С Пушкиным на дружеской ноге - Дружников Юрий - Страница 3

• Предыдущая
• 3/6
• Следующая

Пушкин, отвечая, обращается к Гоголю: "Любезный Николай Васильевич" и на "вы". Известно, что у Пушкина большой набор приветствий к друзьям ("Милый мой", "Друг мой", "Бесценный друг" и т.п.). Обращение к молодому человеку старшего "Любезный Николай Васильевич" подчеркивает дистанцию. Пушкин благодарит за письмо и доставку посылки. Он иронически относится к гоголевскому "проекту ученой критики" ("Вы слишком ленивы, чтобы привести его в действие") и поздравляет "с фырканьем наборщиков". Пушкин поправляет Гоголя, что его жену зовут не Надежда Николаевна, а Наталья Николаевна. Последнее говорит больше о степени близости двух писателей, чем все уверения Гоголя и гоголеведов.

В письме в "Литературные приложения к "Русскому инвалиду"" Пушкин отмечает веселость, поэзию, чувствительность "Вечеров на хуторе близ Диканьки" и желает автору дальнейших успехов. Прозу Гоголя поэт сразу оценил высоко, но дружбы от этого не возникло. Значительная часть краткой заметки посвящена той же байке о смехе наборщиков, рассказанной ему Гоголем. Письмо Пушкина было опубликовано не отдельно, а включено издателем в рецензию другого автора -- Л.Якубовича.

2 ноября 1831 года Гоголь пишет своему однокласснику А.С.Данилевскому письмо, фрагмент которого является главным доказательством дружбы с Пушкиным: "Все лето я прожил в Павловске и Царском Селе... Почти каждый вечер собирались мы: Жуковский, Пушкин и я". Заявление Гоголя "почти каждый вечер" выдается многими исследователями за истину. Если так, Гоголь и Пушкин виделись в этот период множество раз, Гоголь мог узнать о Пушкине массу подробностей, но никаких фактических деталей, кроме общеизвестных, нет в его текстах.

Гоголь говорит неправду, что живет в Царском Селе: он только в Павловске. И "все лето" -- гипербола. Он называет повесть Пушкина "Кухарка", то есть "Домик в Коломне", упоминает сказку Пушкина, и странно, что не упоминает более значительных произведений, о которых тогда много говорили Жуковский с Пушкиным. О Жуковском, которого давно знала вся читающая Россия не меньше Пушкина, Гоголь делает в письме нелепое открытие: "Кажется, появился новый обширный поэт...".

Участники тех встреч много написали потом друг о друге, но никто из них не помянул Гоголя. Общение на равных почти каждый вечер больших поэтов с недавним гимназистом из провинции -- результат гоголевской фантазии. И для чего Гоголю писать Пушкину письма, если он видится с ним "почти каждый вечер"? Если бы Гоголь знал чуть больше о Пушкине в то лето, лучше бы ему было соврать, что видятся они в Павловске, куда Пушкин часто ходил один пешком к родителям, жившим там на даче, о чем сообщала мать поэта в письме к дочери Ольге в Петербург. Нет доказательств, что Гоголь видел Пушкина в то лето больше одного-двух раз.

Утверждение Гоголя свидетельствует о его настойчивом желании быть в кругу литературных знаменитостей. Этот факт приобретает вдвойне любопытный характер, если с доверием отнестись к публикации Ф.Булгарина, что Гоголь с 1829 года тайно сотрудничал с Третьим отделением. Однако факт остается недоказанным. Лемке предпринял попытку найти материалы в архиве Третьего отделения, но они были уничтожены. Но совершенно точно, что Гоголь получал там деньги. В нужде он пребывал почти всегда, а кроме того, его больное честолюбие могло удовлетворяться той тайной властью над людьми, которой обладает информант.

Следующий раз Гоголь пишет Пушкину спустя два с половиной года -- в декабре 1833 года, а потом в 34-м (то есть переписки как таковой нет). Зато в письмах Гоголя разным знакомым то и дело мелькают имена Пушкина, Жуковского, Крылова. Так, 23 августа 1834 года Гоголь пишет этнографу М.А.Максимовичу: "Наши все почти разъехались: Пушкин в деревне, Вяземский уехал за границу для поправления здоровья своей дочери". "Наши"... Во многих письмах друг Пушкин упоминается кстати и некстати, вроде: "Пушкин уже почти кончил Историю Пугачева". То есть как бы Пушкин постоянно делится с Гоголем своими творческими планами. Но информация обычно такая, которую знают все.

Ответ Пушкина Гоголю следует около 7 апреля 1834: "Вы правы -- я постараюсь. До свидания". Записка из шести слов. Гоголь просил Пушкина замолвить о нем словцо министру просвещения Сергею Уварову, чтобы получить должность в открывающемся Киевском университете, а Пушкин этого не сделал. Между прочим, к записке Пушкина Гоголь отнесся безо всякого душевного трепета, ибо прямо на ней, перпендикулярно, написал письмо М.Максимовичу. А может, и это трюк, чтобы поразить Максимовича?

В третьем ответе Пушкина, примерно месяц спустя, 13 мая, четыре строки -- опять по поводу протекции, которой домогался Гоголь под предлогом, что тяжелая болезнь требует его скорейшего отъезда из Петербурга. Гоголь снова просил подтолкнуть дело. Пушкин отвечает: "Я совершенно с вами согласен. Пойду сегодня же назидать Уварова и кстати о смерти "Телеграфа" поговорю и о Вашей. От сего незаметным и искусным образом перейду к бессмертию, его ожидающему. Авось уладим". На письмо Гоголя Пушкин ответил тут же, с посыльным. Поэт явно спешил, ибо получается, что он поговорит с Уваровым о смерти Гоголя. Насчет службы для него Пушкин с министром просвещения так и не разговаривал. Во всяком случае, Гоголь должности не получил.

Наконец, последняя, четвертая записка (три с половиной строки, октябрь, 1834) -- ответ на принесенную Гоголем повесть "Невский проспект", в которой цензура выбрасывала сцену, где поручика Пирогова секли немцы-ремесленники. "Прочел с большим удовольствием, -- пишет Пушкин, -- кажется, все может быть пропущено. Секуцию жаль выпустить: она, мне кажется, необходима для полного эффекта вечерней мазурки. Авось Бог вынесет". Гоголь спросил -- Пушкин ответил, не вдаваясь в детали, шаблонными словами. После 1834-го Пушкин на письма Гоголя не отвечал.

Итак, фактически Пушкин написал Гоголю не четыре письма, как утверждается, а четыре записки. Сжигая перед смертью свой архив, Гоголь отложил и оставил эти записки Пушкина. У Гоголя к Пушкину не девять писем, а четыре. Остальные пять -- тоже записки в несколько строк с просьбами и жалобами.

С конца июня по 30 октября 1832 года Гоголь уезжал, и видеться они не могли. 28 февраля 1833-го Гоголь пишет Данилевскому, что Пушкина "нигде не встретишь, как только на балах". И опять лжет: на те балы Гоголя никто не приглашал. В 33-м возник замысел В.Ф.Одоевского и Гоголя издать совместно с Пушкиным альманах "Тройчатка", подробности которого не известны, но известно, что ничего сделано не было.

"С зимы 1833-34 гг. отношения П. с Г. становятся особенно близкими", -полагает Ю.Оксман. Утверждение строится в основном на том, что 2 декабря 33-го Гоголь читал Пушкину "Повесть о том, как поссорились..." и Пушкин записал в дневнике, назвав Ивана Никифоровича Иваном Тимофеевичем: "очень оригинально и очень смешно". Гоголь пробился к Пушкину, но близких отношений нет.

В 34-м и 35-м Гоголь при посредничестве Плетнева читал лекции по всеобщей истории; на одной из них присутствовали Жуковский и Пушкин. Последний вежливо и одобрительно отозвался о лекции. Но вот как вспоминает эти лекции Иван Тургенев: "Во-первых, Гоголь из трех лекций непременно пропускал две; во-вторых... он не говорил, а шептал что-то весьма несвязное... и все время ужасно конфузился. Мы все были убеждены (и едва ли мы ошибались), что он ничего не смыслит в истории". С мая по сентябрь 35-го Гоголя снова не было. Еще один эпизод, о котором сообщает Цявловский: 4 апреля 1836 года "Чтение Гоголем на "субботе" Жуковского рассказа "Нос", вероятно, в присутствии Пушкина". У Жуковского на посиделках Гоголь действительно бывал и читал написанное.

Известно, что Пушкин хвалил отдельные произведения Гоголя, но личные их отношения не складывались, из одного не вытекало другое. Попросту Пушкин вовсе не стремится видеться с Гоголем. Тот периодически просит прочитать и поправить его тексты, похлопотать за него, замолвить слово. В записке от конца декабря -- начала января 35-го Гоголь пишет: "Жаль однако ж, что мне не удалось видеться с вами". А 7 октября -- "Решаюсь писать к вам сам; просил прежде Наталью Николаевну, но до сих пор не получил известия". Гоголь заходит к Пушкину, того нет, просит передать, Мэтр не реагирует, жена даже не считает нужным передать мужу. Равнодушие Пушкина и отстранение его налицо.

• Предыдущая
• 3/6
• Следующая