Лунный календарь - Степанова Наталья Ивановна - Страница 9

Если новолуние совпало с субботним днем, то ни в коем случае не одалживайте людям хлеба и денег, иначе вас покинет удача. Удачу можно зазвать так. Купите под Благовещенье мед, намажьте им правую ладонь и сомкните ее с левой. Тут же разнимите ладони и, увидев, как это трудно сделать (поскольку ваши руки от меда слипнутся), скажите:

Письмо читательницы Попковой Е. А.: «Дорогая и уважаемая Наталья Ивановна! Обращаюсь к Вам в отчаянии. Вот уже два года, как я совершенно не сплю. Врачи обследовали меня и развели руками. Говорят, что не находят причины моей бессонницы.

Невропатолог шутит, говорит: „Мне бы ваше здоровье“. Но ведь я не обманываю. Всю ночь мотаюсь по квартире, то на диван лягу, то в кресле устроюсь, то на кровати прилягу – нет сна, и все. От силы часа два подремлю, и то слава богу.

А ведь у меня работа ответственная: я водитель трамвая. Боюсь отключиться. Кто знает, как организм сработает? Боюсь за людей, которых вожу, и боюсь потерять работу. А теперь о том, почему я лишилась сна.

Однажды я заканчивала рабочий день. Устала жутко, так как работала в этот день одна, без кондуктора.

Люди передавали мне деньги за проезд в кабину, и я отрывала билеты, давала сдачу и, естественно, вела трамвай.

В конце смены села в салон старуха и, видимо, задремала и проехала свою остановку, хотя я и объявляла название остановок.

Подошла эта бабка к водительской кабине и стала мне выговаривать, что из-за меня она проехала свою остановку. Я разозлилась и сказала ей, что нужно меньше спать в трамвае и слушать, что объявляют. Слово за словом, мы с ней разругались, у меня просто сдали нервы. Я ей сказала: „Ничего, прогуляешься и крепче спать будешь“.

И тогда в ответ мне бабка сказала: „Запомни мои слова, с этого дня ты спать не будешь. И даже места для сна себе не найдешь!“ Она вышла, а я с тех пор не сплю.

Очень Вас прошу научить, как можно снять с себя ее заклятие на бессонницу».

Дождитесь новолуния и, глядя на молодой месяц, скажите так:

В редакцию газеты «Магия и Жизнь» приходит много писем о людях, которые мучаются от тоски.

Приводим в пример одно из них, очень страшное. «Дорогая Наталья Ивановна! Ваши добрые советы и обережные слова не раз выручали нашу семью из сложных ситуаций. К сожалению, год назад в наш дом постучалась большая беда – смерть. И мой самый родной человек – доченька – не смогла с этой бедою справиться. Тает и усыхает, с каждым днем, уже почти ничего от нее, в прошлом красавицы, не осталось. Не оставьте нас, пожалуйста, в беде!

А дело было так.

Дочь моя, Анна, с отроческого возраста считалась первой красавицей в нашем селе. Кожа белая, как первый снег, коса толщиною с руку, глазища огромные, черные. Сама тихая, вежливая, романтичная, не в нашу породу. Мы все люди простые, веселые, а она с детства одиночество любила, все бродила с книгой, стихи любила очень. Люди говорили – блаженная у вас Анька, юродивая. Придет на берег речки, усядется на камушек и часами сидит, на воду бегущую смотрит. Что видит в воде той, один Бог разберет. Тонкая девочка, впечатлительная. Может быть, поэтому и беда с ней такая случилась – считает себя с покойником венчанной.

Честно говоря, мы и не думали, что Анька когда-нибудь замуж выйдет, несмотря на красоту свою. Очень уж странная – женихи на нее заглядывались, но подходить дичились. Как птица диковинная.

Но вот исполнилось Анне восемнадцать, и случилась у нее любовь большая. Молодой человек в село к нам приехал жить, школьным учителем. Тоже немного не от мира сего. Худенький, бледный, в очках, сюртуке каком-то старомодном. Ни слова грубого от него не услышишь, говорит так тихо и правильно, ни с кем не дружит, к водке не прикасается. И приглянулась ему Аня наша. Ну и она как увидела его – так и пропала. Все лето вместе гуляли они, книги какие-то все друг другу передавали. Анна расцвела – глаза сияют, к лицу улыбка прилипла, совсем стала рассеянная. Сон нервный у не стал – все ворочается до рассвета, учителя этого по имени зовет.

И вот в конце августа пришел он в наш дом свататься. Нарядный пришел, в белой рубашке, цветы мне подарил. Мы, конечно, не о таком женихе для Анечки мечтали. Думали, полюбит ее человек более земной, основательный, крепко на ногах стоящий. Заземлит ее немножко, убережет. Но сердцу ведь не прикажешь. Я аккуратно с дочкой поговорила, она даже плакала: «Мамочка, пожалуйста, не противься, а то я вообще сгину, повешусь, утоплюсь!»

В середине осени свадьбу сыграли. Анна в подвенечном платье была как с картины какой-нибудь – такая красивая, нездешняя. Все село ею любовалось. Зажили они душа в душу. О ребенке она мечтала очень. Счастливо зажила молодая семья – ни ссор у них, ни разногласий. Мое сердце радовалось – хоть и не сразу приглянулся мне жених, но ведь какой счастливой он сделал мою любимую доченьку!

Только вот недолгим было то счастье. В конце прошлой зимы муж Анны отправился на охоту с другими мужиками – и что его в лес понесло, болезного! Не знаю точно, что там произошло. Несчастный случай. Стрелял куда-то, да сам себе ногу и прострелил. Пока до больницы довезли, кровью истек, врачи не смогли спасти ему жизнь.

Как Анна горевала, как убивалась, словами не передать. На похоронах держалась достойно – стояла, бледная, у гроба и неотрывно в лицо своего любимого смотрела. Все какие-то слова говорили, а она молча прощалась. На поминках не кусочка проглотить не смогла.

И начались долгие месяцы горя. Почернела она, постарела, красота куда-то испарилась. Волосы свои роскошные зачем-то остригла – сама, кухонными ножницами. Соседи от нее шарахаться начали – ходит по селу как призрак, кожа желтая, глаза сияют, бормочет что-то.

Я очень за Аню переживала. Но прошло несколько месяцев, и она вроде бы успокоилась. Немного даже поправилась, румянец на щеки вернулся, разговаривать с родными начала, по дому что-то помогать. Время ведь лучший лекарь. На это мы все надеялись.

Только зря. Соседи мне однажды рассказали – мол, Анька твоя на кладбище спать ходит. Я не поверила сначала – посплетничать у нас любят, а злые языки и не то придумают.

Но решила однажды проследить за ней. Аня ведь в дом родной не вернулась, наотрез отказалась, как мы ни уговаривали. Осталась жить в своем вдовьем домишке.

И выяснилось, что соседи не обманули. И правда – почти каждую ночь, как стемнеет и окна все погаснут, Аня крадется на кладбище. У нас в селе есть церквушка старая, а за нею – небольшое кладбище, где ее мужа и похоронили. Идти недалеко. И вот приходит она на могилу и ложится прямо на холмик, как на супружеское ложе. Еще и улыбается, и земляной холмик обнимает, как человека живого.

Я не выдержала – бросилась к ней, рыдать начала, кричать на нее. Мол, что же ты делаешь, совсем с ума сошла, и сама к гибели верной ведешь, и мать родную сведешь в могилу. И знаете, Наталья Ивановна, в ту ночь я впервые слышала, как кричит моя дочь. У Ани голос тихий, почти шепот. А тут орать начала как баба базарная. Что я лезу в ее жизнь, что у нее счастливый брак, который смерть разбить не сможет. Что зря мы надеемся на нового жениха – никаких других мужчин в жизни ее никогда не будет. И что она вполне счастлива тем, как все устроилось. Она уверена, что мертвый муж слышит ее, понимает. Он часто ей снится, отвечает на ее вопросы.