Скрещенные костями (ЛП) - Бриггз Патриция - Страница 63

Это заставило его слегка улыбнуться. Корбан сидел в середине их клетки, смотря на отметку в цементе.

— Ну, оукмен, — сказала я, устало. — Там дневной свет или тьма?

Прежде чем он ответил мне, я увидела Стефана в моей клетке. Я тупо моргнула, смотря на него. Я протянула руку и слегка коснулась его руки, чтобы убедиться, что он настоящий.

Он похлопал меня по руке и бросил короткий взгляд вверх, как будто он мог видеть сквозь потолок на этаж выше.

— Он знает, что я здесь. Мерси -

— Ты должен забрать Чада, — сказала я ему тут же.

— Чада? Стефан проследил за моим взглядом и напрягся. Он начал качать головой.

— Блэквуд убил его мать — но оставил ее зомби, чтобы делать его работу по дому, пока я не убил ее по-настоящему. — сказала я ему. — Чада нужно забрать в безопасное место.

Он уставился на мальчика, который смотрел куда-то назад. — Если я заберу его, то не смогу вернуться в течение нескольких ночей. Я буду без сознания, а никто не знает, где ты находишься, кроме меня и Марсилии. — Он произнес ее имя так, будто по-прежнему не был доволен ей. — А она не пошевелит и пальцем, чтобы помочь тебе.

— Я смогу пережить пару ночей, — сказала я с убеждением.

Стефан сжал руки. — Если я сделаю это, — сказал он отчаянно, — если я сделаю это, и ты выживешь — ты простишь меня за других.

— Да, — сказала я. — Забери отсюда Чада.

Он исчез, затем появился вновь, стоя рядом с Чадом. Он начал использовать язык жестов, чтобы сказать что-то — но мы оба слышали, как Блэквуд мчался вниз по лестнице.

— К Адаму или Сэмюэлю, — сказала я поспешно.

— Да, — сказал мне Стефан. — Останься в живых.

Он подождал, пока я кивну, потом исчез вместе с Чадом.

Блеквуд был более не доволен присутствием Стефана в его доме, чем исчезновением Чада. Он разглагольствовал и бредил, и если бы он ударил меня снова, я волновалась, что была бы не в состоянии сдержать обещание данное Стефану.

Видимо, он пришел к тому же выводу. Он стоял, глядя на меня. — Есть способы не допустить других вампиров в мой дом. Но они уже на грани, и я рассчитываю, что твой друг Корбан не переживет мою жажду. — Он наклонился вперед. — Ах, теперь ты напугана. Хорошо. — Он вдохнул, как винный дегустатор — вино, особенно прекрасного года изготовления.

Он ушел.

Я свернулась калачиком на полу и обняла мои страдания вместе с волшебным посохом. Оукман пошевелился.

— Мерси, что это там у тебя?

Я подняла одну руку и махнул ею слабо в воздухе, таким образом, он увидел его. Это не причинило той боли, которую я думала, мне принесет это движение.

После недолгой паузы, оукмен сказал, почтительно, — Как это оказалось здесь?

— Это не моя вина, — ответила я ему. Мне потребовалось время, чтобы сесть… и я поняла, что Блэквуд гораздо лучше контролировал себя, чем казалось, потому что ничего не было сломано. Не было части моего дела, где не было бы синяка, но все было цело.

— Что ты имеешь в виду? — спросил оукмен.

— Я пыталась вернуть его, — объяснила я, — но он продолжает появляться. Я сказала ему, что это не подходящее место для него, и он оставил меня на некоторое время, а потом вернулся.

— С вашего позволения, — сказал он формально, — Можно посмотреть?

— Конечно, — сказала я, и попыталась бросить ему посох. Я должна была быть в состоянии сделать это. Расстояние между нашими клетками было менее десяти футов, но … синяки сделали это более трудным, чем обычно.

Он приземлился на пол, на полпути между нами. Но, когда я посмотрела на него в смятении, он откатился назад ко мне, не останавливаясь, пока не коснулся прутьев клетки.

В третий раз я бросила его, и оукмен поймал его на лету.

— Ах, Луг, ты сделал такую прекрасную вещь, — он напевал, лаская посох. Он прижался к нему щекой. — Он следует за тобой, потому что он должен тебе служить, Мерси. — Он улыбнулся, пробуждая линии и морщины в темном дереве, изменился цвета его лица и блеск в глазах от черного до фиолетового. — И потому, что он любит тебе.

Я начала что-то говорить ему, но всплеск магии перебил меня.

Улыбка оукмена иссякла. — Магия брауни, — сказал он мне. — Он хочет заблокировать дом от других вампиров. Брауни принадлежала ему до меня, и она нашла свое освобождение только весной этого года. Так что он до сих пор пользуется ее властью почти в полную силу. — Он посмотрел на Корбана. — Волшебство, которое он творит, оставит его голодным.

Была одна вещь, которую я могла сделать — и это означало, отказ от своего слова Стефану. Но я не могла позволить Блэквуду убить Корбана, не попытавшись его защитить.

Я сняла одежду и изменилась. Пруты в моей клетке были установлены близко друг к другу. Но, я надеялась, не слишком близко.

Койоты узкие в ширину. Очень узкие. Если я смогу просунуть голову, то и все остальное пролезет. Я стояла на другой стороне моей клетки, я встряхнулась, распрямляя мех, и смотрела как открывалась дверь.

Блэквуд не смотрел на меня, он смотрел на Корбана. Так что у меня появилась возможность нанести удар первой.

Скорость — это все что у меня есть. Я так же быстра, как и большинство оборотней и, я успела убедится, большинства вампиров, тоже.

Я должна была быть ослаблена и немного медленна из-за повреждений нанесенных Блэквудом, из-за отсутствия реальной пищи и потому, что я кормила вампира. Кроме того, обмен кровью с вампиром может иметь и другие последствия. Я и забыла это. Это сделало меня сильнее.

Я пожелала, яростно, весить двести фунтов вместо своих тридцати.

Желала длиннее клыки и острее когти, ведь все, что я могла сделать, это поверхностные повреждения, он исцелит их почти сразу, как я нанесу их.

Он схватил меня обеими руками и бросил в цементную стену. Казалось, что я летела в замедленном темпе. Было время, чтобы крутануться и упасть на ноги, а не на спину, как он и ожидал. Приземлившись, я увидела, что он ринулся в атаку.

На этот раз, правда, у меня не было элемента неожиданности. Если бы я бежал от него, он не смог бы меня поймать. Но с близкого расстояния, преимущество в повышенной скорости проиграло недостатком моего размера. Я лишь задела, воткнув мои клыки в плечо, но я хотела убить, а это было просто невозможно, койот, неважно насколько он быстр или силен, не может убить вампира.

Я уклонилась назад, стараясь спрятаться … а он упал лицом вниз на цементный пол. А в спине Блэквуда, словно знамя победы, был воткнут посох.

— Я был когда-то справедливым копьеносцем, — сказал оукмен. — Луг был лучше. Ничто, что он создал, не могло не стать копьем при необходимости.

Тяжело дыша, я посмотрела на него. потом вниз на Блэквуда. Он пошевелился.

Я снова стала человеком, потому что только так я могла справиться с дверью. Затем я побежала на кухню, где, надеюсь, будет нож, достаточно большой, чтобы пройти через кости.

В деревянном блоке, стоящего около раковины, находился нож для мяса и французский разделочный нож… Я схватила в каждую руку по ножу и побежала вниз по лестнице.

Дверь была заперта, ручка не поворачивалась. — Впусти меня! — приказала я, не узнавая собственный голос.

— Нет. Нет, — сказал голос Джона. — Ты не можешь убить его. Я буду в одиночестве.

Но дверь отворилась, и это было все, о чем я заботилась.

Я не видел Джона, но Екатерина стояла на коленях рядом с Блэквудом. Она бросила взгляд на меня, но она уделяла больше внимания умирающему (я искренне надеялась) вампиру.

— Позволь мне выпить, дорогой, — она напевала ему. — Позволь мне выпить, и я позабочусь о ней для тебя.

Он смотрел на меня, когда пытался вытащить руку из-под себя. — Пей, — сказал он и улыбнулся мне.

Со злорадным триумфом она склонила голову.

Она все еще пила, когда нож для мяса пронесся со свистом через ее призрачную голову и начал отрезать шею Блэквуда. Топор был бы лучше, но с его силой, которая все еще текла в моих руках, ножом прекрасно справлялся с работой. Второй разрез отрезал ему голову окончательно.