Меня зовут Синдбад Мореход (СИ) - "Лед" - Страница 12

   - Не надо скобить о смерти дяди. - Никак не отреагировав на угрозы, спокойно ответил Бахвин. - Его телу были отданы все почести а его душа никогда не попадет в пасть демона, потому что на веки защищена Богиней Кали - убийцей демонов. А твой отец и твои родные скоро не будут значить для тебя ничего, потому что ты обретешь новую мать и новую семью. Ты ведь сын купца и стал бы то же купцом, и был бы обречен до конца жизни кланяться в пояс любому чиновнику, любому мулле! А здесь ты будешь подобен эмиру. У тебя будут несметные богатства и тысячи слуг, готовые повиноваться любому твоему слову. Все что тебе потребуется у тебя уже есть. Осталось научиться, всем этим пользоваться. Нам с тобой предстоит очень длинный путь - и чем ты будешь послушнее, тем легче он окажется.

   - Где мой кинжал? - Вопрос помимо воли вырвался из уст парня.

   - Все твои вещи целы и неприкосновенны, и когда придет время, ты их получишь. Известие о том, что его кинжал цел и по-прежнему принадлежит ему, немного успокоило юношу и напомнило, как с его помощью он легко убил двух бандитов. Дядя Гуфар говорил, что клятвы данные неверным вовсе не клятвы, а способ запутать шайтана. Так что никуда ты от меня не уйдешь, 'купец' - я буду послушным до тех пор, пока лезвие моего клинка не окрасится твоей кровью.

   Путь действительно предстоял не близкий. Почти четыре месяца заняло путешествие до верховного храма Кали который находился в северо-восточной Индии в низовье Ганга. Первые полтора месяца пути Искандер совсем не запомнил. Его строптивость и непреклонность чуть было не обернулись немалыми сложностями в путешествии, но проблема решалась просто и радикально - ему подмешивалась в питье какая-то гадость которая напрочь лишала его каких-либо желаний. Искандер впадал в состояние полусонного безразличия, он даже ел и пил только тогда ему говорили это делать. Еще полмесяца он отходил от этой дряни. Полное безразличие сменилось постоянным чувством беспокойства, какими-то страхами, и даже забываясь сном его мучали кошмары, постоянно заставляя просыпаться с учащенно бьющимся сердцем. А когда организм стал приходить в норму, не раз ходивший в караванах юноша четко осознал что время побега безвозвратно утеряно. Да и как бежать если убийцы дяди до сих пор живы. Из многочисленных разговоров Искандер понял, что конечная точка путешествия находится недалеко от моря Махадабхи (Бенгальский залив) а там есть (дядя Гуфарна на уроках географии рассказывал) город Пахарпур куда часто заходят корабли из Халифата. Значит не все потеряно - надо только хорошенько все спланировать и подготовится.

   Как только юноша стал адекватно воспринимать информацию, Бхавин занялся с ним изучением санскрита и основ теологии секты. Санскрит парень и до этого знал неплохо, на торгово-бытовые темы общался и вовсе хорошо, а вот индуизм для него был в диковинку. Учение тугов опиралось на несколько незыблемых постулатов из веды (священное писание индуизма)

   Кали - 'Черная' - темная, яростная форма Парвати, супруги бога Шивы, где черный цвет символизирует незамутненное состояние чистого сознания. Кали пребывает в Анахате - чакре, расположенной в центре груди. Медитация на Анахату делает человека ясновидящим и ясно слышащим 'господином речи', превосходящим всех своей мудростью и тем, чьи чувства полностью под контролем. Кали есть восприятие 'молнии правды' отрицающей все иллюзии.

   Кали путра - сын Кали или правильнее наследник Кали - человек, обладающий этим незамутненным сознанием, 'господином речи' отрицающий все иллюзии. Полная невосприимчивость к гипнозу в который пытался ввести Искандера адепт второй ступени занимающий одно из высших положений в иерархии тугов делала юношу как раз таким человеком которому ни один демон не способен задурманить разум. Среди фанатиков касты немало было таких, кто имел первую ступень и владел умением самар (вечерний разговор) то есть мог ввести человека не обладавшего сильным 'психологическим сторожем' в легкий гипнотический сон. Вторая ступень - которой обладали не более пяти десятков тугов, называлась нишитх (ночь) и являлась умением ввести любого человека в глубокий гипноз добиваясь полного подчинения психики. Невосприимчивых к этому воздействию называли наследниками Кали - потенциальных верховных гуру, владеющих третьей ступенью мастерства. Самайр анирудх (чарующий безгранично) - владеющий этим умением жрец мог ввести человека - а главное и вывести - в состояние летаргического сна, мог ставить психологические закладки и внушать любую мысль. Таких было всего двое - один из которых преодолел семидесятилетний рубеж, и вел жизнь аскета-отшельника в предгорье Гималаев, второй был верховным гуру храма Калигхата.

   К третьему месяцу пути компания оставила повозки и пересела на лошадей, и пройденное за день расстояние существенно возросло. Искандер ликовал - все четверо его спутников наездники были аховые, разве что - уверенно держались в седле, не более того, и при желании (спасибо дяде Зейбу) он мог уйти от них как от стоячих, что повышало шансы на удачный побег. Понятно, свои навыки он не афишировал и постоянно плелся в хвосте, демонстрируя спутникам кособокую посадку.

   Все шансы на побег рухнули в одночасье.

   Когда до храма оставалась неделя пути, его опять опоили зельем вызывающим сонное безразличие. Путники разделились - через непролазные джунгли юноше предстояло пройти вдвоем с Бахвином. Как и прежде в памяти не сохранилось общей картины, только отдельные кадры - какие-то болота, джунгли, реки, снова болота, вот они переправляются через реку на чахлом плоту, вот бредут сквозь джунгли по едва различимой звериной тропе. Как вышли к храму где он пришел в себя Искандер и вовсе не помнил.

   Особенность этого храма была в том, что он был тайным. Из внешнего мира дорогу к нему знало не более десятка посвященных в число которых входил и Бахвин. Сам храм Калигхата не поражал ни размерами ни архитектурой, и даже барельефы с сценами из Раманьяны, характерными для индийских храмов, небыли столь многочисленны и не отличались совершенством. Единственное, что надолго привлекло взгляд юноши - это статуя Кали, искусно вырезанная из бледно-синего камня, и алтарь, увенчанный многочисленными свечами и утопающий в красных цветах. Вокруг храма расположились немногочисленные постройки, обнесенные невысокой стеной - своеобразный монастырь при храме - где проживали браманы (монахи), ученики-послушники, одним из которых предстояло стать Искандеру. Также внутри монастыря проживали крестьяне, обслуга и члены их семей, в случае надобности становившиеся гарнизоном храма. Юноша разделял свое жилье еще с одним послушником парнем, примерно такого же возраста как и он по имени - Рохан, который взял на себя опеку над Искандером и стал его гидом.

   На четвертый день пребывания в монастыре юноша предстал перед верховным гуру. Крепкий, ухоженный мужчина неопределенного возраста и обычной для местного колорита внешности. Он был одет подчеркнуто аккуратно, но небогато, если не считать огромного сапфира на черном как ночь бархатном тюрбане. Необычными были только его глаза, вернее взгляд, он казалось, навеки застыл, излучая доброту и спокойствие.

   - Здравствуй Адвик. Я очень рад, что Кали вспомнила о своих верных слугах и послала им своего наследника. Возможно, ты станешь самым искусным из нас. Долгие годы учебы, старание и терпение откроют перед тобой истинную суть вещей. Ты познаешь то, что не удалось познать ни одному смертному - суть вселенной - и станешь бессмертным. Но я вижу, сейчас ты не готов стать усердным учеником - все твои помыслы заняты жаждой мести и побегом. Ведь я прав?