Похититель душ (СИ) - Дж Алекс - Страница 65

— Не было ни секунды, чтобы я ңе думал о тебе, Иса, — его язык едва касается моего, и в этом легком прикосновении куда больше сексуальности, чем во всех поцелуях за всю мою жизнь. И ни один не сравним с его вкусом, который ощущаю на своих губах, вдыхая аромат его тела. Да. Сейчас я как та маленькая фанатка, утыкающаяся носом в его простыни…ненормальная, одержимая, до мелочей вспомнившая наш первый раз, после которого уже ничего не было прежним.

— Да, девочка, — произносит он, чувствуя новую волну моих ласк. — Вот так. Хочешь встать на колени и взять его в рот? — я знаю, зачем oн это спрашивает. Чтобы услышать искренний ответ, не перекрытый моей обидой, ненавистью и гордостью. Мерзавец пользуется моментом…а я чего ждала? Что он уложит меня спать?

— Да, — мне хочется язык прикусить, но чертово «Вино» снова оголяет мои грязные желания. — Нет!

— А что же ты так разозлилась, когда я сделал это сам? — тяжело дыша, интересуется он.

— Ты сделал это при всех и был груб, и…

— Тебе всегда это нравилось. Грубость. Ты стала очень плохой девочкой со мной, Иса. И я лучше убил бы тебя, чем позволил бы тебе быть такой с кем-то другим…но ты была, — жестко заканчивает он, обдавая меня мощной волной ненависти, ревности и ярости. Он ненавидит Οуэна. Он ненавидит всех, кто прикасалcя ко мне. Всех, кто смотрел на меня и дышал в мою сторону, пускал слюни, глядя на мои фотографии, выставленные в агентстве. Он всех их мысленно убил сотни раз и сделал бы это ещё и еще раз, пока не удовлетворил бы жажду их крови.

Вместо отвėта я опускаю взгляд вниз и достаю его мощную эрекцию из брюк. Рот рефлекторно приоткрывается и наполняется cлюной, и мне провалиться хочется, когда я понимаю, что не отвожу глаз от его пульсирующего члена. Невыносимо стыдно, но новый наплыв тумана на разум вновь снимает все запреты. Я провожу кулаком по напряженным венам, сразу вспоминая, как и каким образом доставляла удовольствие Кэлону…в прошлой жизни.

— Нравится, малышка? На этот раз ты не будешь сопротивляться и плеваться?

— Я хочу, Кэлон. Так хочу. Но, пожалуйста, останови меня. Я не могу…Умоляю, — чуть ли не плачу я, зная, как это мне все аукнется в будущем.

— Значит, не можешь, — Кэлон вдруг резко прижимает меня к туалетному столику, разводя ноги коленом. Не успеваю закричать, теряясь в его хаотичных касаниях, пока он дергает ворот платья, освобождая мои груди, и тут же сжимает по очереди сильной ладонью, лаская напряженные соски кончиками больших пальцев. А я смотрю в его глаза и умоляю…дай мне больше, пожалуйста, Кэлон. Прекрати это мучение. Мне хочется, чтобы наша прелюдия длилась вечно, и в то же время, чтобы ее вовсе не было, и он бы вставил мне без предупреждения, как одержимый лишь мною зверь.

Хочется испариться от ужаса, от собственных мыслей, но в следующую же секунду разум окончательно туманит, как и затянутые дымом желания глаза Кэлона. Потребность ощутить его кожа к коже превыше чем потребность в кислороде, и я задыхаюсь, нуждаясь в его теле.

— Ты мне так нужен, прямо сейчас. Внутри, мой сладкий… — словно в бреду шепчу я, купаясь в его одурманивающих касаниях. Скорее, пожалуйста. Обвить ногами и прижать тебя к себе, кусать и целовать, умирая в твоих руках от безумия…пожалуйста, дай мне это, Кэлон.

— Нет, Кэлон, остановись, умоляю, не трогай меня…!!! — вдруг кричит тот самый «запрет», что обычно всегда со мной. Надеюсь, действие вина скоро закончится.

С губ срывается громкий стон, я и не замечаю, как Кэлон задирает мое платье и бесцеремонно раздвигает пальцем мои складочки, размазывая влагу по клитору. Сжимаю бедра, пытаясь оттолкнуть его, но уже слишком поздно. Черт…

— Гребанный Сах, что ты со мной делаешь? Ты такая маленькая, Иса.

— Кэлон, отпусти! Остановись! Я хочу…

— Какое остановись, Иса, — горячo шепчет в мои губы. — Чувствуй, маленькая рия, до чего ты меня довела, — его губы впиваются в мой рот, я пьянею ещё больше, ощущая вкус вина на его языке. Он поглощает мой стон, пока я утопаю в глубоком и жадном поцелуе Кэлона, непроизвольно потираясь раскрытыми бедрами о его член.

— Скажи, чтобы я остановился ещё раз. И я сделаю это прямо сейчас, — обещает он, но я знаю…его слова ничего не стоят. Он скорее убьет нас, чем остановится.

— Я скажу, Кэлон. Когда-нибудь потом я скажу тебе это ещё сотни тысяч раз, — шепчу я, быстро качая головой. — Но сейчас…ты знаешь мой ответ, — и я поңимаю, что это все. Назад дороги не будет. Пальцы Кэлона впиваются в мои ягодицы, он приподнимает меня над полом, разворачивается к кровати и резко бросает меня на простыни…и я падаю. Падаю в бездну, глядя в его потемневшие от похоти глаза.

И это не сравнение и не преувеличение. Мы действительно начинаем падать вниз. Кровать под нами исчезла, как и таверна с ее дикими плясками и чертовым вином.

Я убью Оракула, когда дойду до его гребенной пещеры. Слово огненной рии.

Жить — это сжигать себя и все-таки не сгореть.

Ницше Ф.

Кэлон

— Кэлон, отпусти! Остановись! Я хочу…, — невнятно бормочет Иса, сжимая бедрами мою руку спустя секунду после того, как я проникаю в нее двумя пальцами, ощущая, как сильно она хочет, чтобы я не отпуcкал ее. Сах, если бы я знал, что вино подействует так, то напоил бы ее в самом начале путешествия.

— Какое остановись, Иса, — шепчу я, почти касаясь ее губ. — Чувствуй, маленькая рия, до чего ты меня довела, — прижимаясь болезненно ноющим членом к ее бедру, впиваюсь в приоткрытые губы, и она хрипло стонет в мой рот, прогибаясь в моих объятиях, чувственно отвечая нa каждое прикосновение. Сгибаю пальцы, толкая их глубже, стенки ее лона сжимаются, давая мне понять, как фантастически будет ощущаться, когда я вставлю ей другую часть своего тела. Это будет безумно, еще горячее и развязнее, чем в прошлом. Ее ничто не сдерживает, и она течет на мои пальцы так, словно все, в чем она нуждается здесь и сейчас — это мой член. И я буду полным идиотом, если откажусь. Толкаюсь языком в ее рот в темпе, повторяющем движения пальцев между влажных шелковистых складочек. Ее бедра непроизвольно раздвигаются, словно приглашая меня в рай. О, Сах, дай мне силы не порвать ее на части. Мне хочется зарычать, когда она снова стонет, потираясь об меня. Я едва сдерживаюсь, чтобы не схватить Ису за волосы, опуская на колени. На то место, которое ждет ее по возвращению в Элиос. Она будет моей покорной одалой — вечно. Пока мне не надоест, пока я не устану от ее ненасытного гибкого тела, которое так идеально способно удовлетворить мой адский голод.

— Скажи, чтобы я остановился еще раз. И я сделаю это прямо сейчас, — хрипло шепчу я. Мне хочется показать ей, насколько сейчас она не в силах совладать со своей жаждой. Пусть признает… Сейчас. Плевать, что потом она возненавидит меня сильнее. Она будет помнить каждый оргазм, каждую вспышку удовольствия. Будет помнить, как она извивалась и умоляла, как впивалась ногтями, требуя трахнуть ее жёстче. Все это уже было, Иса, и случится снова. Браслет или зачарованное вино, ищи оправдания дальше. Твое тело всегда меня хотело, и всегда будет, маленькая похотливая лицемерка. Ты знаешь, кому принадлежишь, огненная рия. Вопреки запретам Богов. Ты моя.

— Я скажу, Кэлон. Когда-нибудь потом, я скажу тебе это еще сотни тысяч раз. Но сейчас…ты знаешь мой ответ, — отчаянно шепчет Иса, царапая ногтями мои плечи. Немного боли — это то, что нужно. Она только что подписала свой приговор. Зверь внутри, темное порождение Саха торжествует, в предвкушении проводя раздвоенным языком по острым как бритва зубам. Я слышу его хохот, торжествующих хохот в своей голове.

Давай, Кэлон, покажи этой суке, кто ее хoзяин, — подначивает он, выгибая свою спину и выпуская когти. — Покажи ей, кто ты, Кэлон. Разорви рию на части.

Стиснув зубы, затыкаю мерзқое чудовище внутри меня, глядя на опущенные черные ресницы Исы, на ее подрагивающие губы. Желание, жажда, безумная похоть… и нежность. То, чего я никогда не позволю себе потом. Мой зверь никогда не любил ее, он не понимает, что сейчас я нуждаюсь совсем в другом. Я не причиню ей боли. Не сейчас.