Сновидец (СИ) - Охэйо Аннит - Страница 9

Он заметил Ахану — она в охотку валяла мальчишек, решивших поучиться у неё рукопашному бою, а ещё несколько сидели возле… да, возле Вайэрси — и слушали его очень внимательно. Найте видел лишь их поджатые ноги и неподвижные спины. «Хотел бы я знать, что им такое рассказывает твой молчаливый братец», — подумал он, покосившись на Вайми, потом перевел взгляд на Айната — тот тоже смотрел вниз, и глаза парня блестели. Найте без труда догадался, о чем он думал. Если бросить отсюда камень, он ударит, как молот, дробя кости. Если здесь встанут несколько опытных стрелков…

— Если ты ещё раз подумаешь об этом, — шёпотом сказал он, — я сниму с тебя кожу. С живого. Я хорошо умею это делать. Ты понял?

Юноша вздрогнул, сглотнул, потом вдруг покраснел. Румянец пробежал по его лицу и исчез, как быстрое пламя. Если Найте не ошибся, это был стыд.

Всё же и светлая кожа имела свои преимущества.

С гребня скалы тропа вела вниз, на дно небольшого ущелья, так густо заросшего, что под плотным зеленым сводом приходилось порой ползти на четвереньках. Ниже оно обрывалось в пропасть, так что они ползли вверх — Вайми и девушки впереди, Найте сзади, присматривая за пленником. Тому приходилось нелегко: мало того, что темно, жарко и душно, между камнями ещё сновала сомнительного свойства живность, вроде пауков и уховерток.

Когда скалистые стены ущелья сошлись, тропа вывела их на гребень отрога — опасную, неверную дорогу, по обе стороны обрезанную крутыми обрывами. Они скатывались в глубоченные овраги, заполненные плотной, клубящейся массой зелени. Путники постоянно карабкались то вверх, то вниз, и впереди то показывалась, то исчезала вершина Обзорной горы, тупая, словно срубленная.

Левое ущелье постепенно становилось всё мельче, и вскоре они выбрались на небольшой пятачок, узел, от которого расходились два отрога. Здесь тропа раздваивалась — одна ныряла в лес, уходя к вершине горы, другая спускалась в широкий, обрамленный отвесными скалами провал — изгибаясь, он выходил к стоявшему на речном берегу Вайтакею. Здесь, на ровной площадке, был устроен сторожевой пост племени. За кольцевым валом из камней, высотой по пояс Найте, стоял шалаш для трёх внимательных большеглазых подростков, знающих, что от них зависит жизнь племени. Понятно, никто не требовал от них отражать серьёзного врага — их долг его заметить и позвать помощь, а на узком обрывистом гребне и один боец остановит целую армию…

Сейчас в дозоре стояли Лэйми, Маану и Наули — и Найте заметил, как презрительный взгляд молодого найра скользнул по худым телам подростков, по их копьям с крёмневыми наконечниками… Его мысли он понял без труда: трое мальчишек с палками, легкая добыча… На самом деле любой из трёх одолел бы Айната, даже будь у него в руках нож, голыми руками, и уж подавно заметил бы его куда раньше, чем он — их. А в шалаше лежали луки и изрядный запас стрел. Их острия покрывал загустевший сок одного растения, вызывающий очень быструю, но мучительную смерть. Найте, понятно, не стал этого объяснять. Он взял руку юноши, надавив на нерв там, где он прилегал к кости, и очень мягко и тихо сказал:

— Не надо так думать. Они такие же люди, как и ты.

Он видел, как от дикой боли у парня задрожали и ослабли ноги, но найр не издал ни звука. В его залившихся слезами глазах застыло смятение и страх.

Найте отпустил его руку, и Лина тут же завладела ей. Её сильные и умелые пальцы быстро погасили боль. Айнат невольно смотрел на её нагую грудь, потом опустил глаза и вновь густо покраснел. Судя по хмурому лицу Вайми, тот догадался, в чем тут дело: сам так же смотрел на Лину в свои пятнадцать лет.

Подростки не стали их расспрашивать — дела взрослых их вовсе не касались. Самый старший — широкогрудый Лэйми, с плетёным из волос подруги браслетом на запястье и шрамом от стрелы на животе, слегка поклонился Лине — без её помощи он, пожалуй, мог умереть. Девушкам племени запрещалось покидать селение без парней — по крайней мере, поодиночке — но в такой компании ей нечего опасаться. Он вдруг широко улыбнулся и отступил в сторону, показывая им дорогу.

— …И мы должны туда спускаться? — с ужасом спросил Айнат, измерив взглядом почти отвесный обрыв, уходивший в гущу непролазных на вид зарослей.

— Другого пути нет, — ответил Вайми. — Но если ты боишься, мы спустим тебя на верёвке.

Айнат вздрогнул и сжал зубы. Найте видел, что он скорее бы умер, чем позволил помогать себе.

На деле спуск оказался несложным — выступы скалы отчасти напоминали лестницу. Пленник порой медлил, но всё же спустился сам. Вот только когда он смерил взглядом — снизу вверх — обрыв, у него закружилась голова.

Теперь дорога стала легкой — они шли вниз по обычному лесу. Айнат заметно оживился, его глаза блестели, и Найте мог его понять: после пяти недель плена он оказался почти на свободе. В лесу, он, босой, правда, двигался неловко, то и дело кривился от боли, неосторожно шагнув. Колючки, которые на гладкой коже Глаз Неба оставляли лишь едва заметные белесые следы, награждали его длинными кровоточащими царапинами. Мысли о бегстве, что бродили в его голове в начале пути, теперь явно развеялись — до ближайших селений найров отсюда два дня ходу, и он вряд ли доберется до них, даже сумев сбежать. Вайми, правда, помнил, что в удобных сапогах и плотной одежде из кожи он пробирался в зарослях очень шустро. Его отчаянные собратья тоже не раз и не два добирались до Вайтакея — и кое-кто даже возвращался назад…

Впереди показалась тень, похожая на длинный выступ скалы. Вблизи стало видно, что это крепостная стена: её гранитные блоки ещё сохранили следы камнерезной пилы. Парапет, понятно, давно обрушился, на его месте выросли деревья вполне приличной высоты. Многие блоки, теснимые корнями, треснули или упали вниз.

Тропа вывела их к ближайшему пролому. По осыпи глыб под ним они взобрались в брешь и выше, на гребень стены, даже сейчас высотой в четыре их роста.

— Ну, — спросил Найте у пленника, — доволен?

Айнат не ответил, внимательно глядя вниз. Здания превратились в полые, осыпавшиеся скалы, оплетённые зеленью, улицы — в заваленные лесной трухой неровные ущелья. Кроны выросших повсюду деревьев сплетались высоко над головой сплошным зелёным сводом. Множество ярких птиц порхало по руинам.

— Тут должен быть дворец государей, — сказал найр. — Такое большое квадратное здание у подошвы горы.

Вайми удивленно взглянул на него.

— Откуда ты знаешь? Оно в самом деле тут, недалеко…

Пленник усмехнулся.

— Об этом пишут в книгах. Вы, конечно, не умеете читать…

— Читать? А что это?

Найр лишь презрительно скривил губы.

В дни юности мира Вайтакей был большим и правильно построенным городом. Главная его улица поднималась от пристани к дворцу, на широкую площадь, когда-то мощённую камнем. Теперь лишь крошащиеся углы вывороченных корнями плит говорили, что лес рос тут не всегда.

Они добрались сюда быстро и без приключений. Земля, усыпанная палыми листьями, всё же осталась относительно ровной. Найте с волнением осматривался вокруг. Здесь, в этих руинах, он играл с тех пор, как стал выше пояса мамы. Лучше всего здесь получалось, конечно, устраивать прятки — или просто бродить и лазить по уцелевшим комнатам, представляя, как раньше, давным-давно, здесь жили его предки. Вот тут он упал, в кровь разбив нос… там скатился с осыпи, едва не сломав руку… а здесь впервые целовал Аютию, лишив её и себя невинности…

Глядя на друзей, он одновременно видел их маленькими — ещё детьми с наивным взглядом и чистой, не тронутой шрамами кожей. Вайми, Лина, Анмай… Он лучше всех умел задавать вопросы, — и оставил их, пытаясь узнать ответ на самый главный вопрос… Маоней, нахальный и красивый — Найте нашёл его в лесу, утыканного найрскими стрелами, с распоротым животом и без ушей…