Дух мщения - Макнилл Грэм - Страница 65

— Хороший выбор, мастер Караян, — произнес Каин.

— Передай это Рассуа, — сказал Локен.

— Я уже это сделал, — ответил Каин.

Рассуа положилась на устройство Каина и движение «Тарнхельма», предоставив кораблю нащупывать путь сквозь лабиринт эсминцев, фрегатов, мониторов системы и орбитальных патрульных катеров. Прибор Каина был подключен к панели бортовой электроники корабля и генерировал постоянно обновляющийся маршрут.

Флот предателей был огромен, на высокой орбите пришвартовалось много сотен звездолетов. Большие корабли держались в геостационарной позиции, но более не совершали никаких движений. Тревогу Рассуа вызывали только легкие крейсеры и эсминцы. Те патрулировали пустоту над Молехом, одновременно выступая в роли бдительных охотников и сторожевых псов. Предупреждающие ауспики полосовали орбитальное пространство в поисках добычи. Рассуа не считала, что они смогут учуять незаметного лазутчика, даже если бы поисковая волна прошлась прямо по «Тарнхельму».

Однако на случай, если врагу повезет, она вела «Тарнхельм» призраком среди груд орбитального мусора, чтобы между ней и охотниками было как можно больше дрейфующих остовов.

Это был именно такой изящный, сверхсложный стиль полета, которого мог достичь лишь тот, кого воспитали и подвергли аугментации хирурги магистров клады. И все равно ее лоб покрылся тонкой блестящей пленкой испарины.

— Дай мне знать, как только любой из этих эсминцев изменит курс хоть на микрон, — произнесла она.

Каин кивнул, наградив ее снисходительно-покровительственным взглядом.

Она точно не знала, что именно представляет собой его устройство, однако Каин утверждал, будто оно в состоянии найти путь даже сквозь самые плотные слои обороны, и до сих пор оно их не подвело. Верхнюю орбиту усеивали установленные после боя мины, электромагнитные пульсары и пассивные ауспики, но прибор учуял каждый из них и внес в курс поправки, чтобы избежать их.

Когда она спросила, откуда оно взялось, Тубал ответил, что эту безделушку создал Владыка железа в один из периодов наиболее замкнутого настроения. Она рассмеялась и сказала, что не думала, что его примарх склонен к замкнутости.

Он странно поглядел на нее и ответил: «Чем сильнее и оригинальнее разум, тем больше он будет склоняться к уединению».

Покинув ее с заверением, что прибор будет безупречно работать и без него, Каин вернулся в отсек для экипажа, и его место занял Арес Войтек. Рассуа предстояло вести корабль, а Войтеку — управлять его орудиями. Любая существенная стрельба, скорее всего, выдала бы их присутствие так же явно, как оповещение по воксу, однако было лучше оставаться наготове. Войтек подключился к консоли, и его чувства переплелись с пассивным ауспиком.

— Управляемая сервитором однозарядка, — произнес он, зафиксировав активность сканеров торпеды, в которую был встроен сервитор, чтобы запустить ее при обнаружении цели. — Девятьсот километров вверх на десять часов.

— Вижу ее, — отозвалась Рассуа, меняя курс, чтобы обойти сектор охвата.

— Перекрывающая сторожевая система прямо по ходу, — сказал Войтек.

— Ты можешь сжечь ее ауспик узконаправленным волкитным лучом?

— Могу. Генерирую расчет микроимпульса.

— Арес, подожди, — произнес Рубио, возникнув в люке позади них. Его лицо было покрыто морщинами от напряжения. — Не стреляй в нее.

— Почему нет? — спросил Войтек. — У меня есть идеальный огневой расчет.

— Уничтожишь ее и оповестишь наших врагов.

— Я не собираюсь ее уничтожать, просто ослеплю основной ауспик.

— Тебе надо волноваться не об ауспике.

— Собьем ее и откроем просвет наибольших размеров, — пояснил Войтек. — Эти штуки отправляют на командный корабль сообщения, только когда что-то засекают. Никто не заметит, что она погасла.

— Открой огонь и узнаешь, насколько сильно можно ошибиться, — сказал Рубио. — На борту есть извращенный разум Механикум, нечто аналогичное таллаксам, но имеющее единственное назначение — поддерживать связь в цепи ауспиков. Если нарушить цепь, враг узнает о нашем присутствии.

— Нам нужен этот просвет, — произнесла Рассуа. — Игрушка Каина сможет найти дорогу на «Дух мщения» только при наличии просвета.

Рубио кивнул и прикрыл глаза.

— Я дам тебе просвет, Рассуа. Арес, будь готов. Стреляй по моей команде.

Веки Тилоса Рубио окутало марево колдовского свечения, и на его хрустальном капюшоне запульсировали коронные разряды. Рассуа почувствовала, как волоски у нее на загривке встают дыбом. Глаза Рубио метались из стороны в сторону, словно он следовал по извилистому лабиринту, где один неверный поворот означал катастрофу. Его губы разошлись, выдохнув ледяной туман.

— Стреляй, — произнес он. — Сейчас.

Рассуа не заметила, как что-либо произошло. Войтек управлял орудиями посредством имплантированной серворуки, а волкитный луч был слишком быстрым и точным. И все же она затаила дыхание.

Рубио открыл глаза. Его капюшон продолжал светиться. Кожа побледнела. Он выглядел так, словно только что съел нечто неприятное.

— Что ты сделал? — поинтересовалась Рассуа.

— Поместил в его грязное сознание образ мертвого космоса, — ответил Рубио. — Войтек уничтожил его глаза, однако он видит, что я хочу. Он полагает, что до сих пор является частью цепи ауспиков.

— Как долго оно будет так считать?

— Пока я сохраняю прочность образа в его разуме, — сказал Рубио, крепко ухватившись за дверные опоры. Усилия по поддержанию ложных мыслей в сознании аномального киборга не проходили даром.

Логистер Каина издал звон, обнаружив вновь созданный просвет, и предложил курс. Рассуа уже заводила «Тарнхельм» туда при помощи тяги маневровых двигателей.

— Лети ровно и плавно, — предостерег Рубио.

— Я только так и летаю, — заверила его Рассуа.

Перед «Тарнхельмом» увеличивался в размерах «Дух мщения»: громадное сооружение из черного металла, находившееся в двухстах километрах и приближавшееся.

При виде флагмана магистра войны Рассуа затрепетала, словно он был ненасытным океанским хищником, а они — истекающим кровью лакомым кусочком, который беззаботно плыл в его направлении.

Все в «Духе мщения» излучало угрозу.

Каждая орудийная амбразура представляла собой щерящуюся пасть, каждая закрытая бортовая батарея — зубчатое скопление горгулий и демонов. Огромные янтарные глаза на бортах, каждый из которых был не меньше сотни метров в поперечнике, неотрывно глядели на нее. Носовой клинок был кинжалом убийцы, единственным предназначением которого было перерезать ей горло.

Рассуа попыталась избавиться от наползающего ужаса, который вызывал корабль. Трон, это же просто звездолет! Сталь и камень, двигатель и экипаж. Чтобы очистить мысли, она зашептала мантры клады. Она сосредоточилась на мониторах и элементах управления «Тарнхельма», но постоянно обнаруживала, что ее взгляд вновь притягивают выкованные в преисподней глаза «Духа мщения».

Воронка от попадания зияла перед «Тарнхельмом», словно врата в бездну, словно черная дыра, ведущая в неизвестное.

— У звездолетов есть машинные духи, верно? — спросила Рассуа.

Войтек поднял глаза от консоли. На его полумеханическом лице читалась озадаченность от того, какое время она выбрала для вопроса.

— Дар Омниссии, да, — наконец, произнес он. — Любую сложную машину наделяют им в момент активации. Чем крупнее машина — тем сильнее дух.

— И каков же дух этого корабля?

— Тебе известно его название, так как ты думаешь?

— Я думаю, что всякого корабля, который строили, чтобы властвовать над миром, полным ядов и смерти, лучше избегать.

— И все же мы должны влететь в сердце этого, — произнес Войтек, и «Дух мщения» полностью поглотил «Тарнхельм».

Они встретились на острове посреди искусственного озера. На мягко колышущейся поверхности трепетал отраженный свет луны. Это место говорило о прежних периодах истории легиона, до того как ритуал заменил традицию. Когда все было проще.