Пересмотр (СИ) - Виктим Дмитрий - Страница 2

Лёгкий укол пальчиками по рёбрам заставил Алексея вздрогнуть и обернуться. Это была Вероника, конечно. Ну, вот и ещё одна веха прошлого. Вспомнил Малеев и свою реакцию на этот тычок — оскорблённое самолюбие, глупое возмущение. Вот только слишком рано всё произошло. В реальности Ника сделала это дней через пять-шесть после первой встречи. Что это? Течение событий изменяется? Фантастика!

Алексей не стал негодовать и возмущаться. От возможности действовать по-другому ему было очень хорошо на душе (как и от общества Вероники). Он посмотрел на девушку по-новому и вдруг с удивлением осознал, что, похоже, тоже нравится ей.

— Почему ты сказала, что мы знакомы? — поинтересовался он, улыбаясь.

— Да так, чтоб отмазаться.

Она стояла рядом, чертовски симпатичная, спортивная, высокая. Он и забыл, какая она высокая.

— Знаешь, а мне приятно было.

— И почему же? Неужели влюбился?

Такой вопрос ввёл бы раньше Алексея в жуткое смущение, на это, вероятно девушка и рассчитывала.

— Я ни кого не знаю в вашем классе, а тут вдруг у меня появилась знакомая, — пояснил Алексей невозмутимо, — приятно. Это ответ на первый твой вопрос. На второй отвечать?

— Да ну тебя! Ты ненормальный какой-то.

— Это хорошо или плохо?

Девушка посмотрела ему в глаза. «Ух» — перехватило дух у Алексея.

— Хорошо, — сказала она и улыбнулась, — с тобой интересно. Может, ты и целоваться умеешь?

Теперь уже Алексей воззрился на Веронику. Безусловно, это была подначка, но и некоторая проба дна тоже.

— А если я скажу, что умею? — ответил он после некоторой паузы. — Это не сильно тебя смутит?

Но это её всё же смутило. Рановато для своего возраста она затронула такую тему, и не ожидала услышать столь взрослый ответ от своего ровесника.

— Дурак, — вырвалось у неё, — и хвастун, — добавила она, справившись со смущением. — А если придётся продемонстрировать?

— Тебе? Без проблем, — отпарировал Алексей, понимая вдруг, что этот ответ как раз не будет для неё неожиданным. Нормальная реакция парня на "слабо". — Только чтобы никого рядом не было.

— Ловлю на слове, — хихикнула девушка и убежала в класс.

«Уфф! Ничего себе завязочка» — подумал Алексей и пошёл за ней следом. Зазвенел звонок.

На последующих уроках всё было без происшествий. Вероника словно забыла о нём, полностью переключившись на занятия. Пару раз вызывалась к доске, отвечала безупречно. В общем, проявила себя как прилежная ученица. Алексея это слегка удивило, по прошлым своим воспоминаниям у него не сложилось о ней впечатления как об отличнице. Скорее как о взбалмошной авантюристке и хулиганке, которая постоянно досаждала ему на уроках, так что доставалось обоим. Однако, под конец ему пришлось признать, что это скорее обычное для неё поведение. Учителя относились к её успехам спокойно, как к чему-то привычному. А Наталья Васильевна, учитель истории (или историчка, по-простому), даже высказалась в том смысле, что новичку, дескать, повезло сидеть с Вероникой за одной партой. На что новичок не преминул выразить своё восхищение (стараясь, правда, не быть услышанным учительницей), и тут же получил пинок под столом, в очередной раз убеждаясь в незаурядном слухе соседки.

На уроках физики и математики удалось блеснуть и ему, воспользовавшись своим, правда, незаконченным пока, но всё же высшим образованием. Этим он сразу заслужил уважение учителей и прозвище "учёный" от Вероники. Впрочем, как подсказывала ему память, от естественного хода истории в этом пункте не было отклонений. Ну, или почти не было. Просто в этот раз "учёным" его обозвали вполне доброжелательно и даже с некоторой долей удовлетворения. Типа «неплохо-неплохо, молодой человек, заслуживаете привилегии находиться подле моей особы».

«Но почему же в прошлый раз было по-другому? — удивлялся Алексей. — Неужели я на неё так разлагающе влиял своим тупым поведением? Учителя, наверное, стрелялись. Нда, нас ведь потом, кажется, и рассадили друг от друга».

Но вот закончился последний урок, и Алексей, собрав свои вещи, вышел из класса. Вероника поджидала его неподалёку и, увидев, протянула ему свою школьную сумку. Малеев проявил недюжинную сообразительность и сумку принял.

— Теперь я твой кавалер? — уточнил он.

— Не знаю ещё, — ответила девушка, игриво поблёскивая глазами, — я, видишь ли, не очень-то люблю врунов. Ты ведь не врун?

— Если б я не хотел с тобой встречаться, то сказал бы, что я врун. А так я искренне заявляю, что я самый честнейший человек на свете. Потому что… — Алексей на мгновение запнулся, — потому что ты мне очень нравишься.

Вероника стояла перед ним слегка покрасневшая, и глаза её, казалось, сияли каким-то необычным завораживающим светом. Она твёрдо взяла его за руку и затащила в ближайший класс, который, хвала господу, оказался пустым. Закрыла дверь, прижала к стене и, обвив руками за шею, с жаром поцеловала.

Непонятно, целовалась она раньше с кем-нибудь или нет, но сделала она всё почти правильно. И Малеев мысленно охнул, ощутив проникающий в его рот язычок.

«Вот так ученица-одиннадцатиклассница!» — подумал он с восхищением. Пожалуй, рот у неё был чуть более напряжён, чем нужно. И Алексей ответил ей мягко и нежно, так что девушка застонала от удовольствия. Они словно пили друг друга большими глотками, как страдающие от жажды пьют воду и не могли напиться. Малеев покачнулся и сдался первым. Ему показалось, что он теряет контроль над этим временем, и он осторожно оторвался от девушки. Перед глазами плавали светящиеся круги, мир слегка покачивался, но это всё же была скорее реакция организма, чем попытки души оторваться от этого тела и ускользнуть в будущее.

— Ты улетно целуешься, — блаженно улыбаясь, сказала Вероника, обвила его руками за шею, и приоткрытый рот пошёл на стыковку. Но Алексей прижал руку к её губам.

— Подожди, — он словно к чему-то прислушивался, а на самом деле у него возникло сперва лёгкое, а затем всё более усиливающееся дежавю: они целуются, страстно тонут в объятиях друг друга, а затем… Смотаться, пока не поздно? Нет, уже поздно. Слышны шаги по коридору. Их всё равно увидят, и это будет выглядеть подозрительно.

— Поправь одежду и садись за парту, — быстро сказал молодой человек.

Вероника не стала спорить, слух у неё был великолепный. Она моментально села и даже придала лицу задумчивый вид. И едва Алексей уселся на подоконник, как в класс вошла завуч.

— Так, вы что здесь делаете? — спросила она скорее удивлённо, чем строго.

— Да понимаете, Нина Андреевна, — повернулась девушка к завучу, улыбаясь светлой искренней улыбкой, — мы с Алексеем в одном лагере отдыхали, несколько лет не виделись, вспоминаем былое.

— Вот как? — в ответ улыбнулась Нина Андреевна. — Я, конечно, рада за вас, но пора бы вам и домой, не находите?

— Да, мы пойдём, — сказал Малеев смущённо. С подоконника он слез сразу, как завуч вошла. — Извините, что я…

— Ничего, молодой человек, ничего. Подоконник будет чище, — пошутила учительница, и они выскользнули из класса.

— Врунов, значит, не любишь? — поинтересовался Алексей, посмеиваясь, когда они вышли из школы.

— Отмазка и враньё — разные вещи, — парировала Ника, — но ты-то как её почуял? Ты не экстрасенс часом?

— Сразу признаюсь, что читать мысли и двигать предметы взглядом, а также воспламенять оные, я не обучен. Знаешь, а в тебе живёт талантливая актриса. И… когда ты успела научиться так классно целоваться?

— А ты?

Алексей едва не ляпнул, что в свои неполные двадцать два года ему уже не раз приходилось это делать, но вовремя прикусил язык.

— А я фильмы для взрослых смотрел, восемнадцать плюс, восемнадцать мне уже есть, между прочим.

— Ну, тогда я тоже, — хихикнула девушка, — получила некоторое теоретическое образование в этом направлении.