Выбери любимый жанр

Битвы за корону. Три Федора - Елманов Валерий Иванович - Страница 26


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

26

– Не сомневаюсь, – хмыкнул я, добавив про себя, что этим меня не испугать, ибо он, по моему разумению, давно на них не глядит.

Глава 11. Мы будем жить теперь по новому

На Малом совете предложение Годунова о моем новом назначении восприняли без сопротивления. Скорее напротив, бурно возликовали, усмотрев в нем очередное понижение моего статуса.

Правда, читалось на их лицах недоумение. Да и у остальных сидящих тоже. Было с чего удивляться. Мало того, что потерька отечества, а это сам по себе аргумент убийственный, но и сама работенка хлопотная, а выгод от нее кот наплакал. И не украдешь больно-то, поскольку неоткуда – денег-то Земским дворам отпускалось из казны всего ничего.

С них я и начал, заявив о необходимости увеличить ассигнования на городские нужды. Просил немного – тысячу. На предварительном этапе по моим расчетам, которым я накануне посвятил весь вечер, требовалось гораздо больше – минимум четыре, но…. Не подходящий случай для торговли, и не то отношение ко мне. Ладно, один раз для организации дела можно вложить и свои, зато когда все наладится, тысячи хватит.

Впрочем, засевшим в Малом совете и ее стало жалко, а казначей Головин тявкнул, что с такой деньгой и дурак управится. Я мгновенно предложил ему попробовать самому. Помогло. Заткнулся.

– То-то Образцову благодать – давно отпустить просится, стар, де, больно, – донеслось до меня перешептывание.

– А вот князь Гундоров, кой на Новом Земском, опечалится. Решит, что….

Дальше я не слушал, сообразив главное: прежнее руководство отпускать не следует. У меня-то задачи сугубо локальные и вообще не хочется задерживаться в них надолго. И я заявил, что коль Земских дворов целых две штуки, то пускай в каждом остается свой судья, как тут именуют начальников приказов. Они давно тянут лямку, хорошо все знают, а потому менять их ни к чему. Ну а я стану осуществлять общее руководство. Иначе, мол, к сроку мне не поспеть.

Едва «престолоблюститель с сотоварищи», как гласила официальная формулировка, решили отписать в Боярскую думу и насчет моего назначения, и о выделении мне денег, я заявил о желании приступить к работе немедленно. Дней-то в запасе мало, а сделать предстоит очень много. Годунов недоверчиво хмыкнул, но дозволил удалиться.

Приговор Боярской думы я получил на следующий день. Поморщившись от обильного перечня требований в нем – помимо грабежа, убийства и татьбы там указывалось столько работ по благоустройству, да плюс борьба с пожарами, и много-много всевозможной всячины – я взялся за дело.

С чего начинаются крупномасштабные труды? Правильно, с совещания. И мои гонцы отправились созывать народ, в смысле представителей всех сотен и слобод, притом не одних черных, обязанных нести тягло и прочие повинности, но и белых. Наметил я его на вечер, а сам решил ознакомиться со своими новыми подчиненными.

Первым на очереди у меня стоял Стаоый Земской двор. Именно на него возлагалось благоустройство столицы, а мне возни с этим вопросом предстоит гораздо больше. Располагался он в углу Пожара, то бишь Красной площади, подле Неглиненских ворот Китай-города. Григорий Федорович Образцов, руливший в нем, выглядел усталым и я бы сказал каким-то заморенным. Да и реакция его на мое сообщение о назначении оказалась неожиданной: облегченно перекрестился. На меня он смотрел не враждебно, а скорее сочувственно. Глядя на него, у меня зародились опасения, что я слегка погорячился, взяв на себя чересчур много. Но я отмахнулся от них – авось управлюсь, и приступил к делу.

Поначалу я его изрядно разочаровал. Мол, прислан сюда отнюдь не на твою замену, а потому радоваться рано. Но и утешил, заверив, что отныне спрос за земские дела государь станет учинять с меня. Учитывая малые сроки, подробно вникать во всё я отказался, заявив, что займусь остальным на днях, а пока пусть поведает про основные занятия его конторы. Из длинного перечня обязанностей уловил: помимо ведения всей документации (здоровенные «дворовые книги», куда вписывался состав владельцев дворов и прочее), здесь рулили и тем, что мне требовалось – организацией работ по мощению и уборке улиц.

– Стоп! – остановил я его. – Вот с уборки и начнем, а то она совсем худо ведется. До чего дошло – сам государь….

Услышав о требованиях Годунова насчет чистоты на улицах Григорий Федорович поначалу возмутился, начав перечислять, сколько всего необходимо, а у него ни денег, ни людишек.

– Вот и дьяк Иван Салматов, кой в ответе за оное, о том тебе подтвердит, – добавил он под конец.

Очень хорошо, учитывая что сей дьяк мне весьма хорошо знаком. Помнится, именно с моей подачи Салматов занял это местечко, перебравшись на него из Пушкарского приказа. Не забыл я и его любимой присказки: «Мне чтоб порядок везде был и чисто кругом». О ней я, заглянув в его крохотный кабинет, справедливо именуемый чуланом (судя по размерам, иного названия он не заслуживает), и напомнил. Как, мол, насчет чистоты?

Салматов пожал плечами, заявив нечто неопределенное, дескать, не хуже, чем вчера. Ответ меня не устроил, и я потащил его с собой на прогулку по близлежащим улицам. Начали мы с Варварки, где я, ухватив дьяка под локоток, подвел для начала к церкви Варвары Мученицы, расположенной на углу, и, шумно втянув в себя воздух, проникновенно осведомился у дьяка:

– Чуешь, Иван Семеныч, какая вонища?

Салматов принюхался, последовав моему примеру, и несколько секунд, нахмурив брови, задумчиво прикидывал, затем смущенно прокомментировал:

– Дак чего там. Дело-то обнаковенное.

– Обнаковенным такое может быть у тебя во дворе, – возразил я. – Там ты бог и царь и хоть весь его грязью заполони, слова никто не скажет, но тебя поставили следить за чистотой и порядком на московских улицах….

– Дак я и слежу, – возмутился дьяк. – Приглядываю, чтоб поперек них возы не ставили, дабы проезду помеху не чинилась, гляжу….

Долго распространяться на тему, какой он замечательный работник, я ему не дал и, махнув рукой, мол, понял, понял, ткнул пальцем, указывая на ближайшую к нам свалку мусора:

– Это что?

– Кости, тряпье ветхое, вона дудка поломатая, а там, – начал он добросовестный перечень валявшегося хлама, но я вновь перебил его:

– Ты одним словом, Семеныч, одним словом. Ну? – Салматов молчал. Пришлось подсказывать по складам. – По-мой-ка. Верно?

– А-а-а, – осенило его. – Ну ето да. Оно ведь чаво выходит. Ты, княже, из дальних краев приехамши, а тамо, известно, людишки не как тут, право слово, свиньи наши людишки-то. Эва, даже подле божьего храма и то…. Не-е, ей-ей, свиньи.

– Наши, – усмехнулся я и провел его чуть дальше, к английскому подворью. Дойдя до него, я ткнул пальцем, указывая на ближайшую свалку мусора. – А это кто навалил?

– Знамо, купчишки аглицкие, – Салматов негромко кашлянул в кулак и предположил. – Не иначе как под нас подлаживаются, чтоб не выделяться.

– Ну почему ж, – возразил я. – Ведут они себя точно так, как привыкли в своей стране, ибо именно в Европах и живут, чтоб ты знал, самые грязные свиньи, по сравнению с которыми москвичей можно назвать чистюлями.

– Да неужто? – удивился Салматов, наморщил лоб, озадаченно почесал затылок и вдруг просиял, расплывшись от удовольствия. – Вона как! Мы, выходит того, еще ничего живем-то, – и он, осекшись, недоуменно уставился на меня. – А-а-а… тогда на кой ляд ты мне енто показываешь?

– Того-ничего в сравнении с Европой, – уточнил я. – Да и то потому, что грязнее некуда. А если брать само по себе, то худо. Сам посуди. Когда у одной хозяйки посреди двора гора хлама высотой в три сажени, а у другой, по соседству, такая же, но в одну, ты ведь не назовешь последнюю чистюлей? Все равно грязь, пускай и поменьше, а от нее болезни всякие. Да и вонь страшенная…. Ну ты понял? – осведомился я, прочитав краткую лекцию о необходимости соблюдения элементарной гигиены.

Охотно кивавший в такт моим словам дьяк тоскливо пригорюнился.

26
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело