Черный ангел Эльхайма (СИ) - Субботина Айя - Страница 26

Гаст с облегчением выдохнул и продолжил.

— Ну, раз уж ты не считаешь меня сумасшедшим, то вот тебе чистосердечное признание: они разбирают нас по кускам, как какой-то долбаный конструктор. Мясо, кости, кровь, внутренности. Все, до последнего хряща. Создания, которые не знали ничего, кроме голода и злобы, делают вполне осмысленные вещи. Можешь считать меня параноиком, но я уверен, что за всем этим стоит какой-то жутко умный и гениальный мудак.

Вандрик? Все эти эксперименты с противоестественным созданием вполне в его духе.

— И, Марори… Я видел там тебя. В смысле, кого-то очень похожего на тебя. Там, в Пустошах, перед тем, как меня затащило в Разрыв, кто-то очень похожий на тебя вылез из Хаоса. Та засранка разметала нас, как новорожденных котят. Но в Хаосе была другая. Понятия не имею, как это объяснить, но клянусь, что не тронулся умом. Хотя был очень близок к этому.

— Я знаю, о чем ты говоришь. И в том числе из-за всего этого я здесь.

— Надеюсь, происходящему есть разумное объяснение.

— Более или менее, - уклончиво ответила она. Не говорить же ему, что она тоже одна из тех кукол, только не свихнувшаяся. Возможно, где-то на полпути к помешательству, но пока еще в состоянии осознавать себя.

— Я не хочу, чтобы небеснорожденные поганцы знали об этом. Чую, тебе и так тут не сладко.

— Лучше, чем может показаться на первый взгляд.

— Будешь рассказывать эти сказки кому-то без мозгов, - отмахнулся гаст. – Слушай, Марори, ты должна разобраться с этими твоими двойниками, потому что я задницей чую – они тоже колотят все то дерьмо, которое вот-вот попрет наружу.

— Я знаю, Ниваль.

Он вопросительно посмотрел на нее, явно недовольный бессмысленным ответом. Но что она могла сказать?

— Ладно, ты всегда была адски упрямой и замкнутой, - наконец, сдался он.

— Поэтому и выжила среди вас. И стала той, кем стала.

— Постарайся не потеряться здесь, Марори. Мне бы не хотелось в один поганый день скрестить с тобой оружие только потому, что небеснорожденные засранцы промыли тебе мозги своими сказочками, будто со смертью последнего проклятокровного мир станет лучше.

— Разве что они сделают мне лоботомию. Дра’Мор слишком глубоко во мне, вместе с всеми вами. Пообещай, что будешь беречь себя и не лезть на рожон.

— Боюсь, такое обещание было бы ложью, - хмыкнул он. – Я – Потрошитель, мое место в первом ряду. И, по правде говоря, мне до икоты надоело валяться здесь и ничего не делать.

— И почему я не удивлена? Позвони мне, когда доберешься. У Крэйла есть номер.

— Я скажу ему, что они с тобой сделали. Прости, Марори, но, будь я на его месте, я бы хотел знать, что происходит с той, кто мне небезразлична.

Они обнялись на прощание. Уже в дверях Ниваль остановил ее окриком:

— Марори?

Она обернулась.

— Выглядишь просто шикарно с этими крыльями и клыками. И даже в треклятой пафосной форме.

— Какой изящный комплимент! – Она тепло улыбнулась в ответ, прекрасно понимая, как нелегко ему было сказать что-то подобное. – Передай им всем, что талисман всегда со мной, - она сжала в кулаке подвеску из лавового камня, - и береги себя, Ниваль.

Серафим уже ждал ее за дверью.

— Ну, и как все прошло? – спросил он.

— Хорошо. Теперь тренировка?

— Да. Но мне нужно переодеться.

— Проведу тебя до комнаты, если не возражаешь.

— Разве у меня есть выбор? – Слова прозвучали грубее, чем хотелось бы. – Терпеть не могу, когда у меня ничего не получается. Сразу чувствую себя полным нулем, от которого ни пользы, ни толка – зато целый ворох проблем. Но я рада, что сегодня меня сторожишь ты.

— И я рад, что сегодня у меня есть хороший повод пообщаться с тобой просто так.

Его искренность казалось такой подкупающей, что Марори стало неуютно. Злиться на выходки Марроу и Нотхильдиса было легко, ей казалось даже, что они делают это нарочно: издеваются над «малолетней дра’моркой», как любил называть ее спектр, чтобы она не забывала, что приехала в Эльхайм не жить, а выживать. А вот как вести себя с дружелюбным стальным великаном?

— Сегодня тамаката тебе не пригодится, нильфешни, - сказал он, когда Марори вышла из комнаты уже в соответствующей форме и во всеоружии.

— Но разве мы не будем тренироваться?

— Будем, но пока что твое грозное оружие лучше оставить в комнате под присмотром фэлфаэра.

Ей очень хотелось возразить, проявить характер и настоять на своем, но общество серафима действовало умиротворяюще. Рядом с ним она превращалась в какое-то мягкое бесформенное желе.

До тренировочной площадки они добирались в полной тишине. Ти’аль шел впереди, Марори плелась следом и размышляла над словами гаста. Все это так сильно напоминало страшный сон сумасшедшего сказочника, что, несмотря на желание верить другу, вся ее сущность сопротивлялась принимать услышанное на веру. Ниваль был ранен, точнее говоря, он с трудом держался за жизнь. И он пробыл в Хаосе слишком долго, чтобы этот факт можно было с легкостью игнорировать.

Ей стало противно оттого, что она допускает подобные мысли о своем друге, но вытравить их из головы никак не получалось. Кончилось тем, что, когда они оказались на месте, Марори не сразу сообразила, почему Ти’аль остановился и смотрит на нее с улыбкой в наполненных белым туманом глазах.

— Прости. – Она взяла из его рук бутафорскую косу, которая хоть и была меньше ее тамакаты, весила куда больше. Марори примерилась к косе, перехватила древко, вдруг осознав, что чувствует себя и вполовину не так уверенно, как бывает, стоит взять в руки Энигму. – А мы обязательно должны тренироваться с этой штукой?

— Ради твоей безопасности, Марори, - совершенно серьезно ответил Ти’аль. Он распустил узел галстука, стащил его с шеи, бросил на стойку для одежды. Туда же полетел пиджак. Серафим засучил рукава рубашки: белоснежная ткань резко контрастировала со стальными черными канатами мышц. – Понимаю, эта предосторожность кажется тебе обидной, но поверь, хотя бы в этом тебе лучше довериться мне.

Пришлось поверить.

Площадка для тренировок с оружием ближнего боя представляла собой круглую и достаточно просторную арену, огороженную приземистым бордюром. Внутри нее было полным-полно всяких камней, уступов, блоков и столбов, которые, как и в Дра’Море, имитировали естественные преграды и мусор. Даган постоянно журил ее за то, что она не учитывает и половины возможных нюансов, полагаясь исключительно на «авось». И пару раз, науки ради, ей крепко от него досталось за непредусмотрительность.

Поэтому, заходя в круг, Марори внимательно осмотрелась, стараясь запомнить расположение хотя бы наиболее крупных объектов.

— Осторожничаешь, Марори? – подмигнул Ти’аль, когда они встали друг напротив друга. Серафим вооружился бутафорским же мечом: простой узкой полоской железа на рукояти, которая не имела ничего общего с его футуристическим клинком. В отличие от напарницы, он не выглядел расстроенным, скорее, расслабленным и довольным. – Придумала, где будешь прятаться?

— Прикидываю, куда тебя будет интереснее всего уронить, - поддавшись его игривому настроению, вернула она подначивание. – Воображаю, как громко ты упадешь. Пол не проломим?

— Обязательно. Свалимся прямо в Хаос и наведем там шороху.

Она воспользовалась моментом, чтобы напасть. Как учил Ниваль: не ждать подходящего случая и тем более не давать противнику времени продумать подходящую тактику ведения боя. Атаковать первой, всегда и при первой же возможности, в особенности если перевес сил явно не на ее стороне.

Ее стремительный выпад Ти’аль встретил такой же стремительной обороной – и контрактовал в ответ. Легко, но напористо - так, что Марори пришлось уступить добрых пару метров своей половины арены. Когда серафим легко поддел клинком лезвие косы и играючи увел его в сторону, одновременно подталкивая Марори все дальше и дальше к краю круга, их взгляды скрестились за миг до того, как Марори поняла, что теряет равновесие. Ти’аль подхватил ее за талию, дернул на себя – и пропустил удар снизу. Острый край косы вспорол брюки на бедре.