В одну реку дважды (СИ) - Бочманова Жанна - Страница 38

По привычке приехала я, как всегда, раньше и прогуливалась по улице, кутаясь в воротник куртки и думая грустные думы.

– Давно ждешь? – раздалось над ухом.

– Да нет, – отшатнулась я от неожиданности.

Краснов взглянул на часы.

– Люблю пунктуальных женщин.

– А я люблю честных мужчин.

– Где ж ты их видела-то? м иронично поднял он одну бровь. – Замерзла? – дотронулся он до кончика моего носа.

– Нет, – мотнула я головой и чихнула.

– Упрямая маленькая стерва, – вздохнул отчего-то Краснов. – Ключик-то принесла? – шепнул он.

            «Какой такой ключик?», – чуть было не спросила я. Но вовремя сообразила: если спрашивает, значит, знает и даже страшно подумать откуда.

– Вот, – я протянула ключ и отвернулась с досады.

– Ладно, не злись, – развернул он меня к себе лицом, – мы ведь, вроде, договорились сотрудничать, а ты, я погляжу, обмануть меня захотела, – в голосе зазвучали жесткие нотки. – За это полагается…

– Что? – подняла я глаза. – Ты тоже обещал нас защищать и помогать, а сам как наживку…

– Да с чего ты взяла? – перебил он, встряхивая меня за воротник.

– Скажи, что это не так? – я пыталась как-то вывернуться – уж больно близко были его холодные удавьи глаза.

– Не так. За такие дела я бы тебя должен…

– Ну что? Убьешь меня, может? Давай.

– Тебя – нет, – спокойно ответил он, – а вот кого-нибудь из твоих…

Я разозлилась и стукнула обеими руками его в грудь, чтобы он заткнулся и не смел говорить такие ужасные слова. Тогда он схватил меня за запястья и подтянул к себе.

– А я так и сделаю, если ты еще раз попробуешь меня обмануть, – тихо сказал он.

И я ему поверила и обмякла в его руках.

– Пойдем, – повел он меня за собой.

Я понуро плелась за ним к машине, когда меня вдруг сильно дернуло вниз, и я оказалась на земле, а сверху навалилось что-то тяжелое. Какие-то звонкие шлепки раздавались вокруг.  «Господи, это ж по нам стреляют!» – дошло до меня. Пули весело вонзались в бок Красновского «Мерседеса». Я зажала уши руками, а сверху меня прикрывал своим телом Краснов. Вдруг все стихло, и я услышала хриплый голос: «Вставай», и звук передернутого затвора. Краснов медленно поднялся. Меня схватили за шкирку и рывком подняли на ноги.

– Вы не ошиблись, хлопцы? – спросил Краснов абсолютно спокойно. Его быстро обыскали. – Вы ошиблись, – повторил он сухо.

Вместо ответа один из нападавших двинул его прикладом автомата в живот, тот молча согнулся и опустился на одно колено. Я так и стояла в ступоре. Сзади раздался визг тормозов, и нас запихнули в микроавтобус.  Я сидела на полу, поджав ноги, а рядом с моими коленями находилась голова Краснова. Руки ему связали за спиной, а потом основательно саданули прикладом по лицу, отчего глаз у него заплыл, а губа вздулась. Вид у него стал забавный, но мне было не смешно. Краснов вдруг потерся головой о мое колено и подмигнул единственным глазом. Я промолчала, но мне стало спокойнее.

Вскоре машина остановилась и, судя по звукам, въехала через большие железные ворота во внутренний двор какого-то предприятия. Нас завели в длинное узкое здание, похожее на рынок, судя по острому запаху гнилых овощей и мяса. Бр! Мне тоже связали руки за спиной и привязали к колонне, подпирающей высокий потолок. К соседней колонне привязали Краснова.

– Эй, ара, я ведь тебе обрезание сделаю, – пообещал Краснов.

– А я тебе, – засмеялись в ответ.

Я прищурилась, пытаясь рассмотреть похитителей при желтом свете тусклой лампы. Жуткое дело! Заросшие щетиной, и от этого еще более страшные, дети гор внушали стойкий пессимизм.

– Я тебе прямо сейчас сделаю, – повторил кавказец и вытащил из дубовой колоды огромный тесак для рубки мяса.

Краснов улыбнулся ему своей крокодильей улыбкой. Кавказец поднес тесак к его лицу и заглянул в глаза. Не знаю, что он там увидел, но отошел от него и направился ко мне. Я в ужасе зажмурила глаза, а когда открыла, увидела пред собой острое лезвие, а Краснов все так же улыбался. Заросший щетиной парень, гадко улыбаясь, поднес тесак к самому лицу. Я откинула голову, как можно дальше от смертоносной стали, и вжалась затылком в холодную поверхность колонны. Парень заржал. Вдруг все стихло. В помещение вошел еще один человек. Все сразу замолчали.  Смугловатый, чисто выбритый дядька, в кашемировом пальто подошел ко мне, осмотрел как-то критически  и спросил:

– Где он?

– Кто? – удивилась я.

От удара щека сразу онемела, я сглотнула подступившие слезы.

– Прежде, чем бить, объяснили бы, что вам нужно. Может, у вас с русским языком проблема? Но я-то здесь при чем? – попыталась я вразумить его.

– У меня нет проблем, – усмехнулся мужчина, – у тебя – да. Мне нужен кот.

Ожидала я, чего угодно, только не этого. А это из какой оперы?

– Кот – это четвероногое пушистое домашнее животное? – уточнила я. – Ловит мышей и ест «Вискас»? Это я на всякий случай – вдруг мы не так друг друга поймем.

– Мы поймем друг друга. – Говорил он с легким акцентом. – Ты отдаешь кота, мы тебя отпускаем.

– А кот-то вам зачем? – удивилась я. – Мышей ловить? Но это же, батенька, не эффективно…

Краем глаза я заметила, как захохотал Краснов. Один из кавказцев подскочил и с силой ударил его в лицо. Я вскрикнула. Главный движением руки остановил мордобой.

– Ты отдаешь кота… – начал он опять.

– Я его уже отдала, – перебила я сердито, – а мне его опять принесли. Это у вас, что игра такая национальная «Верни кота»?

Рука его сжалась в кулак, но потом разжалась.

– Кто тебе его вернул? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Принесли. Парни какие-то. А в чем дело-то? Что кот особо ценной породы что ли?

– У кота был ошейник?  – утвердительно спросил мужчина. – Где он? – Помнится, Людмила Семеновна тоже за ошейник сильно переживала. Нет, чтобы мне, дуре, сразу понять, где собака зарыта.

– Кто он?  Кот или ошейник? – тупо спросила я.

– Мы поступим по-другому.  За каждый твой неверный ответ, отвечать будет он, – кивнул он на Краснова. Тот по-прежнему улыбался.

Я вздохнула – везет мне на идиотов. Он истолковал мой вздох по-своему и махнул рукой. Краснова тут же ударили – из разбитой губы потекла кровь.

– Ну? – рыкнул он.

– Развяжите меня, – приказала я, не особо надеясь, конечно, – я не могу разговаривать о серьезных вещах со связанными руками. Вам ведь интересно, где ошейник?

Как ни странно, это сработало. Меня отвязали.

– Дайте воды, пожалуйста, – попросила я охрипшим голосом.

– Если ты сейчас же не скажешь, где ошейник, – я тебя в этой воде утоплю, – пообещал мне кашемировый мужик.

Но воды мне дали – в какой-то подозрительно немытой кружке и судя по запаху, прямо из-под крана. Я сделала пару глотков, а потом с силой ударила стоящего рядом парня этой самой кружкой в лоб. Тот шарахнулся, закрывая лицо рукой, а я схватила автомат, лежащий рядом с ним на жестяном прилавке, и дала длинную очередь в потолок. Сверху посыпалась штукатурка и осколки каких-то стекол. Такой прыти от меня явно не ожидали, поэтому все застыли как в немой сцене у Гоголя.

– Ну что стоите? – сказала я. – Быстро развязали человека… – указала я стволом на Краснова. Но так как до них плохо доходила серьезность моих действий, я еще раз пальнула, на этот раз поверх голов. Один из парней, пригибаясь, подбежал к Краснову и быстро размотал путы. Краснов моментом отделился от колонны, подошел ко мне и принял командование на себя. Для начала он уложил всех на пол, потом достал телефон и вызвал группу поддержки. А меня в этот момент начало трясти. Я как представила себе, что было бы если б вдруг автомат не сработал или еще что… А с другой стороны, чтобы было если бы я не попыталась ничего предпринять…  Мрак!

– Детка, – услышала я голос Краснова, – достань-ка мне сигареты.

 Я подошла и дрожащими руками достала пачку у него из кармана. Потом долго не могла чиркнуть зажигалкой. Руки тряслись, как у паралитика. Краснов только усмехнулся, но ничего не сказал. Я тоже закурила, и меня сразу повело, как после хорошей порции алкоголя. Я привалилась к прилавку. Потом приехали ребята Краснова. Ромашка отвел меня в машину, и я там сидела под его присмотром пока не заснула. Проснулась уже в дороге, Краснов сидел рядом.  Заметив, что я открыла глаза, он похлопал меня по ноге.