И не оглядываться (СИ) - "HelenRad" - Страница 55

Джеймс натужно рассмеялся, предлагая другу разделить веселье, но тот почему-то помрачнел:

— Я за них извинился…

— Ты?! Выкладывай, что ты задумал. Наверняка эту шутку Нюнчик запомнит надолго…

— Нет, Джей… я вообще много думал… это ведь он тебя спас… и о Гарри он заботится больше других. Не представляешь, он даже меня заставил читать сначала Спока, а потом Монтессори…

— Не знаю, кто это, но звучит не очень.

— Это известные специалисты по выращиванию детей.

— Бр-р! — Джеймс помотал головой. — Ну и чушь! Нас воспитывали без этих специалистов, и мы выросли! Чем говорить о ерунде, лучше помоги мне встать.

— Тебе же рано, — встревожился Сириус.

— Это тебе тоже Снейп сказал? М-да… кто ты, и куда ты дел Бродягу?

— Иди ты!

— Уже лучше… помогай, ну же!

Джеймс попытался встать, но только неловко свалился с кровати. Настроения ему это не добавило. Сириус поднял его и, укладывая на кровать, уронил. Хорошо, что не на пол. М-да… пугающая очевидность того, что ухаживать за немощными другу не приходилось, предстала во всей красе. Всё-таки это был Снейп…

— Джей, ты бы пока не вставал… мало ли, ещё убьёшься…

— Сам знаю, — буркнул он в ответ на неуместную заботу. — Расскажи мне про Лили…

Бродяга немного потоптался, но потом уселся на край кровати и начал рассказывать. По его словам выходило, что Лили умерла мгновенно, а когда Неназываемый попытался убить Гарри, произошло что-то странное… то ли она, умирая, сумела заключить магическую сделку и выкупить своей жизнью жизнь сына, то ли Авада так странно срикошетила от Щитовых чар Джеймса, то ли было что-то ещё, чего сейчас не узнаешь. А потом появился Нюнчик и, как всегда, решил всё по-своему, забрав оттуда не только Гарри, но и Джеймса, не иначе как для проведения опытов. А потом их нашёл Сириус, и они уже вместе стали думать, как его вылечить. Звучало складно…

— А что говорит Дамблдор?

Бродяга выглядел смущённым:

— Он вообще как бы ни при делах — его интересовало только то, куда делся Темный Лорд.

— Ты его называешь, как эти! — возмутился Джеймс. — И, конечно, этот вопрос гораздо важнее всего остального! А куда, кстати, тот делся?

Сириус почесал затылок и, глядя куда-то в сторону, тоскливо сказал:

— Этого никто не знает…

— Никто?

— Абсолютно!

Но Джеймс почувствовал, что друг ему чего-то не договаривает. Вот что значит — связался с Нюнчиком! Но ничего, разговорится! Он никогда не умел хранить от него секреты. А Сириус продолжал рассказывать…

— Ни хера себе! Ты с ней помирился.

— Ну, нам просто надо было где-то жить, после того, как дом Снейпа того…

— Чего «того»?

— Как бы взорвался.

— Ты взорвал дом Нюнчика? Класс!

— Вообще-то это мы с ним сделали вместе…

— Ну, хотя бы теперь понятно, что он делает в твоём доме… но всё равно, ты же говорил, что мать тебя выставила из дома и изгнала из Рода?

— Про Род это я преувеличивал… я всегда знал, что могу стать его главой.

— Стоп! Ты возглавил Род?!

— Да.

— Бродяга! А как же твоё «никогда»? «Я не хочу иметь с ними ничего общего»? Они же сплошь тёмные маги!

— Всё не так просто… — Сириус почесал шею. — И Андромеда вернулась, а Беллатрикс вообще беременная…

— Ни хера ж себе! И от кого?

— Говорит, что от Лорда… непорочно…

— Он же сгинул?!

— Ты это ей объясни… говорит, почувствовала что-то необычное и — бах! — ребёнка ждёт.

— Может, правда от него?

— Джей, ты как что скажешь, — фыркнул Бродяга и заржал, вновь становясь похожим на себя самого.

— А что? — обрадовался Джеймс. — Провела какой-нибудь ритуальчик с магией секса…

Сириус почему-то с подозрением уставился на него:

— И ты туда же?!

— Куда?

— С этой дурацкой магией секса… маменька случая не упустит, чтобы напомнить, теперь ты…

Джеймс даже немного привстал:

— А у тебя что было? — он поиграл бровями. — На алтаре? Интересно, с кем? — однако Сириус почему-то не захотел развивать тему, а покраснел, наведя на подозрения: — С Нюнчиком, что ли?

— Джей, ты — идиот!

— Точно с Нюнчиком! Ты даже говоришь, как он — эта херня явно передаётся половым путём.

— А ещё Снейп завтра защищает Мастерство как ученик maman…

— И что он изобрёл? Средство для мытья волос?

— Джей, вообще-то он изобретал все эти зелья, которыми год тебя поил и мазал. А то, которым тебя вылечили, они варили вместе с maman.

— И поэтому я завтра должен буду предстать перед комиссией?

— Нет! Они собираются патентовать ещё одно зелье для восстановления личности после неудачно проведённого Обливиейта.

— Брось ты! Это невозможно. Всё знают, что чрезмерное воздействие на разум просто выжигает его… помнишь тот случай из учебника? Где целая семья подверглась ментальному воздействию, и никто не выжил? И так и не нашли, кто это сделал.

— Почему никто не выжил? — довольно фыркнул Сириус, который лучше разбирался в истории.

— Ну, или кто-то один… потом он тоже умер, но только в Мунго.

— Ха! — просиял Сириус. — Как раз-то он выжил, и теперь в здравом уме. Завтра состоится освидетельствование.

Такое точно надо было обдумать. Над тем, что мать Сириуса подтверждала Мастерство в Италии, не шутил только ленивый. Да и сам Бродяга всегда отзывался о её затее очень пренебрежительно, хотя немного гордился тем, что она не какая-то там ведьма-домохозяйка, а Мастер зелий. Но сомнительное Мастерство и такое чудо-зелье… да ещё в соавторстве с Нюнчиком…

— А там всё по-честному?

— Джей, ты как маленький. В исцеление мистера Гампа уже никто не верил, родственников у него не осталось, а администрация госпиталя, которая считалась его опекуном, после долгих раздумий позволила провести эксперимент. Если бы это убило их пациента, маменька тогда бы ответила по всей строгости закона.

— И она рискнула? Ради славы?

— Пф-ф… слава — это ещё не всё!

Джеймс почувствовал, как утомила его эта беседа. И тело с непривычки ломило, как будто чего-то не хватало… Стоило ему зевнуть, как Сириус засобирался:

— Тебе ж спать надо, а я тебя заболтал. Чёрт! А ещё я должен был проследить, чтобы ты выпил зелья… Северус меня убьёт!

— Северус?

— Ну да, — ничуть не смутился Сириус. — Его так зовут.

Пока Джеймс не находил слов, чтобы оценить такую вероломную измену принципам, тот влил ему в рот какие-то вонючие зелья, которые, кажется, были со снотворным эффектом, потому что глаза закрылись сами, и сон укутал его, словно одеялом.

В следующий раз Джеймс проснулся, когда за окном серели сумерки. Утро это или вечер, было непонятно, но оставаться в кровати уже не хотелось. С трудом, но удалось подняться, и, держась за стену, Джеймс дошёл до уборной, откуда мысленно показал Нюнчику средний палец. Ха! В дерьме он, значит, копался. Потом Джеймс умылся и тщательно оглядел себя в зеркало, не замечая абсолютно никаких изменений. Похоже, Нюнчик знал своё дело… оттянув веки, он попытался разглядеть чистые склеры. Пф… вроде бы чистые… или это не склеры? И хрен с ними!

Джеймс почувствовал неодолимое желание увидеть сына. Захотелось, чтобы тот радостно подбежал и обнял, как вчера Нюнчика, ведь, если Лили на самом деле пожертвовала жизнью, чтобы ребёнок выжил, значит, в этом что-то было… Пока удавалось почувствовать только боль за то, что выжила не Лили, и Джеймс надеялся, что стоит ему увидеть Гарри, как всё станет на свои места. Во всяком случае, так должно быть!

Выпив Укрепляющий бальзам, стоящий на тумбочке, Джеймс почувствовал в себе силы добраться до Гарри прямо сейчас. Он тихо выбрался из комнаты и пошёл по коридору, надеясь, что его сына не могли поселить далеко. И точно! Дверь комнаты рядом оказалась приоткрыта, и Джеймс, ни мгновенья не сомневаясь, шагнул туда.

Это совершенно точно была комната его сына: детская одежда, сложенная на стуле, и большая игрушечная машинка рядом с кроватью. Такую Джеймс однажды видел рядом с домом Лили, когда приходил в гости к её родителям и «вёл себя, как люди», пройдя несколько кварталов пешком… интересно, откуда Сириус о ней узнал? Еще в комнате было несколько рисунков на стенах, очевидно, приклеенных чарами. Гарри рисовал солнце, радугу, машинку и каких-то птиц с длинными хвостами. Только вот хозяина комнаты почему-то не было на месте, хотя постель была основательно разворошена. На полу валялось одеяло, и Джеймс на всякий случай заглянул под кровать, под которой, кроме мячика, ничего не оказалось. И куда мог деться ребёнок?