Своя - чужая война (СИ) - Матвеев Владимир - Страница 44

  - Не нравится мне все это - недоверчиво покачал головой мужик - само присутствие княгини, как награда. А тут еще и золотые предлагают. Кому это надо? И твердо посмотрел на того, кого называл Пенкой.

  - Да какая тебе разница? - отмахнулся тот - один мой приятель никогда не видел вблизи нашу княгиню, вот и захотелось ему исправить это. Никаких денег говорит не жалко, чтобы увидеть красоту жены нашего Князя. Да и чего ты боишься? Что с ней может случиться, когда вокруг нее всегда волки вьются и эти еще, с рисунками на щеках? Попробуй, подберись к ней со злым умыслом?

  Могут отпил смачный глоток из большой глиняной кружки и на некоторое время задумался. Соблазн от нарисованной перед ним его знакомцем картины был, конечно, велик. Поцелуй княгини, который она дарила иногда детишкам прямо на улицах, местные бабы равняли чуть ли не с благословением Хатиар. А тут ее присутствие на церемонии дарения имени, да потом сын от невест отбиваться будет. Ну и им с женой немного внимания перепадет, глядишь, и правда в старосты выбьется. Вот только от этого предложения Пенки так и смердело чем-то нехорошим. А чем - простой пахарь понять не мог.

  - Нет - решительно помотал он головой - даже не проси, не нравится мне все это. Чего этот твой приятель не пойдет в Оплот и не дождется когда княгиня зайдет в какую-нибудь таверну? Смотри, хоть зенки сотри - никто мешать не будет. Она часто по набережной гуляет. И давай закончим на этом. Стукнул он по столу рукой и присосался к кружке.

  В это же время из-за одного из столов небольшого зала таверны встал мужчина. На вид обычный воин, о чем говорила потертая рукоять его короткого меча, выглядывающая из-под полы плаща, да мозоль между большим и указательным пальцем правой руки, набитая все той же рукоятью. Возможно, пришел служить в одном из создаваемых князем легионов, вот только дойти до Оплота не успел и остановился в этой деревне перед последним переходом. В последнее время таких много бывало здесь. Останавливались, прежде чем достичь стен столицы и попасть в цепкие руки будущих наставников-ветеранов. Поэтому немногочисленные посетители обратили на него столько же внимания, сколько и на завсегдатаев этого заведения. Последние даже наоборот, пользовались куда большей популярностью у местных. Чуть погодя из-за того же стола встала еще одна фигура и направилась вслед первому воину.

  - Да чтоб меня хурги задрали - вдруг пьяно выругался впередиидущий, когда споткнулся и неловко завалился на собеседника пахаря.

  - Осторожнее - попытался отодвинуться по скамейке к стене знакомец Могута, но неожиданно замер, часто хлопая глазами на искаженном болью лице.

  - Пенка - радостно воскликнул воин - Ты? - потом повернулся к своему товарищу, что успел приблизиться к нему и не менее радостно сказал - Гарт, смотри кто здесь. Это же дружище Пенка, а мы уж думали, сгинул ты.

  - И правда, Пенка - второй воин вытащил из-под тела своего друга ничего не понимающего мужичка, крепко обнял его и не менее радостно заявил - пойдем скорее, там на улице Вирт, Корп и Батих, вот они удивятся, когда увидят тебя живого. И споро потащил его к выходу.

  Никто из присутствующих в таверне не заметил ни короткого удара споткнувшегося воина, от которого Пенка на время потерял речь. Ни уткнувшегося под его левую подмышку узкого стилета второго мужчины, который обнимая мужичка, торопился вывалить на него ворох новостей, пока шел к выходу. Все без исключения видели только неподдельную радость двух друзей, которые после долгой разлуки нашли своего товарища. Ну а то, что третий только таращит глаза, да беззвучно хлопает ртом - так опешил от такой радости.

  - Верность тоже вознаграждается Могут - услышал вдруг голос пахарь - пусть и не часто и не так щедро, как предательство. Хотя с последним можно и поспорить, ведь иногда наградой становится сама жизнь.

  Поднявший взгляд Могут, увидел перед собой совершенно трезвого воина, от холодного взгляда которого хотелось убежать, спрятаться, а потом постараться забыть его навсегда. Таким пронзающим и безжалостным он ему казался. На миг пахарю даже почудилось, что рядом с ним совсем недавно прошла сама Богиня Смерти. Она даже остановилась на мгновение в задумчивости, окинув его взглядом, но потом все же пошла дальше.

  - Паши землю, расти хлеб и детей - чуть заметно улыбнулся воин и поднялся - у тебя хорошо это получается. И направился на выход, добавив про себя: 'Только не мешайте Князю'. И уже скоро посетители этого заведения не вспоминали об этой радостной встрече 'давнишних товарищей', продолжая отдыхать после тяжелого трудового дня за кружечкой густого местного пива. Могут же как завороженный смотрел на крутящийся на столешнице золотой, который играл своими гранями в ярком свете магических светильников.

  - Еще пива - вдруг рявкнул он, накрывая данер своей огромной ладонью - и побольше. Пахарь сегодня решил надраться, празднуя свое второе рождение.

  А через несколько дней в одном глубоком овраге, недалеко от Зеленой Рощи были найдены тела пяти светлых альвов. Рядом с телами лежали их головы, смотревшие в небо мутными, неестественно белесыми глазами, практически без признаков зрачков. Кроме них было и еще одно тело, в котором с трудом, но можно было узнать разумного, которого некоторые знали под именем Пенка.

  Герцогство Морич.

  'Долго, непозволительно долго он задерживается в герцогстве' - думал Атей, лежа в густом кустарнике в нескольких верстах от замка последнего 'непримиримого', как называл бунтовщиков Жиль Окрот. А все из-за той дурацкой драки, о которой потом говорили все, кому не лень.

  Неожиданное веселье, захватившее Оплот от огромного количества свадеб, быстро закончилось и Князь, как и планировал, с двумя сотнями вайрон и 'мышек', а так же проводником, которого ему выделил Жекар, скорым маршем направились в сторону границ Морича. Чуть погодя из столицы двинулись два посольства. Одно к новому герцогу Морича, который неожиданно для самого Князя возглавил Йен Наперсток, уж очень его рекомендовала Бенигна, поэтому Атей и согласился, о чем потом совсем не жалел. А второе к его родственникам, вернее к родственниками его жены - в Лес Изгоев. Ведь не смотря на то, что в Оплоте уже давно обживался Файорэл Кречет, посла от Княжества Сайщат в столице Изумруда до сих пор не было. Вот и решил Призрак исправить этот недочет.

  К первой цели они прибыли уже через четыре дня, благо замок Высокородного, не признавшего нового герцога, и его земли находились на севере Морича, как раз на границах земель Княжества и королевства Сарем. Два дня пристального наблюдения за замком и городком, что его окружал, привели Атея к мысли, что никаких масштабных боевых действий вести не надо. Впрочем, этого он не планировал и изначально. В настоящее время Призрак и его 'детки' были больше наемными убийцами, чем обычными воинами. Поэтому понаблюдав за жизнью в осажденном маноре, Князь с Катаюн в составе обоза крестьян днем проникли за стены городка, дождались в одной из забегаловок ночи, а потом направились претворять свои планы в жизнь.

  Больших сложностей с проникновением в сам замок тоже не возникло. Еще в таверне Атей и Ката наслушались разговоров, из которых следовало, что действия сюзерена не приветствуют не только простые жители, но и его воины. Обычным трудягам теперь приходилось платить повышенные налоги из-за этой внутренней войны. Ну а воины, особенно их командиры, подавляющее большинство которых были из Благородного сословия, просто понимали, что своими действиями их сюзерен ослабляет все герцогство. И удерживало их от прямого неповиновения только клятва, которую они все давали ему в свое время. Нельзя сказать, что все окружение этого Высокородного осуждающе хмурили брови, обсуждая его действия. Немало было и таких, что всецело одобряли позицию сюзерена, увиваясь рядом с ним, в надежде, что когда-нибудь займут самые высокие места у трона нового Правителя Морича. Но таких было совсем немного.