Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби? - Хейер Джорджетт - Страница 36

— У мистера Паултона нет привычки сюда заглядывать, — заявил он. — Судя по его виду, он пришел не от нечего делать.

— Не удивительно, — покачала головой мисс Мапперли, — если он пришел объявить, что после случившегося больше не пустит сюда ее светлость! Я видела его на приеме — очень властный джентльмен. Похож на Гэри Гранта, только старше и не такой красавец. Я так и сказала тогда Эльзи. Много бы отдала, чтобы узнать, что он сейчас говорит старой карге!

Однако ни ей, ни Фримби не было суждено выяснить, что говорилось в будуаре. Беседа была недолгой, звонок, оповестивший дворецкого о готовности гостя уйти, прозвучал минут через двадцать пять.

Выйдя в холл, Фримби увидел неторопливо спускающегося Годфри Паултона. На его бесстрастном лице нельзя было прочитать никаких эмоций. Паултон лаконично поблагодарил Фримби, помогшего ему одеться, принял у него перчатки и шляпу и направился к своей машине. Выпрыгнувший оттуда водитель распахнул перед ним дверцу. Он сел, и в тот момент, когда Фримби закрывал дверь, автомобиль тронулся с места.

Мисс Мапперли, с нетерпением ждавшая от дворецкого отчета, была разочарована и заметила, что сама больше почерпнет на предмет успеха или неудачи завершившегося визита из манеры миссис Хаддингтон, когда поднимется помочь ей переодеться к ужину.

— Всегда видно, когда она чем-то разозлена. Вот бы заключить с кем-нибудь пари!

Но звонок из спальни миссис Хаддингтон все не звенел. Фримби уже убирал в столовой со стола, а мисс Мапперли еще не вызывали наверх. Он сворачивал скатерть в виде водяной лилии, когда из холла послышались легкие шаги. Выглянув, он увидел Бьюлу Бертли, собиравшуюся покинуть дом.

— Я думал, вы уже ушли домой, мисс, — сказал Фримби.

Она вздрогнула и, обернувшись, покраснела.

— Не знала, что вы здесь! Ушла, но забыла чек миссис Хаддингтон, вот и пришлось за ним вернуться. Только не говорите ей, очень прошу!

Фримби, конечно, знал, что у мисс Бертли есть ключ, благодаря чему ему не приходилось открывать и закрывать дверь всякий раз, когда хозяйка куда-то посылала ее, однако он напустил на себя вид чрезвычайного неодобрения и произнес:

— Мадам хотела увидеть вас до вашего ухода, мисс. Хорошо, что вы вернулись! Полагаю, вы найдете ее в будуаре.

— Не имею никакого желания ее искать, благодарю! — воскликнула Бьюла. — Я ушла с работы в шесть часов и теперь направляюсь домой. Не надо сообщать ей о моем возвращении!

— Если вы немного подождете, мисс, — продолжил Фримби, — я проверю, нет ли у мадам для вас задания.

Не без удовольствия заметив, что его слова заставили мисс Бертли нахмуриться, он важно направился в будуар.

Старший инспектор прибыл на Чарлз-стрит в половине восьмого. Фримби, с необычным проворством открывший дверь, уставился на двоих детективов так, будто не верил своим глазам.

— Не думал, что вы примчитесь так быстро! — признался он.

— Примчимся? — переспросил Хемингуэй, глядя на беспорядок в облачении дворецкого. — Мне нужна ваша хозяйка!

— Да, сэр, конечно. Прошу сюда.

Дворецкий подождал, пока оба гостя сбросят на кресло свои пальто, и повел их в будуар. Молча открыв дверь, он отошел, пропуская детективов в комнату и отводя взгляд. В кресле перед телефонным столиком сидела миссис Хаддингтон с вытаращенными глазами и отвратительно вываленным языком. Из-за ее затылка торчали концы проволоки для вешания картин. Старший инспектор замер на пороге.

— Святая Дева! — раздался у него за спиной голос Гранта.

— Когда это случилось? — спросил Хемингуэй, резко обернувшись к дворецкому.

Фримби покачал головой и облизнул губы:

— Не знаю. Я нашел ее десять минут назад. И сразу позвонил в Скотленд-Ярд. Там ответили, что вы будете здесь через несколько минут.

— Наверное, мы тогда уже были на улице, — пробормотал Хемингуэй. — Есть догадки, кто мог это сделать?

— Да, сэр! Или мистер Паултон, или мисс Бертли! Мисс Бертли я запер в библиотеке. Мистер Паултон ушел примерно полчаса назад.

— Хорошо! Скоро я с вами поговорю. А пока можете идти.

— Спасибо, сэр! — сказал Фримби и ушел.

Хемингуэй закрыл дверь будуара, несколько секунд подержал запястье миссис Хаддингтон и произнес:

— Похоже, чутье меня подвело. Ну и зрелище! Думаю, врача уже отправили, но вы на всякий случай позвоните в отдел. Не знаю, как давно она мертва, но тело еще теплое. Сообщите им, что у меня здесь убийство-дубликат и мне нужен стандартный набор инструментов.

Инспектор достал платок и, накрыв им телефонную трубку, поднял ее. Пока он говорил, Хемингуэй тщательно осматривал труп. Кресло, в котором сидела миссис Хаддингтон, немного отъехало от столика с телефоном, голова была запрокинута, затылок опирался на позолоченную деревянную раму подголовника, ноги были вытянуты вперед. Руки свисали с подлокотников, платье с одного боку задралось. Старший инспектор обвел комнату цепким взглядом.

Грант положил трубку.

— Дактилоскописты и фотографы уже в пути, сэр, — доложил он. — Вот ужас!

Хемингуэй кивнул.

— Думаете, тут действует маньяк?

— Кто ж его знает!

— Полное повторение! — заметил инспектор, глядя на труп.

— Вы полагаете? А я нет. Если не ошибаюсь, хозяйку дома убили не в кресле. Посмотрите на ее позу! Чтобы так откинуться и прижаться затылком к подголовью, она должна была сидеть на самом краешке. А следы на ковре? Она сидела перед камином. Эти следы оставлены ее каблуками, когда ее тащили сюда.

Инспектор посмотрел на ковер. На нем остались две диагональные борозды против ворса.

— Зачем? — удивился Грант.

— Если бы я знал! Возможно, вы правы и мы имеем дело с маньяком. Или у преступника просто оригинальное чувство юмора.

— Паултон — кто угодно, только не сумасшедший! — возразил Грант. — Никогда не видел более здравомыслящего человека!

— Ради бога, Сэнди, не спешите с выводами! — раздраженно прикрикнул Хемингуэй. — Этим вы осложняете нашу задачу. Как будто без этого она простая… Мне нравится хладнокровие преступника: я еще расследую первое убийство, а он уже подбрасывает второе! Бьет дуплетом! И не повторяйте, что у Паултона хватило бы на это выдержки!

— Ch’an abair mi dad!

— Вы решили довести меня до белого каления? Что означает эта тарабарщина?

— Случайно вырвалось, — вздохнул инспектор. — Это значит: «Я больше ничего не скажу».

— Держитесь данного обещания, а я попробую вытянуть дело из трясины, — произнес Хемингуэй и, смягчившись, добавил: — Не сердитесь, Сэнди. Знаете, на вечер я уже планировал арест, а тут…

— Где уж мне знать, — проворчал Грант.

— Нет, как вам это нравится? Предчувствую головоломку от начальства! Кого там еще принесло?

Инспектор открыл дверь и впустил полицейского врача. Доктор Йоксолл стремительно вошел, равнодушно взглянул на труп в кресле и поставил чемоданчик на пол.

— Добрый вечер, Хемингуэй! Что тут у вас?

— Новая работенка для вас, сэр. Вам не надоело однообразие?

Врач, не соизволив ответить, наклонился над трупом. Через несколько секунд он сказал:

— Не могу сообщить ничего такого, чего вы сами не заметили бы. Мертва менее часа. Задушена, способ идентичен первому убийству в этой комнате. Ваша версия, старший инспектор? Маньяк-убийца?

— Она умерла там, где вы ее видите?

Острый взор врача мгновенно оценил расположение тела.

— Трудно сказать. Она могла сползти вперед в предсмертной агонии. Скорее поза трупа должна была быть другой, но я не готов утверждать, что эта поза противоестественна. Действовал жестокий человек. Удачи вам, Хемингуэй. Когда закончите с телом, отправьте его в морг. Это не значит, что позднее я смогу сказать вам больше: не надейтесь. Тоскливое дело! Я сразу так подумал. Спокойной ночи!

— Единственное, что вызывает у этого типа интерес, — заметил Хемингуэй после ухода врача, — кровавая баня, когда с показаниями в суде приходится выступать врачам половины всех медицинских специальностей, выдающим черное за белое и посрамляющих вторую половину.