Троекон. Третий путь (СИ) - Слимпер Николай Николаевич - Страница 40

-- Хочешь, чтобы я бросил детей, а Мину позволил хоронить незнакомым людям? -- горячо переспросил Мурра, ударяя посохом в землю. Для ледяного мага он пылал жарче любого костра. Ненависть способна сжечь изнутри, если ее не обрушить на кого-нибудь другого.

-- Разве ты не хочешь отомстить? У Ачукаллы наверняка есть собаки, они отследят тебя по запаху, и лучше ему быть как можно дальше от твоих детей.

Слова о детях заставили его сжать челюсти и единственную ладонь на древке посоха. Мурса и Минда плакали не переставая, и кабы не шум дождя, им бы вряд ли удалось выбраться из города незамеченными.

Мурре пришлось согласиться с доводами Айвана. Они вернутся в город, и маг-седокта выведает у Ачукаллы, где его гриморий.

Тетка Айвана была холоднее льда травника, когда ее промокший насквозь племянник показался на пороге с незнакомым одноруким человеком в балахоне, двумя плачущими детьми и берсеркером с мертвой женщиной на руках. Ничего не говоря, она пустила их в дом.

Айван не стал извиняться или объяснять ситуацию, он лишь попросил ее присмотреть за детьми, а на завтра, если Мурра не вернется, похоронить Минлебику. Сам травник подкрепил просьбу мошной с серебряными дублями.

В этот раз он все же попрощался с теткой, заявив, что они больше никогда не увидятся. Сестра его отца лишь мягко обняла его и наказала беречь себя. Теперь все кончено. В прошлый раз между ним и деревней словно осталась неразорванная нить, но теперь ее нет. Оставляя порог за спиной, он знал, что никогда более не переступит его. Но с течение времени знания зачастую превращаются в заблуждения.

Они вернулись в город тем же путем, когда на западе уже начинало светлеть небо. Тучи уходили прочь, спасаясь от солнца, что еще намеревалось напомнить о себе в последний раз, прежде чем покинуть мир на долгие месяцы.

Дождь прибил запахи города к земле, но это ненадолго. Рано или поздно все всплывает наружу, и тогда лучше находиться как можно дальше. Айван не сомневался, что Мурра схватит Ачукаллу, будь у него посох с самого начала, он мог бы единолично перебить всех стражей и викаранов. Возможно, он не хотел лишних жертв, не хотел, чтобы горожане прознали о нем, но теперь, когда его жена мертва, а дом разрушен собственными руками, уже не важно, о чем подумают другие. У него еще остались дети, и чтобы их защитить, придется замарать руки.

-- Только не убивай Ачукаллу сразу.

-- Почему?

-- Мне нужно у него кое-что забрать.

-- Гриморий? Айван резко остановился, и Нандин едва в него не влетел.

-- Точно, это же ты выкупил мои вещи у посаков. Ты знаешь, что Ачукалла сделал с книгой?

Мурра вздохнул, приставил посох к ближайшей стене и выудил из-за пазухи потертую черную книженцию без каких-либо надписей. Она казалась совсем невзрачной, и ни один продавец книг не дал бы за нее и медной уны, но открыв первую страницу, не пожалел бы и сотни золотых дублей, но все равно не получил бы желаемого. К счастью, посаки оказались глупцами и трусами.

-- Так она все это время была у тебя?! -- поразился Айван. -- Если бы я знал...

-- Я бы не позволил, -- перебил его травник. -- Я с нашей первой встречи догадывался, что ты маг-седокта, но считал, что тебе не следует заниматься магией, чтобы не оказаться на костре, а оно вон как получилось. Я послал Мурсу как раз за тем, чтобы он велел тебе вернуться, тогда бы я передал книгу, и ты мог бы приступить к своему путешествию. Мне потребовалось два месяца, дабы понять, что ты не отступишься, а теперь в городе слишком опасно оставаться волшебнику. Ты уже узнал, как сделать то, чего ты желаешь?

Он и это понял. Айван стоял, не в силах подыскать подходящих слов. После двух месяцев мучений, он вернул свои вещи, что все это время были у него под носом. Мурра пытался уберечь его от самого себя, но сейчас гораздо опаснее окружающие.

Вернув конфигар и гриморий, он вернул части самого себя, и только сейчас осознал, что без них чувствовал себя неполноценным. Ворота открыты, а за ними ужасающая неизвестность.

-- Я не смог расшифровать все, -- ответил он сдавленно.

-- Тебе необходимо призвать колоссальное количество энергии, используя все двенадцать стихий. Однако простых элементов здесь не достаточно, необходимо что-то большее. -- Он достал из кармана небольшой кулек, с помощью Нандина развязал его, выудив Архетелос, завернутый в листы диффенбахии.

-- Сердце Дракона?

-- Он относится к элементу огня. Использовав его, а также еще одиннадцать мировых стихий, ты сможешь достичь желаемого. Я хочу, чтобы ты добился цели, поэтому отдам тебе его прямо сейчас. Ты можешь выбрать: помочь мне отомстить Ачукалле или отправиться в путь немедленно.

Часть вторая: Опасные враги

Только насилием можно добиться абсолютно всего. Философы поспорят, но на то они и философы. Война есть свобода. Но у каждого свои представления о ней. Однако мнение людей не важно, когда есть те, кто ими правит. Сидя наверху, ты лучше видишь, что требуется другим, даже если сами они считают иначе.

Людям нужен мир, но у каждого свои представления о нем. Когда ты правитель, твои слова -- закон, а значит, ты сам можешь решать, как должен выглядеть истинный мир и как его добиться. Твои представления ничтожны, покуда ничтожен ты сам.

Чтобы стать кем-то, не достаточно просто родиться в королевской семье, нужно доказать, что ты этого достоин. Доказать не только другим, но и себе. Лишь находясь на самом верху, ты можешь увидеть мир таким, какой он есть на самом деле, и чем выше ты поднимаешься, тем больше пачкаются твои подошвы. Но лучше запачкать обувь в крови, чем быть замаранным помоями, стоя на коленях перед власть имущими.

Моррос являлся третьим из семи детей предыдущего короля Гедорна. Однако это ничего не значило, ибо трон передавался не по старшинству, но тому, кто проявит больше всего энтузиазма. Энтузиазм обычно оканчивался смертью короля от руки принца. Короли Гедорна погибали с улыбкой на устах.

Старший брат умер от воспаления легких, что не такая уж редкость на холодном юге, намного реже в середине зимы под ногами проламывается лед, толщиной почти в аршин.

Второй по старшинству являл собой тонкий ум и сообразительность. Сам король пророчил ему свой трон, всячески натаскивал его и давал читать книги о тактике и стратегии, хотя и не забывая беречь спину. Книги-то его и сгубили. Он где-то вычитал, что лучшее убийство -- убийство чужими руками.

Моррос в детстве был замкнутым, скрытным и стеснительным, и не отправился вслед за старшим братом лишь по этим причинам. Никто не воспринимал его всерьез, особенно Корчун, который решил воспользоваться вычитанным ранее постулатом.

Он вложил в руки брата нож, который тот вонзил в грудь не ожидавшего от него подобного поступка отца, сманившись на сладкие речи Корчуна, что посулил ему трон, сам при этом взяв на себя роль его правой руки, мол, ему и этого хватит сполна. Конечно, после смерти короля, он собирался избавиться от исполнителя, но недооценил собственного отца, чья стать могла затмить скалу.

Когда Корчун ворвался в покои короля, услышав всхлипы Морроса, он застал короля Веллеса тянущимся за мечом, а брата скованным ужасом содеянного. Корчун возликовал, осознавая, что ему вообще не придется марать руки, ведь за него все сделает сам отец.

Моррос помнил те бесконечные мгновенья, словно это случилось только вчера. Он обмочил штаны, когда меч со свистом пролетел мимо него, вонзившись в грудь старшего брата.

-- Король может умереть только от рук короля.