Наставьте меня, профессор (ЛП) - Фокс Сильвия - Страница 13

Сначала я была не уверена. Его язык ощущался так хорошо, хотя это уже табу. Но размер и ширина Джона были совершенно другим.

– Я не могу… – начала я. Он провел руками по моей обнаженной спине.

– Пожалуйста, – он попросил, – Я хочу поиметь твою попку. Хочу наполнить ее спермой, Жозефина. Больно будет только сначала. Но если ты позволишь мне сделать это, то будешь по–настоящему моей. Кто–нибудь трахал тебя так, Принцесса?

Я покачала головой, когда он медленно продвинулся вперед, заставив меня чуть поморщиться. Было так туго. Не представляла, как он сможет войти.

– Ты ощущаешься так чертовски хорошо, – сказал он, – Я не смогу остановиться, Жозефина. Моя девочка. Мы можем снова поиграть?

Я кивнула. – Да, дядя Джон.

Он наклонился, глубже проникнув в меня. По моему лицу покатились слезы. Было больно, но это была восхитительная боль. Я хотела дать ему это.

Тогда он бы точно стал моим.

– Вместо дяди Джона, – прошептал он, – Почему бы тебе не звать меня Папочкой? Потому что это так грязно, Принцесса. И то, как ты будешь кричать, чтобы твой папочка трахал тебя в задницу, заставит меня так сильно кончить, малышка. Думаю, что тебя тоже. Не так ли?

Блять. Да. Эта фантазия станет моей погибелью. Соски заныли от возбуждения от запрещенных мыслей.

Его медленные толчки неожиданно стали быстрее, я чувствовала, будто меня разрывает пополам. Но я прикусила губу и крепче схватилась за бортик, зная, что доставляю Джону самое сильное удовольствие в жизни.

– О, моя девочка, – произнес он, когда похоронил себя во мне, – Ты самая тугая, кого я когда–либо имел. Я с трудом вхожу. Я собираюсь так сильно кончить в твою попку, Принцесса. Тебе нравится, когда папочка трахает тебя в задницу?

– Да! – выкрикнула я, – Твоя Принцесса хочет сделать тебе приятное, Папочка. Пожалуйста. Трахай мою девственную задницу. Никто не имеет меня, как мой Папочка.

– Блять! – завыл он. Я нашла правильные слова.

Он схватил меня за бедра. Он вдалбливался в меня, как если бы это была киска. Он был безжалостен, и я закричала вместе с ним, чувствуя, как меня заполняет его семя. Я чувствовала, как он пульсирует и опустошается в самую сакральную часть моего тела.

Я могла бы умереть сейчас, но была бы счастлива. Я вся отдалась мужчине моей мечты. Он выкрикнул мое имя, когда кончил, и в этот момент роли перестали существовать.

Я обладала властью, когда дело заходило о Джоне. Потому что он нуждался во мне так же, как и я в нем.

И это пугало.

Следующее, что я поняла, что я в кровати, между мягчайшими простынями и тяжелейшим, толстым одеялом, которое я когда–либо встречала.

Мне понадобилось время, чтобы понять, где я, но темное дерево вокруг меня, чистота, простая мужская обстановка, и понимание нахлынуло на меня. Я была в кровати, в большой спальне Джона.

Дверь была открыта, и я могла видеть, как танцуют тени на стене, и стало понятно, что в гостиной горит камин. Я лежала там, воспроизводя в голове поездку, ужин и джакузи. Я провела руками по телу и поняла, что была совершенно голая. Меня затрясло, когда я задела пальцами соски, и я опустила руку между ног, ощущая там все гиперчувствительным. И нуждающимся. Голодным до большего.

У меня было два оргазма, которые не поддавались описанию, которые бросали вызов английскому языку, если пытаться дать им верное определение. А мой клитор был совершенно при этом нетронутым. Я трогала его теперь, надеясь поиграть, нежно лаская его. Небольшой оргазм пришел быстро, и если я надеялась, что еще один оргазм потушит во мне пожар, то я жестоко ошиблась. Мое тело горело.

Только он мог потушить его. Только Джон знал, что мне нужно, знал, как помочь мне.

Но сначала мне нужно было что–нибудь от головы. Я не сразу осознала, насколько сильно она болела, побочный эффект пива, вина и отключки.

Я приподнялась на локте и оглядела комнату. Я улыбнулась, когда посмотрела на тумбочку. Три бутылки Геторэйд, красная, зеленая и голубая, рядом с двумя разными обезболивающими.

От руки написанная записка лежала между бутылками и таблетками. Я открыла ее и прочитала под лунным светом и бликами огня из соседней комнаты.

Жозефина, я не знал, какой ты хочешь вкус и что ты примешь от головы. Если тебе нужны таблетки сильнее, у меня они тоже есть. Спи сколько хочешь. Разбуди меня, если тебе что–нибудь понадобится. Счастливого Дня Благодарения.

- Джон.

Я вытряхнула три таблетки и запила напитком из красной бутылки, сидя в кровати. Я провела пальцами по волосам и потянула руки над головой и перед собой.

У меня раскалывалась голова, но тело чувствовало себя превосходно. Еда, сон и оргазмы заставили чувствовать себя как после месяца спа.

Часы, висящие на стене, с изображением лося, показывали 5:14. Должно быть, утра, предположила я, в моем новом мире, мире тайской еды и безрассудного секса с мужчиной, который годится мне в отцы, который заставил меня гоняться за оргазмами.

Я не была уверена, что возраст играет роль. Все, что было важно, это Джон и секреты, которые он знает о моем теле.

Я спустила ноги на край кровати и попала прямо в пушистые тапочки, которые, я уверена, я забыла с собой взять, но которые очень кстати находились на полу.

Я улыбнулась и покачала головой. Если бы я была одета, то пошла бы искать Джона.

Но правда ли мне нужна была одежда? Он уже все видел. Делал со мной вещи, которые никто не делал, вещи, которые я едва могла представить.

Даже если это был сон, хотя тупая боль в мышцах, которые не привыкли к таким нагрузкам, была доказательством, что все происходило по–настоящему, я не видела его голым.

Я бесшумно подошла к шкафу, куда была убрана вся моя одежда, и вытащила пару лосин для йоги и толстовку с логотипом Мултри. Не самое сексуальное сочетание, но очень удобное, к тому же не думаю, что Джон будет против кофты с именем его университета и работодателя.

Я нашла Джона, растянувшегося у камина, его голая грудь служила закладкой для романа, который он читал, когда заснул. Он был в голубых пижамных, низко сидящих штанах, которые не оставляли место фантазии. Я стояла и смотрела на него, его острые, привлекательные черты подсвечивались светом от огня. Я выглянула в окно и увидела тяжелые, влажные комья снега, падающие на сосны.

Мое внимание вернулось к Джону и его поросли волос, спускающейся от пупка к линии штанов. Я слышала, что волосы в этом месте называются «счастливой дорожкой», но никогда не предавала этому значения, до сих пор.

В моем гипер–возбужденном состоянии это была чертова дорожка ликования. То, к чему она вела, поглотило меня. Я прикусила нижнюю губу и позволила своей правой руке скользнуть между ног, потирая себя через штаны для йоги, смотря на него.

Стоп! Что, блять, со мной не так? Я сразу же остановилась, охваченная стыдом. Я правда собиралась стоять тут и трогать себя, смотря на спящего мужчину. Годящегося мне по возрасту в отцы? Практически моего отца? Я не могла.

До тех пор, пока он не приказал мне, конечно же.

Я была его. После того, что он делал со мной, я была поражена. Одержима. Мое тело теперь принимало решения. Мое либидо во главе. Он посеял что–то в моей душе, оргазмы подпоили это, и теперь оно выросло как лесной пожар, пока я спала. Как бы то ни было, кем бы я не была раньше, когда я отправилась в это путешествие в горы, той девушки больше нет.

Я смотрела видео, как однажды жеребенок, молодая лошадь, которая была рождена и выращена в зоопарке или типа того, где он жил свою короткую жизнь на бетоне или может быть грязи, но так и никогда не ступавший на траву. Его привезли в новый дом в трейлере, и когда открыли двери, и он смог выйти, он опасливо спускался, пока наконец не встретился с этой странной, мягкой, зеленой штукой. Он был в ужасе. Он как бы наступил на траву только одним копытом и сразу же его убрал. Он наклонился и понюхал травинки, встряхивая гривой. Он снова поставил копыто на траву, проверяя, может ли она выдержать его вес. Еще несколько шагов, и она показалась безопасной. Через несколько секунд он был самым счастливым пони, которого вы когда–либо видели, прыгающего и резвящегося на пастбище. Все, что он упускал в своей жизни, но не знал этого, была трава. И пространство. Для свободы.