Скрещенные костями (ЛП) - Бриггз Патриция - Страница 51

Я проснулась в окружении Адама, его запаха, его тепла, его дыхания. Я ждала приступ паники, но он не пришел. Тогда я расслабилась, впитывая его. По свету пробивающемуся сквозь тяжелые жалюзи, я определила, что уже далеко за полдень. Я могла слышать, как люди двигались вокруг дома. Как пульверизаторы, доблестные защитники его лужайки, вели бесконечную борьбу против солнца.

Снаружи вероятно было около семидесяти градусов, но в доме — как и в моем, после переезда Сэмуэля, было довольно холодно, благодаря чему, тепло которое меня окружает сейчас, было приятнее. Оборотни не любят жару.

Адам тоже не спал.

Итак, — сказала я… половину-смущенно, наполовину возбужденно, и, в окружающем положении, наполовину-испуганно, тоже. — Ты готов к пробному испытанию?

— Пробное испытание? — спросил он слегка хриплым от сна голосом. Звук его голоса очень помог, я почувствовала, как смущение отходит, так же как и страх, а вот возбуждение только возросло.

— Ну, да. — Я не могла видеть его лица, но мне и не нужно. Я чувствовала его готовность принять участие в процессе, когда он прижался к моей заднице. — Дело в том, что со мной случались разные вещи, во время этих дурацких приступов паники. Если я задержу дыхание, то можно просто проигнорировать это. В конце концов я снова начну дышать, или упаду в обморок. Но если меня стошнит… — я позволила ему сделать свои собственные выводы.

— Настрой пропадет полностью, — заметил он, и лицом уткнулся мне в шею, поскольку более полно обвил меня рукой поверх покрывала.

Я постучала по его руке пальцем, и предупредила, в шутку, но лишь наполовину, — Не смейся надо мной.

— Я и не мечтаю об этом. Я слышал рассказы о том, что происходит с людьми, которые над тобой смеются. Позволь, мне нравится мой кофе без соли. Знаешь что, — сказал он, и его голос упал на октаву ниже. — А почему бы нам

не поиграть немного — и не посмотреть, как далеко мы сможем зайти? Я обещаю не — развлечение сражалось с другими вещами в его голосе — тревожиться, если тебя вырвет.

А затем он скользнул по кровати вниз.

Когда я вздрогнула, он остановился и спросил меня об этом. Я поняла, что не могу ничего сказать. Есть вещи, которые вы не рассказываете своим друзьям, все еще пытаясь произвести впечатление. Есть и другие вещи, которые вы не хотите помнить. Паника, стянула живот, горло.

— Шшш, — сказал он. — Шшш. — И поцеловал меня там, где заставил меня стесняться. Это было нежное, заботливое прикосновение — почти бесстрастное, и перешел дальше на что-то менее… испорченное.

Но он был хорошим охотником. Адам не терпелив по своей природе, но его выдержка была на высоте. Он вернулся назад, к самому началу и попробовал еще раз.

Я все равно вздрогнула… но сказала ему немного. И, как волк, он омыл рану в моей душе, перевязав ее с заботой, и перешел к следующей. Он изучал тщательно, нашел другие психические раны-о существовании которых, я и не подозревала-и заменил их на другие вещи… лучшие. И когда страсть начала расти слишком дико, слишком быстро…

— Так, — прошептал он, — тебе щекотно здесь?

Да. Кто бы мог знать это? Я посмотрела на свою внутреннюю часть локтя, как будто никогда не видела ее раньше.

Он засмеялся, подпрыгнул немного, и пренебрежительно шумно фыркнул мне в живот. Мои колени дернулись в рефлексе, и я ударила с локтя по его голове.

— С тобой все в порядке? — Я отстранилась от него и села-все желание смеяться пропало. Поверьте мне, оглушить Адама, учитывая, чем мы занимались в этот момент. Я — глупый, неуклюжий идиот.

Он взглянул на мое лицо, обхватил руками голову и перекатился на спину, застонав от боли.

— Эй, — сказала я. И когда он не остановился, я ткнула его в бок — я тоже знала о некоторых его щекотливых местах.

— Прекрати. Я не ударила тебя так сильно. — Он брал уроки у Сэмюэля.

Он открыл один глаз. — Откуда ты знаешь?

— У тебя крепкая голова, — сообщила я ему. — И если я не повредила локоть при ударе, то и голову повредить тебе не могла.

— Иди сюда, — сказал он, открыв широкие объятия, глаза блестели от смеха… и тепла.

Я заползла на него сверху. Мы оба не надолго закрыли глаза, пока я устраивалась. Он провел руками по моей спине.

— Я люблю это, — сказал он мне, слегка задыхаясь и сверкая желтыми глазами.

— Любишь что? — Я повернула голову и приложила ухо ему на грудь, чтобы слышать стук его сердца.

— Прикасаться к тебе… — он намеренно провел рукой по моей голой заднице. — Ты знаешь, как давно я хотел это сделать?

Он зарылся пальцами в мои волосы. Напряженность, что не оставляла меня все это время, ушла. Я расслабилась и если бы могла, то точно замурлыкала.

— Если бы кто-то посмотрел на нас, то решил бы, что мы спим, — сказала я ему.

— Ты так думаешь? Только если они не слышат мой пульс … и твой.

Он нажал в нужном месте и я застонала.

— Как Медея, — пробормотал он. — Все, что мне нужно сделать, это положить свои руки на тебя. Ты можешь быть в ярости… и затем ты прижимаешься ко мне и становишься ласковой, как сейчас, — он прижал губы к моему уху. — Вот как я узнаю, ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. — Его руки плотно прижимали меня, а я знала, что не одна изранена.

— Я не мурлычу, как Медея, — ответила я ему.

— Ты уверена в этом?

И он стал показывать мне, что он имел в виду. Я никогда не достигну мастерства Медеи, но я была близка к этому. К тому времени он взялся за дело, не было никакой комнаты в аду, которая была полна страхом из моей памяти. Не было ничего.

Был только Адам.

В следующий раз, когда я проснулась, на лице была улыбка. В постели я была одна, но это не имело значения, потому что я слышала Адама внизу — он разговаривал с Джесси. Либо они готовили обед — я кинула взгляд в окно — ужин, или кто-то рисковал быть нарезанным на маленькие кусочки.

Скоро я начну беспокоиться. Но сейчас… вампиры не собирались убивать всех, кого я знала. Они даже не собирались убивать меня. Взошло солнце. И вопросы между Адамом и мной были правильными и трудными. В основном. У нас было много о чем поговорить. Например, он хочет, чтобы я переехала? Ночью все было замечательно. Но его дом был не совсем частным; любой из его стаи может быть здесь в любой день.

Мне нравился мой дом, потрепанный, но он был. Мне нравится иметь свою собственную территорию. И … что относительно Сэмуэля? Я нахмурилась. Он был все еще … не цел, и по некоторым причинам все еще проживал в моем доме и помогал мне. Со мной он мог иметь стаю, но при этом не быть Альфой и ответственным за всех. Я не была уверена, что с ним все будет хорошо, если я перееду к Адаму — и я знала, что ничего хорошего не выйдет, если он тоже переедет сюда.

Видите, уже начала беспокоиться.

Я сделала глубокий вдох и расслабилась. Завтра я буду волноваться о Сэмюэле, о Стефане и об Эмбер, призрак которой был наименьшим из ее проблем. Сегодня я собираюсь наслаждаться жизнью. В течение целого дня я собиралась быть счастливой и беззаботной.

Я выскользнула из постели и поняла, что абсолютно голая. Чего и следовало ожидать. Но не было никаких признаков нижнего белья на полу или на кровати. Я была головой и плечами под кроватью, когда Адам сказал от дверного проема, — Я шпион с маленьким глазом, что начинается с буквы " а».

— Я буду шпионить своим маленьким глазом и хлюпать, — угрожала я, но, поскольку кровать скрывала меня, на лице была улыбка. Я не застенчива к своему телу — я выросла среди вервольфов. Я могу притворяться, чтобы люди не восприняли меня неправильно… но с Адамом это будет самым правильным. Я пошевелилась в сомнении, и он шлепнул меня. — Я чувствую запах того, что ты готовил — что-то с лимоном и цыпленком — и мне хочется есть. Но я не могу найти свое нижнее белье.

— Ты могла бы пойти и без, — он предложил, сидя на кровати справа от меня.

— Ха, — ответила я. — Не в этой жизни. Там Джесси и кто знает, кто еще там. Я не хожу без нижнего белья.