Психоконструкт (СИ) - Алексенцева Екатерина Вадимовна - Страница 30

— Ага, знаешь, сколько я эти шорты искала? А футболку? — Рейл рассмеялась, невесело, как-то даже зло. Ей это совсем не шло, хотя может быть, это и была она — настоящая. Та, которую нельзя показывать никому. — Нас словно лишили права выбора, права страдать, любить, сходить с ума. Кастрировали, запугали.

— Вот теперь я не считаю, что это для тебя слишком опасно. Ты и сама опасная. — Винсент болезненно усмехнулся, потерял прожилку и попытался снова найти. Так и не смог — они все были слишком серыми, одинаковыми. — Меня втянули в чью-то игру. Ждут от меня чего-то, играют. Одни хотят вытащить меня из этой серой скорлупы, другие запихивают глубже, угрожают. Я даже рад, что у меня нет никого. Не за кого бояться, кроме себя.

— И не поможет никто, да? — Рейл отмотала изрядный кусок лейкопластыря и приклеила ватную подушечку к ране на боку. Она делала всё так ловко и спокойно, словно занималась этим каждые выходные. — И что ты делаешь? Как ты им отвечаешь?

— Я бегу. Соглашаюсь и бегу. Я не знаю, что мне делать. — Винсент выпрямился и уронил голову на грудь. Апатия и сонливость отошли в сторону, освободив место возвращающейся боли. — Я ведь не герой. И не умник, который быстро до всего доходит, который соображает, как победить, хитрит. Я ведь обычный. Винтик системы, как они говорят.

— А может, собаки за тобой гонятся, потому что ты бежишь? Остановись, и они остановятся. — Рейл улыбнулась. Сейчас не время было жаловаться ему на свою пустоту, ему было определённо хуже. У них ещё будет время, целая куча времени — она была в этом уверена. — Читала где-то, кажется.

— Может быть. Может быть, ты права. А что если они не остановятся? Тогда что? — Винсент хотел быть сильнее. Ему казалось, рядом с девушкой он должен быть сильнее. Но у него не получалось.

— Догонят и загрызут. А сколько ещё ты сможешь бежать? — Рейл сгребла медикаменты с дивана обратно в ящичек. — Ты же один, не забыл? Тебе никто не поможет кроме тебя самого. Кажется, один умный парень говорил, что ничего не изменится, пока ты сам этого не изменишь. Или пока не изменишься сам. Я уже не помню. Не мне тебе советовать, ты первый заговорил, но продолжить общение предложила я. И сейчас ты здесь тоже по моей вине. Так что я свой ход сделала.

— Что мне делать, Рейл? — Винсент поднял голову и посмотрел девушке в глаза. Карие, миндалевидные.

— Иди домой и выспись. А завтра на работу. Если им что-то от тебя надо, это их проблемы. — Рейл встала с колен и сделала два шага в сторону кухни, потом обернулась. — Хотя может быть, мои советы тебя погубят. Знаешь, я же в этом почти не разбираюсь. Или даже совсем.

— В чём? — Винсент нехотя натянул грязные порванные брюки.

— В жизни, Винсент. — Рейл покачала головой и ушла на кухню.

— Я тоже. — Тихо ответил Винсент. Он был слишком занят одеванием, чтобы увидеть, вышла ли она из комнаты и могла ли его слышать. Это было не важно, она ведь знает.

Винсент плохо помнил, как дошёл до дома. С трудом, с третьей попытки смог открыть дверь, в тайне радуясь, что не встретил никого из соседей. Разделся он уже на чистом упрямстве с примесью брезгливости.

Будильник трезвонил, наверное, минуту, когда Винсент смог заставить себя открыть глаза. Вчерашнее казалось дурным сном, но всё тело болело, а перед глазами мелькали цветные круги. Невыносимо хотелось пить.

— Да что б тебя! — Винсент кое-как дотянулся до будильника и выключил его. Дальше надо было встать с кровати.

Винсент опустил ноги на прохладный пол и выпрямился. Колени подогнулись, и он рухнул на пол, добавив к вчерашним ещё пару синяков. Какое-то время он сидел, пытаясь понять, сможет ли снова встать. Со второго раза тело послушалось. Уже на кухне, после третьего стакана воды он понял, насколько проголодался.

— За вчера только завтрак и булочка с кофе. Эти таблетки вообще не съедобны. — Устало простонал Винсент и пошёл ставить чайник на огонь.

Он разогрел себе готовый обед и добавил шоколадные хлопья с молоком. Вместе с голодом ушла слабость и частично — головная боль.

— Надо решать, что делать дальше. Рейл права, убегать я больше не могу и не хочу. Значит, пора останавливаться. — Винсент выдохнул. Вот какого она вмешалась? Помогла, спасла, прочистила мозги. Как будто он просил её об этом! Как будто без неё не справился бы! — А это уже неблагодарность. Что было, то было.

Обед оказался не особо удачным, а вот хлопья были именно такими, как он любил. Это немного подняло настроение и дало ему пару идей. После завтрака Винсент вскрыл домашнюю аптечку — купленный в супермаркете комплект со всем необходимым. Повязки не помешало бы сменить, а перед этим — как следует помыться.

— И почему я не могу помыть голову изнутри? Это было бы сейчас очень кстати. Я проспал полдня и всю ночь и всё равно хочу спать. Не честно! — Винсент запрокинул голову и повернулся спиной к душу, чтобы как следует смыть мыльную пену с волос. Ничего из этого не было честно. — Я не герой, не преступник, вообще ничего из себя не представляю. Да любой бы на моём месте запаниковал!

Ты так думаешь?

Винсент вздрогнул и машинально протёр от пара поверхность зеркала. Ладонь была в мыльной пене, так что он только размазал её, сделав отражение неразличимым. Почему-то его это только обрадовало.

Закончив мыться, он вернулся на кухню к аптечке. Воспаления почти не было, Рейл тщательно обработала раны. Винсент втирал регенерирующую мазь в порезы, когда зазвонил телефон. Он встал и подошёл к тумбочке, на которой оставил его вчера рядом с будильником. Пальцы дрожали так сильно, что он уронил телефон на пол, даже не успев заметить, от кого был звонок.

— Ну и ладно. Скажу, что не слышал. — Винсент раздражённо отмахнулся от новой трели теперь уже с пола.

Он вышел из дома раньше обычного и зашёл в супермаркет. Этот день обещал быть тяжёлым и нервным, одних крендельков и зефира определённо будет мало. Едва он вошёл в офис, Стив буквально вцепился в него.

— Винсент, что это вчера было? Ты куда пропал? — В голосе было больше испуга, чем удивления. Ещё бы — стресс и непонятная ситуация, такое кого хочешь выбьет из колеи. — Сначала этот вызов, потом пришли какие-то люди, осматривали твой стол.

— Компьютер включали? — Настороженно поинтересовался Винсент. Ничего предосудительного там не должно было быть, он и так все логи сдавал начальнику Гарду.

— Нет, туда не полезли. А потом ты куда делся? Весь день на работе не было. И те ребята почти сразу ушли. — Стив растерянно моргнул и продолжил извиняющимся тоном. — Ты уж прости, что так набросился, просто перенервничал из-за всего.

— Вот и я тоже. Потому и домой вернулся, всё равно работать не мог. Меня на счёт начальника Гарда расспрашивали. — Винсент попытался улыбнуться, получилось не слишком правдоподобно. Вполне убедительная ложь, в которую легко поверить.

— Понятно. Тебя, кстати, опять вызывают. Заместитель министра по контролю за психическим благополучием Харринг. — Стив неопределённо пожал плечами. Его никогда не интересовали должности и повышение, но и перед вышестоящим начальством особого трепета он не испытывал. Лучший специалист по «угрям» с более чем стабильной психикой вполне мог себе такое позволить. — Кажется, она чем-то сильно недовольна. Тебе в пятьсот пятый кабинет.

Винсент кивнул, кинул на свой стул пакет с покупками и направился к двери. Значит, его решили сначала допросить, а потом уже решать, что делать дальше. Может, он ошибся, и его вовсе не собирались убивать? Но тогда зачем столько людей с оружием? Искали Феникса?

Винсент немного заблудился, запутавшись в коридорах и кадках с фикусами. Этаж, на котором располагались кабинеты министров и их заместителей, разительно отличался от иных не только отделкой стен и ковровыми дорожками, но и совершенно нелогичным расположением кабинетов.

— Разрешите? — Винсент постучался и сразу вошёл. Он должен был дождаться разрешения в коридоре, но и так слишком задержался.

В просторном, обставленном дорогой мебелью кабинете было почти темно. Свет был выключен, тяжёлые шторы закрывали окна почти полностью. Только один край был отодвинут в сторону. У окна стояла невысокая седоволосая женщина — ярко-серое пятно в красноватом полумраке. Гарпия.