Выбери любимый жанр

Медведев - Гладков Теодор Кириллович - Страница 14


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

14

Я рассказала, и в свою очередь спросила, что происходит. Он отвечает: «С Медведевым бандитов ловим». Я спросила:

— С Александром Николаевичем?

— Нет, — говорит, — с младшим.

Я его попросила сказать Мите, что я здесь.

Через несколько минут приходит Дмитрий, возбужденный, но уже взявший себя в руки. Рассказал, что чекисты устроили облаву на банду, которая готовилась здесь, на вокзале, к налету. Захватили четырех бандитов, но остальным удалось прорваться и уйти.

Вместе мы вышли на привокзальную площадь, и тут я увидела четверо розвальней, запряженных парой лошадей каждая. В одни розвальни усадили четырех связанных бандитов, во вторые уселись двое чекистов, помню, что один был комендант ЧК Ян Петрашис, очень храбрый парень. Митя усадил меня с собой. Четвертые сани пошли пустыми. Остальные чекисты остались на вокзале. Когда подъехали к дамбе, было уже совсем темно. Вдруг Митя велел веем остановиться и сказал:

— Здесь ехать нельзя, наверняка бандиты устроили нам засаду, чтобы отбить своих дружков.

Подумал немного и добавил решительно:

— Поедем рекой, там нас никто не ждет.

Мы спустились на Десну. А надо сказать, что дело шло к весне, лед был уже рыхлый, опасный, был риск, что он не выдержит и мы провалимся. Однако расчет Мити оказался правильным. С дамбы нас действительно обстреляли из пулемета и винтовок. Не спустись мы на лед, все погибли бы: на дамбе розвальням не развернуться.

На всю жизнь я запомнила, как Митя бросил мне вожжи, крикнул: «Держи!», а сам стал хладнокровно отстреливаться из нагана. То ли у бандитов не было саней, то ли не рискнули они спуститься на лед, но, во всяком случае, погони не было, стреляли, правда, нам вслед долго».

…Гражданская война вступила в свою завершающую фазу. Мирная передышка после разгрома Колчака и Деникина продержалась считанные недели. Антанта и российская контрреволюция организовали новый поход против Республики Советов. На сей раз они избрали своей ударной силой армию белопанской Польши и остатки деникинских войск под командованием Врангеля, засевших в Крыму.

Белополяки вторглись на Украину и захватили Киев. Советское правительство вынуждено было ввести военное положение в губерниях европейской части страны. Коснулось оно и Брянска, до которого от Киева — рукой подать. С возобновлением военных действий город приобрел чрезвычайно важное значение. В Брянске формировались воинские части, здесь располагались штабы, склады оружия и боеприпасов. Сотрудники Особого отдела должны были надежно прикрыть, защитить их от проникновения вражеских лазутчиков. Забот прибавилось, а людей в Брянской ЧК стало меньше — многие сотрудники были направлены на польский фронт. Некоторых контрразведчиков заслали на нелегальную работу во вражеский тыл для выявления каналов заброски агентуры противника в Красную Армию, установления методов ее работы.

В прифронтовую зону с чрезвычайными полномочиями от ЦК РКП(б) был направлен председатель ВЧК и одновременно (после перевода М. С. Кедрова на другую работу) ее Особого отдела Ф. Э. Дзержинский. В июле в связи с перегруженностью Ф. Э. Дзержинского ЦК освободил его от обязанностей председателя Особого отдела ВЧК. На эту должность был назначен его заместитель В.Р. Менжинский.

Первой задачей особистов во фронтовых и прифронтовых районах стало выявление вражеских шпионов, заговорщиков, обеспечение безопасности складов и военных учреждений, улучшение охраны железнодорожных путей, мостов, других военных объектов. Еще до начала военных действий белопольская разведка стала формировать в тылу Красной Армии вооруженные подпольные группы так называемой «Польской организации войсковой» — ПОВ. Эти группы занимались не только шпионажем, но также диверсиями и террористическими актами против партийных и советских работников. За несколько недель напряженной работы сотрудники особых отделов ликвидировали ряд шпионско-диверсионных групп ПОВ (они назывались «комендатуры») в Харькове, Киеве, Одессе, Белой Церкви.

Расположенные в Брянске штабы, его военные предприятия, железнодорожная станция стали объектами притяжения вражеских шпионов и диверсантов. Для их своевременного обезвреживания требовалось крайнее напряжение физических и душевных сил каждого сотрудника ЧК. Дмитрий Медведев исключением не был. Тревожное лето и осень 1920 года стали для него настоящей чекистской школой.

Однажды в Брянск пришло из Москвы сообщение о том, что, возможно, в одном из пассажирских поездов через город проследует крупный польский разведчик. Приметы неизвестны. Вместе со своим помощником (сам он уже был уполномоченным) Медведев сел в Брянске в поезд, а через несколько часов сумел-таки обнаружить по более чем скудным ориентировочным данным и обезвредить польского шпиона и его спутника.

Ошибиться означало для Дмитрия не просто не выполнить приказ, но, что гораздо хуже, упустить опасного врага. С годами у Медведева выработается и четко сформулируется твердое правило: «Если ошибок делать нельзя, их нельзя делать ни при каких обстоятельствах». Забвение этого чревато для чекиста самыми серьезными последствиями, вплоть до гибели.

И еще одного правила будет придерживаться всю жизнь чекист Дмитрий Медведев: не преувеличивать своих заслуг, тем более не выдумывать несуществующих. А соблазны такие в работе встречались, и не каждый мог перед ними устоять. Через полгода, уже на Украине, он ознакомится с приказом руководителя украинских чекистов В. Н. Манцева и запомнит его на всю жизнь: «Задача чрезвычайных комиссий, особых отделов заключается в борьбе с врагами революции, решительной расправе с ними, но отнюдь не в создании «врагов революции» там, где их нет. Горе тому чекисту, особисту, который станет на этот путь…»

И летом и осенью дела шли непрерывным потоком: крупное и злостное хищение на военном продовольственном складе; шпион, бывший царский штабс-капитан, проникший в качестве военспеца в штаб кавалерийской бригады; поставка в одну из пехотных частей бракованных патронов; попытка устроить взрыв в железнодорожном депо и т. п. Однажды нервы подвели…

Медведев допрашивал бывшего офицера Стеблова, против которого имелись сильные, но далеко не достаточные подозрения в шпионаже. Бывший офицер язвительными репликами вывел не спавшего три дня и три ночи Медведева из себя, и тот сорвался: наорал… На шум заглянул проходивший мимо секретарь партячейки, все мигом понял и знаком дал понять Дмитрию, чтобы тот прервал допрос. Когда они остались вдвоем, секретарь выговорил Медведеву, что говорится, по первое число.

— Он наглец, — пытался объяснить свой всплеск Медведев.

— Ничего подобного, — возразил секретарь, — я его знаю. Это умный и воспитанный человек. А раскочегарил он тебя умышленно, именно для того, чтобы ты взорвался и выложил в запале те козыри против него, которыми располагаешь… Что у тебя осталось про запас?

Выяснилось — почти ничего.

— Вот видишь, — с упреком сказал товарищ, — теперь тебе придется начинать с нуля. Но дело не только в том, что ты сорвал допрос, ты по своей молодой горячности и наши чекистские нормы нарушил. А это недопустимо. Получишь взыскание. По первое число…

Получив «по первое число», Медведев начал работать.

Стеблов служил в Брянске около четырех месяцев. Дмитрий поднял все дела о шпионаже, проведенные его товарищами за эти четыре месяца, и нашел показания одного арестованного связника, который мимоходом поминал какого-то «хромого», от которого получал информацию в числе других лиц. Определить тогда личность этого человека не удалось. Между тем Стеблов слегка прихрамывал — от раны в ногу, полученной еще в мировую войну. Новый допрос в Брянской тюрьме, проведенный Медведевым, дал все основания полагать, что «хромой» точно Стеблов. Связнику незаметно показали бывшего офицера, и он его опознал. Затем Дмитрий постарался определить неслужебные связи Стеблова.

Выяснилось, что иногда он встречался с машинисткой штаба кавалерийской бригады Куракиной. Дмитрий допросил Куракину. Когда назвал фамилию Стеблова, та очень смутилась, стала говорить какие-то невразумительные вещи. У нее произвели обыск и нашли… свадебную фотографию, датированную апрелем 1916 года, на которой были изображены она и Стеблов. Машинистка призналась, что Стеблов точно ее муж, его настоящая фамилия Куракин. В личных вещах женщины были обнаружены копии секретных документов, с которыми работал ее муж, составляя шпионские донесения, средства тайнописи иностранного производства, которыми он пользовался. Нашлись зашифрованные адреса и клички двух помощников Куракина, также бывших офицеров, служивших военспецами в Красной Армии. Их арестовали, от них потянулись ниточки к другим участникам заговорщицкой организации, руководителем которой являлся Стеблов-Куракин.

14
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело