Я в любовь нашу верю...(СИ) - "Selia Meddocs" - Страница 19

Взмахнув плащом, таинственный Такседо Маск скрылся в ночи, оставив Сейлор Мун одну.

Прижав ладонь к груди, где неистово билось сердце, девушка нежно посмотрела ему вслед.

— Надеюсь на скорую встречу… — прошептала она и, развернувшись, ушла в противоположную сторону. Ей предстояло еще перевоплотиться назад, позвонить в больницу и вызвать машину «Скорой помощи» для жертвы козней Нефрита и его ручного демона. Ведь жизнь борца за справедливость порой состоит из вполне обыденных вещей…

Комментарий к 8. Злодейка-Луна *Имеется ввиду песня Minako Aino (исполнитель Komatsu Ayaka)_Romance.

====== 9. Недоверие ======

Break this bittersweet spell on me

Lost in the arms of destiny

Break this bittersweet spell on me

Lost in the arms of destiny

HIM_Rasmus_Apocalyptica_Bittersweet

— Как же здорово хоть раз выбраться отдохнуть не в клуб, а на природу! Признаться, тусовки немного меня утомили, — Мако аккуратно села на краешек покрывала и поставила свою корзинку для пикника в центр импровизированной скатерти.

— Да ну? — Рей скептически изогнула бровь. — Насколько я помню, раньше ты не жаловалась.

— Я и сейчас не жалуюсь, — возразила Кино. — Просто уже не помню, когда мы в последний раз собирались на природу.

— И собирались ли вообще, — поддакнула Минако, подбрасывая в воздух крупный апельсин. — Я просто генератор стоящих идей, девочки.

— И великая скромница, — Хино не упустила шанса пустить шпильку в адрес Айно, что в данный момент почивала на лаврах, крайне довольная своей затеей. Махнув рукой на подкол подруги, девушка бросила апельсин Рей и растянулась прямо на траве, вглядываясь в серое небо, затянутое тучами.

Грозная армада тяжелых свинцовых облаков медленно двигалась по небу. Кое-где сквозь них пробивались блеклые солнечные лучи, но они исчезали, так и не достигая поверхности земли. Было тихо, даже озорной ветерок не играл с изумрудной листвой деревьев. В воздухе расплывалась упоительная свежесть, дышать ею было легко и приятно. Предгрозовой духоты не было и в помине — а значит, у них еще был шанс спокойно провести время на природе, не опасаясь дождя. Хотя Минако никак не могла отделаться от глухого чувства тревоги, что что-то обязательно пойдет наперекосяк.

— Главное, чтобы погода не внесла в наши планы свои коррективы, — вздохнула она и покосилась на Мамору. Тот, как ни в чем не бывало, аккуратно нарезал фрукты. Со стороны показалось бы, что у пары все в порядке, и только очень внимательный наблюдатель заметил бы, что Чиба избегает смотреть на девушку, словно чувствуя перед собой вину. Парень уделял своему занятию столько внимания, словно от этого зависела его жизнь — ни больше, ни меньше.

Макото была как раз таким наблюдателем. От ее проницательных зеленых глаз укрыться было практически невозможно, особенноесли дело касалось любовных дел. И особенно, если эти дела были частью жизни ее подруг.

Решив во что бы то ни стало выяснить, в чем же дело, Кино поднялась с места и подошла к Минако, тихонько шепнув ей на ухо:

— Надо поговорить.

Заинтригованная Айно поднялась с места, и они вместе с Макото ушли чуть глубже в парк, подальше от посторонних глаз и ушей.

— Что случилось? — первой задала вопрос Минако, полагая, что Кино, как и всегда, захочет посплетничать о своем новом кавалере, но девушка покачала головой:

— Это я хочу у тебя спросить. На тебе лица нет, да и Мамору ведет себя словно нашкодивший щенок. Надеюсь, ничего серьезного?

Айно вздохнула и прислонилась спиной к шершавой поверхности дерева:

— Все нормально, — соврала она, но Макото упрямо качнула головой:

— А вот твои круги под глазами и бледность говорят совсем о другом. Выкладывай.

Минако опустила голову, изучая носки своих мокасин и размышляя, стоит ли рассказать подруге о ночном происшествии. Все это было так странно и неправдоподобно, что если бы не нервное перенапряжение, испытанное четверть суток назад, она бы вполне приняла свои ночные «приключения» за дурной сон.

— Знаешь, Мако, — медленно начала она, — это все так странно. Этой ночью я чуть с ума не сошла… — Айно коротко рассказала подруге о том, как Мамору спрыгнул с балкона пятого этажа и побежал дальше, как за его спиной при этом развевался черный плащ, взявшийся невесть откуда. О том, как она буквально рвала на себе волосы от беспокойства, переживая о сохранности его жизни. Как оббегала пол-улицы, пытаясь найти хоть какие-то следы, но увы. Чиба как в воду канул. — А потом я вернулась в квартиру. Мыслить четко не получалось, от шока тряслись руки и ноги, сердце колотилось, как бешеное. Клянусь, я думала, что поседею от переживаний. Но зато додумалась позвонить в полицию. Не успела я взять телефон в руки, как он сам зазвонил. Номер был незнаком, но я, не глядя, приняла вызов.

— И что же? — Кино была поражена рассказом подруги.

— Звонил Мамору из какой-то круглосуточной кафешки. Он был растерян, немного напуган, и просил меня принести его одежду, так как сейчас он стоит за барной стойкой в одних плавках.

Минако вздрогнула, вспомнив переживания прошлой ночи и, протерев глаза, продолжила:

— Естественно, я схватила все, что он просил, кроме брюк — они отмокали с пятновыводителем. Зато нашла его старые пижамные штаны и взяла их… Ладно, не важно. В общем, я примчалась в то кафе — оно находилось в трех кварталах от дома, передала одежду и потребовала рассказать, что произошло, во всех подробностях, — Айно запнулась на этих словах, намерено умолчав о том, с какой жадностью она ощупала тело парня на предмет переломов и как покрывала его лицо поцелуями, бесконечно радуясь тому, что ее Мамору цел и невредим. И ей было плевать на работников того самого кафе — главное, что Чиба был рядом с ней. — Но ничего конкретного я узнать не смогла. Он клятвенно утверждал, что не помнит ровным счетом ничего. Где был, что делал… А когда я второпях рассказала о том, как он прыгнул с балкона, Мамору посмотрел на меня, как на круглую дуру. Насчет плаща я умолчала — мало ли, вдруг померещилось… Домой ко мне он не вернулся — вызвал такси и уехал к себе. А сейчас он ведет себя так… как ведет, — вздохнула Минако и сползла вниз по стволу, запустив пальцы в волосы. — Вот что мне теперь делать? Я рада, что он жив-здоров, но все же что-то не договаривает.

Она почувствовала, как Мако ласково прикоснулась к ее плечу. Вздрогнув, Айно подняла голову и встретилась с понимающим взглядом подруги:

— Вам определенно стоит поговорить еще раз, наедине.

— Да, но… — открыла было рот Минако, но Кино легонько сжала ее плечо:

— Дай ему остыть, обдумать ситуацию. Он же гордый, твой Мамору. Черт возьми, все парни такие! — воскликнув, девушка оглянулась — не услышали ли их, и продолжила, уже тише: — А сейчас просто будь собой — словно и не было бессонной ночи. Он заметит это и тоже раскроется. Просто наслаждайся пикником, ты заслужила это!

Айно улыбнулась и мотнула головой:

— Как же я люблю твои советы, Мако! Честное слово! Ты замечательная подруга. С Рей так не поговоришь, — с этими словами она обняла чуть порозовевшую Кино, поддавшись мимолетному порыву.

С Макото блондинка познакомилась три года назад, на одном из традиционных японских фестивалей. Неугомонная Хино была одним из его организаторов, оттого и нашла для Минако занятие: продавать маленькие деревца бонсай всем желающим их приобрести. И при этом не забывая заманивать покупателей, расхваливая товар. Палатка Мако стояла напротив, и в ней девушка продавала сладости собственного приготовления. Кино даже не пыталась привлекать гостей фестиваля — они сами слетались к палатке, как мухи на мед. Пирожные и домашние леденцы выглядели настолько аппетитно, что даже Айно захотелось бросить свои деревца и купить что-нибудь у той высокой девушки с хвостиком. Но Минако честно отстояла положенное время, и когда начало смеркаться, стала заносить ящики с бонсай в фургон, игнорируя протесты голодного желудка. Мако же, заметив, какими глазами Айно смотрела на пирожные, принесла ей одно.