Земля цвета крови (СИ) - Георгиев Андрей Владимирович - Страница 20

Сильрель остановилась возле этой скульптуры, рассматривая все детали. Мастерство автора поражало. Камень был обработан просто виртуозно, на нём скульптор запечатлел все детали одежды, её складки, почти неуловимый глазом, рисунок ткани костюма. Глаза буйвола влажно поблёскивали, словно принадлежали живому существу. Зрелище было одновременно и завораживающим и отталкивающим.

— Ты видишь, Хог, какое впечатление на юную даму произвёл! — произнесла графиня. — Передай своим, чтобы не вздумали наших гостей обижать!

Сильрель от ужаса онемела, она стала похожа на скульптуру — Хог еле заметно кивнул мадам Тюльринги. Хоргард прикоснулся к руке девушки, та вздрогнув, попятилась назад, подальше от страшной скульптуры.

— Графиня, боюсь, что наши гости такой юмор не понимают. Вам не жалко эту девушку? — серьёзно произнёс Азартар. — Мы с вами на эту тему уже беседовали и не раз.

— И не два и не три. — подхватила графиня. — Какой же вы зануда, господин маг. Неужели сейчас никого не осталось на свете, кто бы мог по достоинству оценить мой искромётный юмор.

— Это для вас, для умерших, это юмор, смею вас заверить, мадам Тюльринги. — парировал Азартар. — Прошу вас, молодые люди, заходите вовнутрь.

Хоргард ожидал увидеть внутри здания пышные убранства, роскошь потолков, стен и пола. Но нет, всё было очень даже скромно, без вычурной помпезности. Большое помещение, камин, стол, большой, овальной формы, стулья из дерева красного цвета.

Окна, как и во всём основном здании, большие, арочного типа с тяжёлыми гардинами тёмно-вишнёвого цвета. Но когда Хоргард поднял голову вверх, пытаясь рассмотреть потолок, он споткнулся на ровном месте и остался стоять на ногах, благодаря поддержке Талкоса. Потолок жил своей жизнью — на фоне синего неба, проплывали белоснежные облака, летел клин журавлей. Этого ещё секунду тому назад не было! Хоргард мог в этом поклясться, чем угодно.

Справа от входа, вблизи от горевшего камина, находилась мягкая мебель: диван, два кресла и продолговатый столик, изготовленный из толстого стекла. На столике возвышалась композиция, помещённая в большой сосуд из белоснежной керамики — мелкими камнями выложено подобие небольшого действующего фонтана, декорированного листьями какого-то растения.

В стороне стола, на котором находились столовые приборы, Хоргард заметил непонятное движение: тарелки сами собой приподнимались, появлялись фужеры, бутылки с вином. Парень более пристальнее посмотрел на происходящее. Тарелки бесцельно переставлялись с места на место, бутылки «с вином» были совершенно пустыми. Тени-призраки сновали вокруг стола, судя по-всему, исполняли заученные ими правила и обязанности. Хоргард насторожился, чувство опасности взорвало мозг, оно кричало ему — «бегите». Ожившая скульптура, призраки, да и сама графиня-призрак. Но почему всей фальши не понял умудрённый опытом Азартар? Почему он себя дал одурачить… кому одурачить? Графине? Нет, за её спиной должен быть кто-то другой.

Силь еле слышно произнесла:

— Лис, мне так кажется, что мы в ловушке. Здесь всё наигранно-показное. Тебе не кажется?

Азартар, услышав это, повернулся к ворам, произнёс:

— Да, что-то здесь не так, господа хорошие. Такого представления… — маг показал на стол. — Такого не было ни вчера, не позавчера. Что-то закручивается нехорошее. Талкос, ты… …

— Да, вы правы, господа воры и маги! — произнесла графиня Тюльринги, которая стояла у окна. — Хватит этого концерта. Я своё задание выполнила блестяще, не правда, господин маг? Мне нужно было собрать всех вас вместе, я это сделала. Дождёмся утра и появится ещё один участник нашего представления. И тогда, господа, мир станет немного безопасней для таких, как я.

— Ведьма… — прошептал Азартар, сплетая боевое заклинание.

— Успокойся, маг. Как ты не заметил на мне амулет защитного поля, ума не приложу. — произнесла Тюльринги, не поворачиваясь лицом к людям. — Хоть бы подумал, как призрак может руководить птицами, для примера. И как я могла столько времени существовать между двумя мирами? Между миром живых и миром мёртвых? Наивные вы все, люди. Вас обвести вокруг пальца — плюнуть и растереть.

— Зачем мы тебе все понадобились, ведьма? — произнёс Азартар, с удивлением наблюдая, как боевое заклинание распалось у него на глазах.

— Долгая история, Азартар, долгая и неинтересная. Тебя, как потенциального трупа, это не должно уже волновать. Судьбы мира порой так причудливо переплетаются, что я сама удивляюсь. Все вы пятеро связаны одной тонкой и прочной ниткой. Если её не порвать, а вас не умертвить, то судьба мира на этой земле может измениться. Зачем нам торжество добра? Правильно, оно лишнее. Пусть люди воюют с сильтурами, пусть течёт кровь, это так весело!

Хоргард напрягся, попытался сделать шаг к ведьма, но почувствовал, что его тело перестало повиноваться ему, тело сковало словно ледяным панцирем.

— Правильно, мальчик, не делай резких движений, иначе умрёшь раньше, чем сделаешь следующий вздох. — произнесла Тюльринги, поворачиваясь к людям лицом. — Если бы ты только знал, какая тебя ожидала бы судьба после твоего знакомства с тем, кого нет сейчас среди нас, ты бы очень удивился. А у тебя, моя милочка, есть то, чего давно нет у меня. Это красивое и молодое тело. Я его у тебя заберу, надоело болтаться в своём жалком обличье.

— А наша с Талкосом какая роль в изменении судьбы всего мира, ведьма? — спросил еле слышно Азартар.

— А ты, маг, не сумеешь помочь развиться Дару у мальчишки, которого я очень сильно хочу увидеть. Твой ученик — случайный элемент в этой игре, как и девчонка. Но так звёзды выстроились, я ничего здесь изменить не могу. Завтра вас переправят в Призрачный город к моему Хозяину. Ему решать, скормить вас всех на потеху публике, или сразу убить. Моё дело маленькое. Как по мне, так я бы вас сейчас убила, но Хозяину нельзя перечить.

Ведьма стала менять свою ипостась. Волосы, смоляные, отливающие синевой, падали на пол седыми клочьями. Вместо глаз появились провалы, кожа лица обвисла, на ней проступила сеточка полопавшихся сосудов. Губы превратились в две плотно сжатые нити. Тело ведьмы уменьшалось на глазах, его скрутило, появился горб. Хоргард посмотрел на Сильрель, по щекам девушки текли слёзы. Хриплым голосом, ведьма произнесла:

— Ты, милочка, не плачь. Твоё тело будет жить долго, в отличии от души, конечно.

Ведьма подошла к двери, хлопнула в ладоши:

— Хог, ко мне!

Когда ожившая скульптура появилась в огромном зале, она продолжила:

— Ни шагу от этих людей, иначе голову твою баранью откручу. Ты меня понял, Хог?

Получеловек наклонил голову, послышался звериный рык, хрип. Хог кивнул головой.

— Устала я, господа хорошие. Пойду отдыхать. А вы стойте, думайте, вспоминайте о своей жизни. О прошедшей. Будущего у вас нет. Хех…х

Я смотрел на совершенно чистый белоснежный лист бумаги, который не тронуло время. Крышка подпола с громким звуком закрылась, в комнате стало ужасно холодно. Пламя свечи дрогнуло и погасло. Я услышал где-то далеко, на грани слышимости, ржание Пепла, его удары копытом о пол дома. Холод сковал моё тело, он проникал, казалось, во все клеточки моего организма. Появилось тоже чувство страха, которое у меня было на обочине дороги. Щупальца страха проникали в мой мозг, парализуя не только мои движения, но и возможность нормально думать. С каждой секундой давление на мозг было всё сильнее и сильнее, я почувствовал, как из носа потекла тоненькая струйка крови, по телу же — холодный пот и пришло понимание того, чем для меня может закончиться это приключение. Смертью, конечно, чем же ещё?

В ушах был звук, похожий на надоедливый звук комара, который порою кружит по комнате, не давая спокойно спать людям. Этот звук пропал, стало пропадать, ослабевать давление на мозг. Или мне послышалось, или это было на самом деле, но в комнате кто-то вздохнул, откашлялся. Я таращил глаза, пытаясь хоть как-то сориентироваться в происходящем, но я не филин и не летучая мышь, чтобы видеть в полной темноте.