Зима, которой не было (СИ) - Рихтер Кристина - Страница 11

***

Шаг. Шаг. Еще. Деревянными ногами я шаркала по заледенелому асфальту, как один из солдат Урфина Джюса. Я чувствовала обжигающую наледь даже через подошвы ботинок, а ветер то и дело упрямо накидывал снег мне в капюшон. В тот момент взглядом я даже не пыталась охватить прекрасный утренний мир, который третий месяц обнимала зима: в половине девятого было все еще довольно темно. Темнота, кстати, если не друг молодежи, то мой друг точно. Даже не знаю, что я любила больше: скроллить «Reddit» с куском пиццы в руках или курить, выдыхая дым в ночное небо.

Да, о сигаретах… Чуть не доходя до школы, я остановилась и осмотрелась вокруг на предмет учителей или одноклассников-сплетников. Не то чтобы мне было не все равно… Но расстраивать и без того жизнью обиженного отца лишний раз не хотелось. Считаю, мы всегда оказываемся чуть хуже, чем родители о нас думают.

Я стянула перчатки с рук, затем из бокового кармана сумки достала зажигалку и пачку сигарет. Пальцы мои заледенели через секунду, будто я опустила их в жидкий азот. Но первая затяжка, ударившая в голову, заставила позабыть о том, что я мерзну, и переключиться на свой утренний ритуал. Обычно это занимало не больше трех минут — ну, поджечь, докурить и потушить. Но сегодня все вышло немного иначе.

— Зажигалка есть?

За спиной я поймала девичий голос, который уже однажды слышала. Медленно я обернулась и нахмурилась: передо мной во всей красе стояла Леся и выжидающе пялилась, будто я вот-вот паду ниц и преподнесу ей свою холопскую зажигалку.

— Для тебя нет, — ответила я и вновь отвернулась.

— Да чего я тебе сделала-то? — с недовольным удивлением поинтересовалась девушка.

В тот момент в голове моей зародилась мысль. И правда, что?

— Ладно, на, — я сдалась, протянув «крикет». Леся закурила и вернула зажигалку обратно. И стоит. Стоит рядом, не уходит. Черт.

— Спасибо, — выпустив клуб серого дыма, сдержанно произнесла она. — Давно куришь?

Да какое тебе дело? Это мое место, моя курилка. Вали отсюда, отличница легкого поведения.

— Три года, — соврала я и вновь поглядела на собеседницу. Темнота рассасывалась, и я могла получше разглядеть Лесю (хотя, если честно, мне было вполне наплевать). Ее светлые пряди, торчащие из-под шапки, доставали почти до груди, а брови были темные, совсем не в тон волосам. Хотя то, что ей так идет, нельзя было отрицать. Алеся была обладательницей больших выразительных глаз какого-то неуловимого цвета — то ли желтых, то ли серых, то ли еще каких. Одета она была по-простому, но стильно. Мне нравилась ее черная стеганая куртка, обычные узкие брюки и сапоги, достающие почти до колен. Единственное, что раздражало, так это шапка цвета детской жевательной резинки — принцессно-розовая. Но блондинке, которая прикидывается сахарной отличницей, такие вещи позволительны.

— Я тоже давно. Только никто не знает.

— Кроме меня, — пришлось самодовольно хмыкнуть.

— Ну, ты же не скажешь никому? — девушка глубоко затянулась и выразительно взглянула. — И не говорила никому про тот раз?

— Можно подумать, кому-то это интересно, — пожала плечами я. — А если даже кому-то и да, так точно не мне. Зачем ты притворяешься, что вся такая правильная? Тебе самой не тошно, что прячешься тут с сигаретой в ссаном дворе?

— Ты не притворяешься, но все равно прячешься, — скептически повела бровью Леся. — Просто мои родители делают для меня слишком многое. Не думаю, что они заслужили знать, что такое «трудный подросток». К тому же, сдерживая себя, учиться гораздо проще.

— Я прячусь здесь, чтобы не расстраивать отца, — вступилась я за саму себя.

— Вот видишь, та же хрень, — новая знакомая пожала плечами. — Как тебя, кстати, зовут? Забыла спросить.

— Ева, — мрачно отозвалась я, взглянув на сигарету. Оставалось еще, по крайней мере, несколько затяжек. Не сказать, что мне было неприятно Лесино общество, но мне она казалась довольно въедливой.

— Алеся. Леся, — представилась девушка. — Зови как хочешь.

Лживая сука подойдет?

Ее сигарета почти истлела. Курила она явно быстрее меня и с большим наслаждением. Как-то профессионально, что ли…

Внезапно из темноты двора послышался стук двери и скрипучий ор дряхлой бабки. Закутанная в тряпье, она неслась прямо на нас со скоростью, которую ученые еще не смогли открыть. «А ну-ка пошли отсюда, малолетние курилки!» — хрипела она, а из ее рта вырывались клочья пара, будто она дышала огнем. И если первое время бабка бежала, опираясь на палку, то через несколько секунд она воздвигла ее над головой и начала махать в разные стороны. Скорость ее неизменно увеличилась, и мы, бросив бычки под ноги, рванули в сторону переулка. «Я пожалуюсь директору вашей школы, проститутки!» — продолжала она кричать вслед. Нам ничего не оставалось, кроме как бежать. Делали мы это не так молниеносно, как карга. Я отставала от Леси, которая явно преуспевала в занятиях спортом. Заметив это, новая знакомая ухватила меня за рукав, затем за руку, и через минуту мы уже почти стояли за одним из домов недалеко от школы. Почему почти? Неожиданно затормозив, Алеся поскользнулась на неровной наледи и с полувизгом «Ай-яй-яй» задницей рухнула на землю. Нетрудно догадаться, что невзначай она потянула за собой и меня. Обе мы валялись на земле, пока внезапно громко не засмеялись в унисон.

— Ты видела ее? — захлебываясь в собственном смехе, спросила Леся. — Видела ее дубину? Она нас едва не отколотила.

— «Проститутки!» — передразнила бабку я и подавилась смешком.

— Да уж, — вздохнула девушка, делая попытку подняться. Я последовала ее примеру. До занятий оставалось всего десять минут. — Знаешь, лучше не опаздывать. Если не поторопимся, то явно влетит. Если не тебе, то мне точно минус один к карме.

— Да-да, — согласно закивала я, принимая помощь в виде поданной руки.

Вместе мы добрели до здания школы, которое находилось едва ли в двухстах метрах от того места. Школьный двор всегда кишел учениками незадолго до звонка, точно как мусорное ведро опарышами. Тут же Леся переменилась в лице — губы ее тронула прелестная улыбка, а глаза распахнулись, готовые смотреть на мир со лживой радостью и театральной откровенностью. С Алесей здоровались, на нее смотрели, ее любили. А я шла рядом, пытаясь сделаться незаметной. Но не тут-то было: на меня тоже начали посматривать, а то и переговариваться.

— Гребаные уроды, — шепнула мне на ухо новая знакомая, не теряя невинной улыбки.

В ответ я хмыкнула, а затем отвлеклась: прямо передо мной, всего в пяти шагах, стоял Женька. Он тут же посторонился и рассеянно помахал мне рукой. Я попыталась изобразить радость, но стоило бы взять мастер-класс у кое-какого профессионала. Изображать какие-либо эмоции, кроме отвращения, выходило скверно.

В раздевалке Леся завидела свою свиту, но прежде, чем двинуться к ней, обратилась ко мне:

— Знаешь, Ева, мне кажется, мы могли бы быть подругами.

Да, друзья нужны мне как перчатки Венере Милосской.

— Возможно, — серьезно кивнула я в надежде отвязаться.

Нет, пока из всех людей, что я встретила, эта странная девица показалась мне наиболее адекватной в плане общения со мной. Но ее странное амплуа и двойная жизнь заставляли сомневаться. Правда, думать в тот момент об этом времени не было — я сунула сменку в пакет, повесила его на свою куртку и поспешила в класс. Знания, черт бы их. Знания превыше всего.

***

После уроков часть учеников отпустили пораньше: многие, включая и меня, не попали в почетный список допущенных к экскурсии в местный музей. Ладно парни, которые даже на выпускной готовы прийти в спортивках, или пергидрольные блондинки, похожие на порноактрис. Но я-то чем не угодила? Тем, что не умею делать вид, будто мне интересно, или тем, что не готова лизать задницы учителям за мифические пятерки, которые отнюдь не показатель того, что я реально молодец?

Одевшись, я выползла на мороз и, глядя под ноги, поспешила к себе домой. Сегодня было не так холодно, как на днях, поэтому можно было не торопиться. Но всячески я противилась желанию начать двигаться помедленнее, чтобы поглазеть на красоты спального района. Все бы ничего — минут через десять я была бы дома, но исход моего скорейшего туда попадания решила рука, которая тактично опустилась мне на плечо.