Коротков - Гладков Теодор Кириллович - Страница 131

О приоритете разведки Коротков получил прямое указание и от председателя КГБ Ивана Серова, и в Центральном Комитете КПСС. Да и сам он прекрасно понимал, что этого требует международная обстановка и ситуация в Германии, и соответственно ориентировал на первом же совещании в своем новом кабинете начальников всех основных отделов и отделений. К слову сказать, почти всех их, а также и многих сотрудников, он лично знал не первый год.

Так, германский отдел (его начальник подполковник Борис Иванов был с Коротковым в одной группе в тяжелые недели венгерских событий 1956 года) имел пять главных направлений разведывательной деятельности

(имелось в виду прежде всего агентурное проникновение):

— ведомство федерального канцлера ФРГ;

— министерство иностранных дел ФРГ;

— министерство обороны ФРГ;

— спецслужбы ФРГ;

— политические партии и влиятельные общественные организации ФРГ.

Ну, и, разумеется, предметом особой заботы всех отделов и отделений оставался Западный Берлин.

Кроме руководства обширным и сложным хозяйством в обязанности Короткова входило взаимодействие, оказание помощи и, в весьма деликатной форме, даже желательное для Советского Союза направление деятельности спецслужб Германской Демократической Республики. Задача эта была именно деликатной, поскольку на работе министерства госбезопасности ГДР прямо и непосредственно сказывалась непрестанная подковерная борьба за власть в высших кругах партийного и государственного руководства республики.

Посему Коротков должен был быть не только разведчиком, но в отношениях с руководителями МГБ, правительства и ЦК СЕПГ настоящим дипломатом. К слову сказать, официально, «на людях», он выступал в качестве советника посольства СССР в ГДР и имел соответствующий дипломатический ранг.

Спецслужбы в восточной зоне Германии создавались, разумеется, под прямым контролем советских оккупационных властей и соответствующих управлений МГБ СССР.

Еще в августе 1947 года по приказу СВАГ здесь в составе уголовной (криминальной) полиции была сформирована полиция безопасности под названием «Комиссариат-5» (К-5). После провозглашения в октябре 1949 года Германской Демократической Республики на основе К-5 была образована служба государственной безопасности — ССД. Главой и К-5, и ССД был старый коммунист Вильгельм Цайссер.

Во время гражданской войны в Испании Цайссер под псевдонимом «генерал Томас» командовал XI Интернбригадой. На протяжении многих лет он был связан с советской военной разведкой. Его ближайшим помощником был также агент Разведупра, профессиональный журналист Рудольф Гернштадт, женой которого одно время была знаменитая ныне «Альта» — Ильза Штебе. Именно Гернштадт и Штебе завербовали высокопоставленного нацистского дипломата Рудольфа фон Шелиа. В их группу входил также Герхард Кегель.

Спустя несколько месяцев, в феврале 1950 года, ССД была преобразована в министерство государственной безопасности ГДР, министром назначен все тот же Цайссер. Примечательно, что разведкой вплоть до марта 1953 года МГБ не занималось, хотя соответствующая спецслужба, закамуфлированная безобидными названиями, уже существовала. Ее становление и многолетняя деятельность неразрывно связаны с именем «Человека без лица», как его долгие годы называли на Западе — Маркуса Вольфа, или «Миши», как его называли советские друзья[191].

Высокий, стройный, по мужски весьма привлекательный, еще совсем молодой (и навсегда моложавый), с доброжелательным, очень интеллигентным лицом, Вольф менее всего походил на руководителя активно действующих спецслужб на протяжении трех с лишним десятилетий.

Отцом Маркуса был известный немецкий драматург, врач по основной профессии Фридрих Вольф. Коммунист по убеждениям, он был вынужден эмигрировать с семьей из нацистской Германии в Советский Союз. В Москве, в небольшой двухкомнатной квартире в Нижне-Кисловском переулке выросли два его сына: Маркус и Конрад. Учились мальчики вначале в немецкой школе им. Карла Либкнехта, а затем в русской им. Фритьофа Нансена. Однокашники называли их Миша и Коля. Впоследствии Конрад Вольф стал известным кинорежиссером и президентом Академии художеств ГДР.

Фридрих Вольф был автором знаменитой пьесы «Профессор Мамлок», она стала первым литературным произведением, рассказывающим о трагической судьбе евреев в нацистской Германии. Спектакли по ней были поставлены на сценах многих театров мира. (В 1961 году Конрад Вольф снял по пьесе отца художественный фильм.)

Перед войной Маркус Вольф закончил первый курс Московского авиационного института. Как многие его сверстники, дети политэмигрантов, Маркус рвался на фронт, но вместо передовой по воле партии попал в глубокий тыл, в деревню Кушнаренково на реке Белой в Башкирии. Здесь, под криптонимом «Сельскохозяйственный техникум № 101» функционировала секретная школа Коминтерна. Готовили в ней не агрономов и не животноводов, а подпольщиков для последующей нелегальной работы в Германии.

Подготовку будущих нелегалов прервал роспуск 16 мая 1943 года Коминтерна. Вольф получил новое назначение: комментатором и диктором на радиостанцию Компартии Германии, вещающую, естественно, на немецком языке. Тогда-то с ним и познакомился полковник Александр Коротков.

Между тем младший из братьев, Конрад, вступил-таки в Красную Армию и День Победы встретил в Берлине девятнадцатилетним лейтенантом.

В конце мая 1945 года в столицу поверженного рейха прилетел и Маркус Вольф. Вальтер Ульбрихт направил его работать на берлинское радио. В качестве радиожурналиста Вольф много месяцев освещал ход судебного процесса над главными немецкими военными преступниками в Нюрнберге.

После провозглашения Германской Демократической Республики Маркус Вольф полтора года работал первым советником посольства ГДР в Москве.

В августе 1951 года Вольфа неожиданно вызвал в Берлин статс-секретарь[192] МИДа ГДР Антон Аккерман, старый коммунист, участник гражданской войны в Испании. Вольфа он хорошо знал по совместной работе в Национальном Комитете «Свободная Германия».

Он сообщил, что в ГДР создается собственная разведывательная служба под его, Аккермана, началом. Почему он ставит об этом в известность Вольфа? Потому, что с этого дня он уже не советник посольства в Москве, а сотрудник нового учреждения под скромным названием «Институт экономических исследований». Первоначально в институте было всего-навсего четверо немецких служащих и столько же советников из Москвы.

В декабре 1952 года Антона Аккермана сменил в должности директора Маркус Вольф, став тем самым в двадцать восемь лет самым молодым в мире хоть и небольшой пока что по численности и масштабам деятельности, но все же разведки.

До весны 1953 года институт подчинялся непосредственно Первому секретарю ЦК СЕПГ Вальтеру Ульбрихту. Лишь после смерти Сталина разведка была переподчинена Цайссеру, но не как министру госбезопасности ГДР, а… члену Политбюро ЦК СЕПГ.

Борьба за власть в верхах республики тогда достигла, пожалуй, наивысшего накала. Ни для кого в партии не было секретом, что Цайссер недолюбливает Ульбрихта, а главное, не разделяет его линии на ускоренное строительство социализма в ГДР, полагая ее политическим авантюризмом. Как теперь известно, точно таких же взглядов по данному вопросу придерживался и Лаврентий Берия в Москве. Именно экономические последствия проводимой руководством ГДР гонки и привели к массовым выступлениям рабочих в июне 1953 года.

Арест Берии спас тогда Ульбрихта от неизбежного, казалось, снятия с должности. Ульбрихт не только уцелел сам, но и сумел избавиться от Цайссера с Гернштадтом.

Спокойный, выдержанный Цайссер, понимая, что при такой ситуации плетью обуха не перешибить (все знали, что Ульбрихта связывает с только что избранным Первым секретарем ЦК КПСС Хрущевым личная дружба), навсегда оставил большую политику и успешно продолжил свое любимое на протяжении многих лет занятие: редактирование переводов на немецкий язык произведений В. И. Ленина.