Три дня на побережье - Кейн Меллори - Страница 1

Мэллори Кейн

ТРИ ДНЯ НА ПОБЕРЕЖЬЕ

Глава 1

Дождь наконец перестал. Захария Уинтер выключил «дворники» своего автомобиля, взятого напрокат. Он только что проехал указатель «Бон-Шанс, штат Луизиана». Солнце взошло, от асфальтового шоссе после дождя поднимался пар, капельками оседающий на лобовом стекле. Последний раз Захария был в родном городке более десяти лет назад. В переводе с французского «бон шанс» означает «везение» или «удача». Он иронично скривил губы. Неужели этот унылый городишко когда-нибудь приносил кому-то удачу? По доброй воле Зак никогда бы сюда не вернулся.

Свернув на Приходскую улицу, которую чаше именовали Могильной, Захария ощутил укол в груди. То была смесь тревоги, горя и ужаса. Он надеялся успеть на похороны Тристана Дюшода, который с первого класса был его лучшим другом.

Разворачивая машину, Зак заметил темно-зеленый навес, разительно контрастирующий с тусклыми гранитными надгробными плитами, характерными для южной Луизианы. С такого расстояния он ц. мог разобрать белых букв на навесе, но в этом не было необходимости, он и так знал, что там написано «ПОХОРОННАЯ КОНТОРА КАРВЕРА. Сорок лет на службе у жителей Бон-Шанс».

Зак припарковался на обочине дороги и, бросщ взгляд на часы, опустил оконное стекло со стороны водителя. Салон тут же заполнился знакомым удущ, ливым воздухом, перегретым и влажным после дождя.

Стопроцентная влажность. Попробуй объясни человеку, никогда не бывавшему на юго-востоке страны, как воздух может так сильно насыщаться водой при полном отсутствии дождя. Воздух здесь казался густым и тяжелым. Ежесекундно от пота и загадочного невидимого тумана одежда и все, к чему прикасался человек, становилось влажным. Когда светило солнце, от дорог и металлических поверхностей поднимался пар, затрудняющий дыхание.

Выйдя из машины, Зак повел плечами, стараясь отлепить от кожи волглую белую хлопковую рубашку, хоть и понимал тщетность этого действия. Стоило ему снять солнечные очки, стекла которых запотели, как яркий солнечный свет полоснул по глазам, ослепляя. Приложив руку козырьком ко лбу и прищурившись, он осмотрел небольшую группу людей, собравшуюся вокруг похоронного навеса. Большинство в черном. Мужчины сняли пиджаки и повесили их на спинки стоящих под навесом складных металлических стульев.

Зак пожалел, что не может оставить пиджак в машине. Будучи следственным агентом Агентства национальной безопасности, он всегда имел при себе оружие, которое нужно скрьпшть от посторонних глаз. Натянув пиджак, он подул на линзы очков, чтобы избавиться от конденсата. Выстанвив их перед собой и критически осмотрев, снова нацепил себе на нос.

Шагая к величественной усыпальнице, в которой покоился прах по крайней мере трех поколений семьи Дюшод, Зак пытался вспомнить имена пришедших на погребение людей. Тут были горожане, члены семьи, друзья вроде него самого. Очки снова запотели.

Он медленно приближался, вдыхая запах свежевскопанной земли, смешивающийся с плесневелым рыбным зловонием реки, — незабываемая, сопровождающая с первых дней жизни комбинация, которую он тут же узнал, невзирая на тринадцатилетнее отсутствие.

За полтора часа до приземления самолета в Новом Орлеане разразилась гроза, приведшая к задержке рейса. Взяв напрокат машину, Зак гнал по луизианским дорогам на максимально допустимой скорости, зная обо всех здешних радарах, «ловушках для автолихачей», и тем не менее опоздал на гражданскую панихиду, прибыв лишь к началу погребения. Это и к лучшему: он приходил в ужас при мысли о встрече со своими одноклассниками, большинство из которых, подобно Тристану, осели в городке Бон-Шанс и всю жизнь работали на нефтяной вышке или занимались рыбным промыслом. Он не горел желанием отвечать на полунасмешливые вопросы о жизни в большом городе.

Тристан Дюшод всегда был его лучшим другом и просто хорошим человеком. Возможно, даже самым лучшим из всех. Зак посмотрел на резной надгробный камень в виде башни с толстыми стенами и изящным шпилем, единолично вбирающей в себя тепло солнечных лучей и оставляющей место упокоения холодным и промозглым.

Было непривычно и грустно находиться здесь зная, что друг ушел навсегда, особенно учитывая, что при последней встрече они повздорили. Из-за Сэнди, конечно. Это случилось за два дня до того, как Зак, его старшая сестра Зои и их мама переехали из Бон-Шанс в Хьюстон. Через три дня Заку исполнилось пятнадцать лет. Сэнди была зла на Тристана и, по своему обыкновению, пришла домой к Заку поговорить.

Тристан и Сэнди питали друг к другу симпатию с третьего класса, и все вокруг знали, что однажды они поженятся. Они были из тех пар, кто вместе навсегда, но при этом Тристан всегда ревновал Сэнди, доводя до белого каления. Иногда она нарочно его подначивала, флиртуя с Заком; Тристан терял самообладание, несмотря на то или именно потому, что они с Заком лучшие друзья.

По мере приближения к месту погребения бесформенные, плавающие в жарком мареве фигуры приобретали очертания людей. Коренастый человек с Библией, Майкл Даффи по прозвищу Дафф. Копна светло-русых волос плохо сочеталась с черным костюмом и пасторским воротничком. От матери Зак узнал, что Дафф решил стать священником после ужасной аварии, случившейся в ночь выпускного Зои, но с трудом верил, чтобы весельчак и любитель вечеринок вдруг превратился в служителя Господа.

Дафф подал знак, призывая всех сесть на складные стулья. Зак наконец отыскал глазами Сэнди, вдову Тристана. Держалась она молодцом, но к стулу в первом ряду ее подвела другая женщина, которую Зак не узнал.

Он внимательно присмотрелся к незнакомке Телосложение примерно как у Сэнди, можт, немного стройнее. Интересно, кто она? Если бы он встречался с ней прежде, непременно запомнил бы. Oт нее исходило особое напряжение, которого он не замечал ни в одной другой женшине.

Незнакомка усадила Сэнди на стул, после чего мы прямилась и осмотрелась по сторонам. Казалось, не искала никого конкретного, но Зак до сих пор ощущал излучаемую ею напряженность. Он заинтересованно смотрел на нее, привлеченный не внешностью, кстати очень соблазнительной, но тем, что она делает.

Подсознание услужливо подкинуло нужное слово. Наблюдение. Зак покатал его на языке, как леденец. Наблюдение. Женщина производит осмотр территории.

Как только обвела глазами клалбищенский участок по периметру, в манере держаться что-то неуловимо изменилось, хотя она при этом даже не пошевелилась. Когда Зак увидел ее впервые, она вела себя настороженно, точно наседка, хлопочущая над цыпленком Сэнди. Впечатление рассеялось, как только она стала обозревать территорию. Суетливая курица исчезла, уступив место уравновешенной и подтянутой женщине с острым орлиным взором, уже обнаружившим жертву.

Ощущая электрическое покалывание в нервных окончаниях, Зак наблюдал, как на его глазах незнакомка из защитницы превращается в хищницу. Его внутренний радар странным образом настроился на нее, почти позволяя прочесть ее мысли и узнать опланах. Она придвинулась ближе к Сэнди, равномерно распределяя вес тела и не сводя глаз с цели.

Проследив направление ее взгляда, Зак увидел двоих мужчин, которые, как и многие другие присутствующие, были одеты в слаксы и рубашку без галстука. Пиджаки, похоже, сняли из-за жары. Однако не сидели на стульях, как все, а стояли чуть поодаль, засунув руки в карманы, ни на кого не глядя.

Зак уловил в чертах мужчин фамильное сходство и решил про себя, что младший, похоже, еще учится в выпускном классе школы. Значит, отец с сыном.

Он снова посмотрел на женщину. Было невозможно понять, знает ли она их, но в одном сомневаться не приходилось: она предчувствует неприятности. Ему передалось ее напряжение, даже затылок заболел. Все чувства обострились до предела, время вдруг остановилось. Тело напряглось, как струна, мышцы сотрясали невидимые вибрации, он инстинктивно покачался с мыска на пятку, перераспределяя вес.