Суер - Коваль Юрий Иосифович - Страница 54

• Предыдущая
• 54/60
• Следующая

Мне сразу принесли новую тельняшку, а вот копченого леща искали долго. Принесли, я говорю:

- Подлещик. А нужен именно ЛЕЩ. Принесли другого.

- Это, - говорю, - уже не подлещик, но еще и не ЛЕЩ. Это - ляпок.

Наконец принесли нормального леща, кила на полторы.

- На табличке, - поясняю экипажу, -: кружка с пеной над бортом. Не пиво ли?

- Пиво! Пиво! - загомонил экипаж.

- Прошу подать кружку с пеной в полгротмачты! Дали.

Ну что ж, я надел тельняшку. Сел попросту на палубу и стал неторопливо выламывать лещевые плавники, прихлебывая из кружки.

- В чем же смысл, - думал я, - в чем сногсшибательный смысл этого простецкого стихотворения:

Чем пить,

поедая отдельных лещей,

Купил бы ты лучше

нательных вещей.

Глава LXXXVII. Сергей и Никанор

Икра, хочу вам доложить, была неплохая. Икряной лещ попался, и я поначалу только с икрой и разбирался, даже горькие ее кончики, ну такие, вроде саночки детские, и те не выбросил. Ребра обсосал, а когда приступил к спинке, тут на меня стали наседать зрители.

- Говори смысл надписи, - покрикивали некоторые, вроде Ковпака.

Я прямо и не знал, что с ними делать, никак не давали леща дотаранить. Стал отводить удар.

- Вы знаете мою мечту? - спросил.

- Не знаем! -орут.

- Так вот, я мечтаю увидеть человека, который умнее меня. Понимаете?

- Да что такое, - орут. - Неуж такого нету?

- Не знаю, - говорю, - может, и есть. Мечтаю увидеть и поговорить, да все никак не встречаю... вот такая мечта...

- А Суер, - орут, - Выер?

- А если он умнее, пускай и надпись трактует.

- Тельняшка давно на мне, - ответил Суер, - а леща ел только ты, так что у тебя передо мной преимущество - съеденный лещ. На весах мудрости мы равны, но лещ перевешивает. Толкуй!

- Ну что ж, друзья, - сказал я откровенно, - смысл я, признаться, понял, еще когда вы леща искали и за пивом бегали, но отказаться от леща тоже не мог. Так вот вам, смысл этого стихотворения заключается в том, что СМЫСЛА НЕТ.

- Хреновина! Это не толкование! А как же ЛЕЩ?

- Нету смысла. Как вы сами видели, я и ПИЛ, и ЛЕЩА ел, и НАТЕЛЬНУЮ ВЕЩЬ вы мне сами подарили, я имел все, несмотря на призыв поэта не пить, а покупать. А насчет сундучка вот что: во-первых, это не сундучок, а вроде ларец, такие ларцы делали для богатых дам минувшего времени, открыть их можно было просто ноготком. У меня нету дамского ногтя, но есть рыбья кость. Попробуем, - и я взял обсосанное и сомкнутое с хребтинкой ребрышко леща и сунул в замочную скважинку.

Тыркнул, тыркнул - не получилось.

- Э-э-э-э, - заэкали на меня во главе с лоцманом, - какой фрак выискался, умней него нету, косточкой, дескать.

Я помочил кость в пиве - покарябал внутри, еще помочил, еще покорябал, и вдруг послышался звук "чок" - и полилась дивная музыка Моцарта и Беллини, прекраснейшая сюэрта, написанная для валиков на колокольчиках.

Под бемоли сюэрты крышка стала приоткрываться, и из глубины волшебного сундучка поднялись две изысканных фигуры.

Одна - в богатом халате, в красной феске с тюрбаном, другая - в клетчатых брюках, полосатой шляпе.

И фигуры, кланяясь друг другу, изысканно вдруг заговорили оказывается, в сундучке был спрятан органчик. Звуки их голосов я и вынужден записать здесь в виде короткой и благонравной пьески.

- Из дальних ли морей

Иль синих гор

Любезный ты вернулся, Никанор?

- Из Турции приехал я, Сергей,

Привез ушных

Серебряных серьгей.

- Где ж серьги те?

- Да вот они в ларьце,

Который формою похож на букву "Це".

- О, красота!

Диковина!

Неуж

Они послужат украшеньем уш?

- Весьма послужат!

Посмотри, мой друх,

Какая красота для женских ух!

Смотри, какие на серьгах замочки!

- С такою красотой,

Засунутою в мочки,

Они весьма нас будут соблазнять!

Тут Никанор поклонился, наклонился, нырнул куда-то в глубь сундучка и вынул серьгу.

О!

Изогнутая сдвоенным ребром василиска, выкованная из цельного куска перлоплатины, она удлиняла наш взгляд, частично выворачивая его наизнанку, потом укорачивала, а изнанку ставила ребром на подоконник.

Великолепные алпаты,

сапгиры и Гайдары,

чистейшей воды ахматы

украшали серьгу.

Матросы завороженно смотрели на это произведение искусства, слегка ослепленные блеском особо сверкающих розенталей.

- И это что? - спросил боцман. - Все?

- Не знаю, - сказал я. - Может, еще чего-нибудь достанет.

Но фигура Никанор больше ничего не доставала.

- И это все? - обиженно спрашивал Чугайло. - Одна серьга! А где же вторая?

- А вторая, - сказал капитан, - давно находится у вас в ухе, дорогой господин Чугайло.

Глава LXXXVIII. Остров Едореп

Чугайло запил.

Туго, гнусно, занудно, простецки и матерно.

Он прекрасно понял рассказ капитана про мужика и медведя в овсе, чудо в жизни боцмана совершилось, и больше никаких чудес он мог не ожидать. Серьга и кланяющиеся фигурки - вот и все, что уготовила ему судьба, он то и дело заводил их, слушал пьеску и пил, пил, пил. От бесконечного завода или от долгого пребывания в навозе фигурки стали сбиваться с проторенной поэтической дорожки, перевирали слова и один раз даже запели, обнявшись, "Отговорила роща золотая".

Матросы, не получившие с фигурок ни серьги, без боцманского тычка распустились, гнали самогонку из фальшборта, жизнь на судне пошла враскосяк.

Старпом, который жаждал сокровищ не менее других, как-то тоже опустил руки. Да и трудно было, конечно, ожидать, что под каким-то новым сараем лежит уже другой сундучок в навозе со второю серьгой специально для старпома. Так не бывает.

Пожалуй, только лоцман Кацман пребывал в нормальном расположении духа. Нюхом чувствуя нутро муссона, он все время приводил "Лавра" к разным островам с навозными сараями, но никто не выражал желания слезть на берег и копнуть.

- Копать под сараями никто не желает, сэр, - докладывал Кацман нашему капитану. - Но вот виднеется остров, на котором сами островитяне копают. Не желаете ли глянуть?

Капитан поглядел в трубу. Перед нами распространялся в океане остров, на котором видны были согбенные его жители. Выставив зады и согнув спины, короткими саперными лопатками они копали землю.

• Предыдущая
• 54/60
• Следующая