Суер - Коваль Юрий Иосифович - Страница 33
- Предыдущая
- 33/60
- Следующая
- Дело проще пареной репы. Твердый знак - женского, а мягкий - мужского рода.
- Браво! - воскликнул младенец-господин. - Позвольте закончить дело таким философским пассажем: правы все мы, так или иначе воспринимающие букву-звук, для кого она - среднего, для кого - женского, для кого мужского рода. В этом истина. Каждая буква несет в себе единство трех родов, триединство. Все три рода в одной букве! Поэтому-то каждая буква гениальна! А теперь давайте займемся тем, для чего созданы буквы.
- Чем же это? Чем? - спрашивал пораженный нашей философией старпом.
- Буквы созданы для того, чтоб ими играть. Давайте поиграем: пусть каждый член экипажа назовет свою любимую букву.
- А! - ахнул старпом. Он отделался первым и свободно вздохнул. Кр'оме' того, ясно было, что эта открытая буква соответствует его прямой натуре. За ним покатились и остальные буквы и персонажи, пока не доехали до "З". Никто не решался ее полюбить. Я даже не знаю почему. Какая-то заминка в подсознании.
- Зе, - заявил наконец матрос Зализняк.
- И, - икнул механик Семенов.
- Й, - икнул вслед за ним и Хренов.
- Вот это уже совсем непонятно, - сказал Суер-Выер. - С чего это вы, Хренов, любите "и краткое"?
- А что, разве нельзя, кэп?
- Можно, но непонятно. Объяснитесь.
- Видите ли, кэп. Я эту букву обожаю, потому что с нее ничего никогда не начинается. С других букв как начнут, как поедут, а тут все спокойно, душа не болит.
- Прекрасно, - сказал капитан, - но доиграем в другой раз. Меня интересует, что делать с этим младенцем? Надо найти ему место. Кем он, собственно, будет числиться?
- Юнгой! - крикнул младенец.
- Да, друг, - сказал Суер, обнимая меня, - когда НЕЧТО породило младенца - это было гениально! И даже пока он рассуждал на своем уровне, все было неплохо. Но вот он превращается в юнгу! НЕЧТО породило юнгу! Кошмарный сон! Вот она, настоящая пониженная гениальность! НЕЧТО - и вдруг какой-то юнга, фырк, бырк, тюрк, шурк, кунштюк. О горе нам! НЕЧТО порождает НИЧТО!
Главы LV-LVI. Крюк
Младенец-господин-юнга-Ю соскочил с бочки, сбросил одеяло и, оказавшись нагим, заявил:
- Я наг, сэр! Где ваш кастелян?
- Спился! - гаркнул Чугайло.
- И где теперь?
- Утопили!
- Подать ему тельняшку и штаны, - приказал старпом. Боцман сбегал в рундук, притащил тельняшку, усевшую после многотысячных стирок, и выполосканные до предела брюки-клеш.
Младенец облачился, превратился в юнгу и тут же принялся скакать и летать, как воробушек, по мачтам.
- Какое счастье! - кричал он. - Теперь я юнга! Я всю жизнь об этом мечтал! Быть юнгой на таком великом корабле, как "Лавр Георгиевич", под водительством сэра Суе-ра-Выера! Гениальная судьба для молодого человека! НЕЧТО породило юнгу! Пусть оно и дальше порождает юнг, кассиров, трактористов и парикмахеров. Впрочем, вы немного ошиблись, капитан. Меня породило не НЕЧТО. Мою маму зовут Гортензия, а вот папа... действительно неизвестен. Не знаю, где папа, не знаю. Может быть, и найдется на островах Великого Океана!
- Госпожа Гортензия говорила, что вы на острове цветущих младенцев, а мы обрели вас совсем в другом месте.
- Вы знаете, - сказал юнга, - эти цветущие младенцы обрыдли мне до невозможности! Толстощекие и круглопузые, вечно они ссорятся из-за трехколесных велосипедов, я и перебрался в другое место. К тому же, я был там самым худосочным и слабеньким. Они все обжираются самым бессовестным образом, едят все подряд - и колбасу, и сардельки, курятину и сыр пошехонский, а мне все капуста отварная, овсянка да овсянка - аллергия, сэр, диатез.
- Странно даже, что у такой могучей мамаши столь худосочное дитя, заметил Суер.
- Вы имеете в виду шесть грудей? - засмеялся мальчик. - Ну и что? Ведь в них содержится только смысл, а вовсе не здоровье.
- Какой же смысл?
- Ну, в данном случае:
РАЗУМ,
ДОБРОДЕТЕЛЬ,
ВЕЗЕНИЕ,
ПРЕДВИДЕНИЕ,
ОСТОРОЖНОСТЬ и, к сожалению,
ТРУСОСТЬ.
Увы, последняя, шестая, грудь немного меня разочаровала, да еще эти цветущие младенцы здорово напугали своими игрушками и криком, а так, в остальном, я в порядке.
- Странно, - сказал капитан. - Какие необычные качества. А где же ВЕРА, НАДЕЖДА, ЛЮБОВЬ?
- У меня их нету, - просто ответил юнга. - К тому же вовсе не у всех они встречаются. Большинство вскормлено двугрудыми мамашами, так что в каждом человеке есть всего два качества, у всех разные, но всего - два. Не буду называть имен, но и здесь, у вас на борту, я наблюдаю людей, в которых соединяются порой самые разные и странные качества:
в одном - ЖАДНОСТЬ И ЛЮБОПЫТСТВО,
в другом - БЕДНОСТЬ И ПОРОК,
в третьем - ГЛУПОСТЬ И ВОЗВЫШЕННОСТЬ ДУШИ,
в четвертом - ЛЮБОВЬ И МЕЛОЧНОСТЬ,
в пятом - ПРОЦВЕТАНИЕ И КРЮК.
- Гм, гм, гм, - прервал капитан. - Крюк?
- Именно крюк.
- Но крюк - это не качество, это предмет.
- Предмет? Какой предмет?
- Вы что, никогда не видели крюк?
- Не видел, только чувствовал в других.
- Боцман, покажите юнге крюк.
- Извините, сэр, - подскочил Чугайло, - какой крюк?
- Все равно... какой-нибудь крюк, да и подцепите на него что-нибудь.
- Чем подцепить, сэр?
- Черт вас побери, чем угодно, лебедкой, краном, провались пропадом!
Боцман заскакал по палубе, двигая подзатыльниками направо и налево:
- Живо! - орал он. - Тащите сюда крюк! Шевелись, скотина!
Матросы забегали по судну в поисках крюка. Найти им, кажется, никакого крюка не удавалось.
- Извините, сэр! - задыхаясь, крикнул боцман. - Крюка нету!
- Как это нету?
- Нигде нету, сэр!
Тут боцман подскочил к матросу Вампирову и врезал ему по зубам:
- Где крюк, сука?
- Да не брал я, не брал!
- А кто брал? Говори!
- Не скажу, - процедил Вампиров.
Боцман уж и скакал, и орал, и дрался, сулился рублем - матрос молчал.
- Пытать его! - орал боцман. - Тащите скуловорот!
- Пусть кэп прикажет, - сказал наконец матрос. - Тогда скажу.
- Говорите, матрос, - приказал Суер-Выер. - Кто взял крюк?
- Извините, сэр, но это вы взяли.
- Я? - изумился капитан. - Когда?
- Две вахты назад, сэр. Я как раз драил рынду, когда вы выскочили из каюты с криком: "Я вижу истину!" Схватили крюк, привязали его на веревку и стали шарить в волнах океана и сильно ругались.
- Предыдущая
- 33/60
- Следующая
