилась. По-прежнему остаётся главный вопрос - откуда взялась отметина на руке? Почему она так похожа на фамильное 'тавро' Кузнецовых? И вообще, пора уже разобраться, какую роль всё это должно сыграть в разборках с 'химерами'.

Да, надо бы глянуть на амулет поближе. Напроситься к Кириллу в гости прямо сейчас? Пожалуй, нет, а то он решит, что Юра - какой-нибудь сумасшедший. Действовать следует аккуратнее...

- Слушай, Кирилл, ты завтра на демонстрацию собираешься?

- Ну да. Нас предупредили - чтобы все были, как штыки.

- Ага, нас тоже. А можешь свой талисман захватить? Или он такой ценный, что из дома выносить запрещается?

- Почему запрещается? - собеседник недоуменно моргнул. - Безделушка, хоть и старинная. Только зачем тебе?

- Прикинь, короче, моя подружка, с которой мы были на той скале, думает, что там какая-то мистика. Она вообще девчонка своеобразная, в сказки верит. Мы с ней даже поспорили. Я пообещал, что до конца праздников найду объяснение, причём простое, без всякого мракобесия. А она хихикает - ага, мол, давай, попробуй...

Враньё лилось широко и привольно, как Волга-матушка. Даже товарищ Фархутдинов, окажись он поблизости, склонил бы уважительно голову - растёт достойная смена.

- В общем, Кирилл, если мы сможем с тобой пересечься буквально на пять минут, я твой амулет покажу подруге и позлорадствую слегонца. А ты насчёт скалы подтвердишь. Но если тебе его тащить неохота, то фиг с ним - не хочу напрягать.

- Да ладно, - ухмыльнулся новый знакомый, - он небольшой, во внутренний карман влезет. Захвачу, так и быть. Чего не сделаешь из мужской солидарности.

- Спасибо, чувак! Оставь тогда телефон, завтра свяжемся.

Распрощавшись с отпрыском Кузнецовых, Юра побродил по квартире, борясь с желанием позвонить комитетчику и наговорить гадостей. И не удержался-таки - набрал номер.

- Да, Юрий, слушаю.

- Найдётся пару минут?

- Разумеется. У вас всё в порядке?

- Вашими молитвами, - сказал Самохин язвительно. - Сижу вот, вспоминаю ваши рассказы. И как вы меня уверяли, что не соврали ни единым словом, ага.

- Так и есть.

- И про площадку на скале - тоже?

- Юрий, - Фархутдинов вздохнул, - повторяю в десятый раз. Ни одна из фраз, произнесённых мной до сих пор, не грешит против истины. Слышите? Ни одна! Другой вопрос - как вы их интерпретировали...

- Да прекратите уже! Вы меня убеждали, что нашли обтёсанную скалу ещё в пятидесятых годах! И что с тех пор ночами не спите, бедные, всё гадаете - кто мог её обработать? И, конечно же, понятия не имеете, что постарался местный кооператор...

- Я не говорил, что мы об этом гадаем. Я сказал, что мы коллекционируем версии. Чувствуете разницу? Вот вам история той скалы, прямым текстом. Её действительно заметили с вертолёта в пятидесятых. Но разве я утверждал, что к тому моменту она была уже обтёсана? Нет! Это вы додумали сами. Дальше. Два года назад кооператор разровнял площадку. Один из рабочих выложил фото в сеть - но преподнёс, шутки ради, как некий необъяснимый феномен. Впечатлительные энтузиасты тут же набросали кучу догадок - зачастую откровенно бредовых. Мы обратили внимание на эту возню. Дело осело у нас в архиве как забавный курьёз - в виде той самой коллекции версий. Всё!

- А меня вы зачем туда привезли?

- Ну как же? Судите сами. У вас на ладони появляется знак - и он в точности повторяет рисунок, сделанный ранее кооператором (точнее, его племянником) на скале. Разве не странное совпадение? Более того - вы, прибыв на площадку, сразу нашли картинку, хотя она уже заросла лишайником. У меня даже мелькнула надежда...

Комитетчик оборвал фразу на полуслове. Юра какое-то время ожидал продолжения, но, так и не дождавшись, заговорил сам:

- Мелькнула надежда, что я прямо там, на скале, и активирую знак?

- Да. Хотя понимаю, что это было бы слишком просто. Для активации нужно осознанное решение, а у вас тогда ещё не было предпосылок.

- Их и сейчас не очень-то много.

- Но вы продвигаетесь, это главное, и я очень рассчитываю, что вы на верном пути. Прав я или нет - прояснится уже в ближайшее время. Полагаю, буквально завтра.

- Почему вдруг?

- Слышали такое выражение - магия чисел? Звучит несколько одиозно, но рациональное зерно есть. Круглая дата - не просто отметка в календаре. В такие дни порой открываются особые возможности.

- В каком смысле?

- Вот представьте - миллионы людей выйдут на демонстрации, другие будут смотреть прямой репортаж. Чувство сопричастности - вольно или невольно - усилится на порядок, станет практически осязаемым. Материализуется, одним словом.

- И что из этого следует? - с подозрением спросил Юра.

- Ну, рассуждая сугубо теоретически, любой материальный объект поддаётся практическому использованию.

Сообразив, что подобное словоблудие можно разводить до обеда, и от этого только заболит голова, студент сказал:

- Хорошо, я понял, спасибо за консультацию.

- Обращайтесь в любое время.

Самохин отключил связь и шагнул на лоджию. Снова вспомнилось, как ровно неделю тому назад он корчился тут от боли, принимая 'чёрную метку'. И если лично ему неделя эта вымотала все нервы, перевернув привычную жизнь с ног на голову, то для всех остальных ничего, по сути, не изменилось. Всё так же стартовали челноки с космодрома, электрички катились по расписанию, а соседский сенбернар совершал ежеутренний моцион. И никто понятия не имел ни о комитетских интригах, ни о пустоглазых 'химерах', ни, тем более, об уродливом городе-двойнике по другую сторону яви.

Сказали бы Юре с месяц назад, что скоро начнутся головоломные - да ещё и опасные! - приключения, он запрыгал бы от восторга. Но теперь, когда они таки начались, всё чаще одолевает тоска по уютной тёплой рутине. Поздравляем вас, товарищ Самохин, тест на неординарность и героизм вы провалили с блеском...

Кусачий северный ветер заставил его поёжиться. Поля чернели угрюмо и неприветливо, Змей-гора застыла в холодном оцепенении, а небо хмурилось всё сильнее.

Завтра на демонстрацию придётся захватить зонт.

Эта простенькая мыслишка неожиданно успокоила Юру - или, по крайней мере, направила его рассуждения в более конкретное русло.

Похоже, он раз за разом совершает одну и ту же ошибку - реагирует на слова Фархутдинова эмоциональным всплеском, вместо того чтобы вычленить из них конкретную информацию.

Вернувшись в комнату, он постарался сосредоточиться.

Предположим, комитетчики в самом деле не могут подсказывать ему напрямую, поэтому вынуждены обходиться намёками. И вот они привозят его на обтёсанную скалу, и начинается трёп про палеоконтакт и Алатырь-камень. Почему именно эти темы? Ну, с первой понятно - подспудная подготовка к тому, что дело связано с космосом. А со второй как быть?

Он снова сел перед монитором, припомнил объяснения Тони и нашёл в сети 'Стих о Голубиной книге'. Да, вот она, та цитата: 'С-под белаго Латыря протекли реки, реки быстрые по всей земле, по всей вселенной, всему миру на исцеление'.

На его, Самохина, взгляд, подобные пассажи несут в себе, в лучшем случае, сугубо фольклорный смысл. Если бы он тогда разговаривал с Фархутдиновым один на один, то, услышав про Алатырь, пожал бы плечами, а через минуту забыл бы начисто. Но рядом стояла Тоня - она заинтересовалась, а потом просветила Юру.